– Тогда вы выбрали правильное место, чтобы избавиться от последствий этой противной чесотки, ― заявила Сьюзи. ― Вы будете загорать и купаться, сколько душе угодно.
Из задних ворот вышел молодой человек в рабочем комбинезоне. Женщина повернулась и помахала ему рукой.
– Ник, ребята уже приехали. Может, покажем им пляж прямо сейчас? Конечно, после того, как угостим их мороженым.
– Прекрасная мысль. Эй, Джоди, Кирсти! ― крикнул мужчина в сторону открытого окна. ― Мы собираемся на пляж!
– Все, кто планирует заниматься разной ерундой, например, принимать душ или разбирать багаж, могут присоединиться к нам позже, ― заметила Сьюзи. ― Все остальные, берите мороженое, мы отправляемся!
Шенни и Пирс так и остались стоять на месте, потрясенно глядя друг на друга. Дети, Сьюзи, Ник, Джоди, собака Таффи и даже Кирсти, которая оказалась беременной, отправились на пляж.
– Что это было? ― спросила Шенни у Пирса, казавшегося не менее изумленным, чем она. ― Кто такая Сьюзи? Она на самом деле… леди?
– Новый граф Логанейкский ― Хэмиш ― раньше жил в Нью-Йорке, работал финансистом. Джоди была его секретарем. Ник ― ее муж. Кирсти и Сьюзи ― близнецы. Кирсти и ее муж работают в Долфин-Бей, они врачи. Их дочери ― тоже близнецы. У Сьюзи и Хэмиша маленькая дочь. ― Пирс усмехнулся. ― Ты потом разберешься. Здесь, конечно, все запутано, но они потрясающие.
– Согласна. А ты раньше не думал привезти сюда детей?
– Мне было некогда, если честно, ― признался Пирс. ― Есть еще кое-что. Руби здесь хорошо знают, и я не хотел, чтобы это дошло до нее… Ну, то, что у меня пятеро детей и я не могу с ними справиться.
– А теперь ты не боишься, что она узнает?
– Сьюзи поклялась, этого не случится.
– А она не возражала, чтобы мы приехали сюда? Все-таки у Бесси ветрянка.
– Нет.
– Что ж… ― Шенни помолчала. ― Похоже, мне придется уехать отсюда.
– Но почему?
– Я здесь не нужна. ― Дети уже добрались до пляжа, и до замка доносились их восторженные крики. ― Им и ты-то не очень нужен, что уж говорить обо мне. Ты можешь заняться своей работой. Я могу уехать.
– К Руби?
– Я найду, где жить. Все-таки у меня есть друзья.
– Уверен в этом. ― Пирс прислушался к радостным голосам детей. ― Может, нам стоит посмотреть…
– Тебе стоит посмотреть, ― возразила Шенни.
– Нет, нам обоим, ― неожиданно решительно сказал Пирс. ― Шенни, ты придумала эту поездку. Понятно, что в Англии тебе было очень плохо. А грипп ты перенесла хуже, чем мои дети ветрянку.
– А ты откуда знаешь?
– Ты выглядишь усталой, и круги у тебя под глазами больше, чем у меня. Так что проведи эти две недели на пляже.
– Я не устала.
– А, так ты всегда выглядишь как привидение леди Логанейкской, гремящее цепями?
– Я… ― Шенни мечтала, чтобы у нее под рукой оказалось зеркало. ― Нет, конечно.
Пирс усмехнулся.
– Я так и думал. Поэтому… Ты случайно не помнишь, куда мы упаковали купальные принадлежности?
– В красный чемодан.
– Вот видишь, ты уже помогаешь, а говорила, что не нужна здесь. Давай присоединимся к ребятам. И еще, Шенни…― Мужчина прижал палец к ее губам. ― Тот поцелуй ночью. Я не принимаю его всерьез, и ты тоже не должна.
– Я не должна оставаться здесь.
Шенни лежала на кровати в своей спальне, глядя на залитый лунным светом потолок. За последние несколько недель произошло столько событий, что она чувствовала себя… странно. Только недавно она была владелицей художественной галереи в Лондоне, а сейчас восстанавливается после гриппа на побережье Австралии. Она могла пожить у Руби или у своей подруги Джулии.
Но долго ли?
Все случилось слишком быстро. Ей было больно, когда она застала Майка с любовницей, но болезнь не позволила ей мыслить здраво. И вот теперь, в этой роскошной спальне, она впервые поняла, во что превратилась ее жизнь.
Через три недели ей исполнится двадцать девять. Она потеряла галерею и свою квартиру. У нее нет денег…
– И никто не возьмет меня на работу, ― прошептала она. ― Кому нужен куратор галереи, который потерял собственное дело? Да уж, профессионал. ― Шенни шмыгнула носом. ― Так, не смей плакать.
– Шенни? Ты спишь?
Детский голос. Шенни села в кровати и потянулась к лампе на тумбочке.
– Нет, ― ответила она, стараясь, чтобы голос звучал бодро. ― Иди сюда.
Казалось, Венди только и ждала этих слов. Она вбежала в спальню, запрыгнула в постель к Шенни и натянула одеяло до подбородка.
– Мне приснился плохой сон, ― дрожащим голосом объяснила она.
Надо было ночевать в комнате девочек, запоздало поняла Шенни, крепко обнимая девочку. О чем она только думала?
– Что-то случилось?
Шенни подняла глаза и увидела Пирса, все еще одетого в свитер и джинсы.
– Ко мне пришла Венди. Ей снятся кошмары.
– Опять кошмары. Только не это.
Пирс шагнул в комнату, и Шенни почувствовала, как девочка все сильнее прижимается к ней.
– Нет… ― пробормотала Венди, и Пирс резко остановился. ― Уходи. Я не хочу…
– Эти кошмары уже давно мучают ее, и она никогда не подпускает меня к себе. Я ходил с ней к детскому психологу, но она не захотела рассказывать ему о своих снах.
– Это ужасно, ― прошептала Шенни.
– Я знаю.
Пирс выглядел растерянным, и Шенни внезапно поняла ― он на самом деле знает. Ему тоже снились кошмары.
Интересно, снятся ли они ему до сих пор?
– Венди, может, расскажешь мне? ― спросила она. Девочка только покачала головой.
– А мне снятся отвратительные сны про лягушек. ― Шенни поморщилась. ― Огромные скользкие лягушки. Фу.
– Лягушки милые, ― прошептала Венди.
– Только не мои, поверь мне. Могу поспорить, у тебя тоже были кошмары, ― продолжила Шенни, обращаясь к Пирсу. ― Расскажешь?
– Да нет, у меня… И вообще, мы о Венди говорим.
– Нуда, конечно.
– Венди, нам необходимо поговорить, ― мрачно проговорил Пирс. ― Тебе страшно, я понимаю. Когда-то и у меня такое было.
