Букет я бросала прицельно, тщательно выстроив в голове траекторию полёта. И глазомер не подвёл. В отличии от сестры. Ирка слишком поздно заметила цветочный снаряд, устремившийся прямиком ей в лоб, и предприняла заведомо проигрышную попытку увернуться от букета.
Не получилось. Ирка пошатнулась на тонких каблуках своих парадных туфель, неловко взмахнула руками, силясь удержать равновесие, но пара выпитых бокалов шампанского вкупе с уклоном пригорка сделали своё чёрное дело. И лететь бы моей сестрице, пропахивая носом мостовую, но не зря же в друзьях жениха обретались оборотни, известные своей скоростью и молниеносной реакцией. Я даже пикнуть не успела, как с обеих сторон от Ирки как по волшебству материализовались сразу двое волков, удерживая девушку от падения, а третий успел перехватить шедевр флориста за долю секунды до соприкосновения с землёй. Он же и протянул Ире букет. Прямо так, не вставая с колен, а моя сестра, обычно всегда надменная с незнакомыми представителями противоположного пола, неожиданно зарделась, принимая цветы из мужских рук.
Я хитро прищурилась, оценивая молодого волка. В сущности, все парни из стаи Мирослава неуловимо похожи – спортивные, среднего роста, с русыми или каштановыми волосами, – и этот мало чем отличался от остальных. Разве что был немного моложