Гар слушал Элмана и диву давался — поверить, что безупречный плевал на законы Богов — запросто, а вот в благородные мотивы…
— Нашёл? — сухо спросил Ансгар, когда бывший командир закончил облегчать душу.
— Нашёл.
— Молодец, — хромой воин потёр ноющее колено. — Мне всё это давно не интересно.
Он поднялся и похромал к выходу. В сердце Гара кипела злость, приправленная ненавистью. Этот «безупречный» не просто подвёл по глупости под косу смерти несколько десятков парней, он возомнил себя одним из Богов — решил, что Гар должен жить. И плевать Элман хотел, что теперь он уродливый, немощный калека. Да если бы не Ёля!.. Мужчина громко хлопнул дверью, совсем как Ли недавно.
Глава 11
«Все уходят тихим шагом, оставляя только след.
Ветер утро подгоняет и не крикнуть.
Поздно, голоса уж нет»
© Группа «Пилот» — «В подвенечном»
Ёлка на ощупь передвигалась по хижине, а в груди, что семечко в благодатной почве, прорастало негодование. Она успела проснуться, понять, что Ансгара нет дома, толкнуть запертую дверь и разозлиться. Гар мог уйти на охоту или рыбалку, но обычно предупреждал заранее, да и в одиночестве она больше не оставалась — Дозор всегда был с рядом. Но не сегодня.
Добравшись до кровати, Ёля улеглась и вздохнула. Вроде всё как раньше, но всё же она чувствовала себя по-новому. Терпкий, приятный запах мужского тела отпечатался на коже и рубашке. Ёля стала женщиной. Пока не очень умелой, очень неопытной, но настоящей женщиной.
— Невозможно злиться? — хихикнул старушечий голос.
Ёлка взвизгнула, а когда барабанное соло в груди немного утихомирилось, протяжно выдохнула и присела на лежанке. Слепота здесь всё чаще становилась величиной критической.
— Искра Ивановна? — имя соседки по палате сорвалось с губ девушки холодным шёпотом.
— Как обустроилась, дочка?
— Зачем вы меня сюда отправили?!
Ёлка поднялась, вытянула руки и подалась на голос старушки. Сердце кувыркалось, что акробат над манежем, а противоречивые чувства только раскачивали и без того шаткое душевное равновесие. Рассекая проклятую темноту, девушка закипала от желания как следует тряхнуть бабульку и задать сотню вопросов, что терзали голову с тех пор, как она попала в Шинари, но вдруг поняла — список обветшал. Теперь все эти «зачем» и «почему» здорово упали в цене. Пелена агрессии с шорохом опустилась к ногам, и Ёля остановилась.
— Вот и славно, — Искра Ивановна оценила перемену настроения. — Я сюда не ссориться пришла.
Ёлка прошла мимо пожилой гостьи, отыскала стул и уселась, не решаясь заговорить. Ей вдруг показалось, что той девушки из Софии больше нет.
— Искра Ивановна, а я… там… в Софии? Или только здесь? — вопрос растворился в воздухе, оставшись без ответа.
— Тебе нравится Шинари?
— Не знаю, — Ёля растерянно пожала плечами. — Мне неплохо тут, но дома осталась мама.
— Не стоит переживать, с ней всё будет хорошо, — шарканье шагов защекотало уши девушки. — Помнишь, я говорила, что ты не можешь исцелить себя, но если повезёт, если дар решит, что ты достойна… всё получилось, девочка, — горячая ладонь старушки легла Ёлке на плечо.
— Рак меня не убьёт?
Искра Ивановна не спешила отвечать на вопросы, а Ёля чувствовала, что тишина насквозь пропиталась подвохом.
— Немного завидую тебе, — в голосе бабули мелькнула едкая улыбка.
— Мне жаль, — Ёлку по-настоящему тронули слова Искры Ивановны, даже немного стыдно стало.
— Всё поправимо, — старуха хмыкнула.
— Я бы очень хотела вас отблагодарить, но не знаю как.
— Твоя болезнь отступает. Пользуйся даром — приноси пользу людям Шинари, а благодарность… Всему своё время.
Искра Ивановна исчезла, как и в прошлый раз — без лишнего звукового сопровождения, но Ёля чётко почувствовала, что осталась в одиночестве. Последние слова старухи напомнили их разговор в больнице — «Цена может тебя не устроить». Тогда она не придала значения, а теперь в сердце собрался ком дурных предчувствий.
* * *
Ансгар пожалел, что согласился «пропустить» по кружке с Элманом — зря потраченное время. Душевные терзания бывшего командира не его дело — всё, что было на войне, на войне и осталось. Ковыляя к дому Ли, Гар проклинал больную ногу — ныла не стесняясь, снова отдавая в спину. Мужчине ещё нужно было обменять ахру на мешок муки у мельника, а час, за который он рассчитывал справить дела в деревне, давно закончился.
Коди вертелся у ограды и, едва завидев хромого воина, радостно раскинув руки, понёсся ему навстречу. Мужчина подхватил мальчишку, и в глазах на секунду потемнело от резкой боли.
— Патрульные ушли? — борясь с мучительными ощущениями, процедил Гар и опустил мальчишку на землю.
— Коди рассказал им про фею, — довольно закивал подросток.
Сердце мужчины забилось скорее: всё должно было пройти хорошо, иначе он в сопровождении королевского конвоя уже шагал бы по направлению к Оторонскому лесу. Хлопнув Коди по плечу, Ансгар поторопился к Ли.
Женщина отворила дверь и застыла на пороге с широкой улыбкой — от плохого настроения вдовушки не осталось следа.
— Чего скалишься? — Гар удивлённо поднял брови.
— Заходи. Давай-давай! — женщина потянула воина в дом. — А ты брысь, — бросила Коди, который тоже намеревался войти.
Вдова сновала по комнате, собирая в мешок продукты. Головка козьего сыра, овощи, что-то ещё обёрнутое холщовой тряпкой — Гар смотрел на перемещения Ли, не понимая, что за суету она устроила.
— Молоко продала уже, но это ничего, зерна тебе дам.
— Отлегло от задницы? — Гар закряхтел, усаживаясь на лавку.
— Ох, настойка же есть! — схватив со стола склянку, Ли протянула её Ансгару.
— Спасибо, — мужчина откупорил пузырёк, задрал штанину и принялся втирать пахучую жидкость в больное колено.
Судя по тёплому приёму вдовушки, патрульные ушли из её дома разочарованными. Гар ещё никогда не видел, чтобы Ли была столь мила и услужлива.
— Небось, ещё ахры хочешь? — воин кивнул в сторону пузатого мешка с продуктами.
— Так забирай, — вдова довольно улыбнулась, — ничего не нужно. Королевские решили, что пекарь над ними зло пошутил — отправил к мальчишке сказку слушать. Ох, и намнут они бока булочнику!
Рассиживаться Гар не стал. Как только боль немного утихла, забрал гостинцы и, попрощавшись с самой милой вдовой деревни, поспешил к телеге.
* * *
Деревня оставалась позади, мельница тоже — зерна, что дала вдовушка, пока хватит, а ахре Гар собрался найти другое применение. Мужчина забрал носом холодный, почти зимний воздух и широко улыбнулся — он смастерит из сияющей чешуи пояс для Ёли. Она ступит с Ансгаром в круг предков, будет самой красивой женщиной Шинари. Воин торопился домой, словно не в телеге ехал, а на крыльях летел. И морозец в радость, и серое небо не такое уж серое, а если снег повалит — совсем хорошо. Гар любил снежную тишину, она глушила все тревоги, и мир в такие моменты умещался на ладони. Мысли уносили мужчину дальше от пути, приближая к дому, к Ёлке. Он уже чувствовал на губах нежный вкус её поцелуев, желал вновь ощутить себя одним целым со своей девочкой. Впервые в жизни Ансгар испытывал к женщине не похотливое влечение. Гар думал об этом, смакуя послевкусие мыслей, и с каждой минутой его чувства к Ёле становились чуть глубже, нежнее. Перед ней он другой, таким и не был никогда. Ещё вчера искалеченному воину казалось, что её слепота ему только на руку, а сейчас желал, чтобы она увидела. Внутри крепла уверенность — Ёля сможет принять его уродство. Девочка с такой нежностью, с таким всепоглощающим сердечным теплом целовала шрамы Ансгара, аккуратно касаясь его лица пальчиками, и противно ей не было. Да, это лучшая ночь в жизни! А сколько у них впереди… О звенящую ноту счастья глухо стукнулась реальность — впереди показался женский силуэт — Шайла. Эту порхающую походку Гар прекрасно помнил. Ни одна из деревенских не могла похвастаться столь мягкими и изящными движениями, как его бывшая. Женщина остановилась на развилке, приложив ладонь ко лбу, вглядывалась вдаль.
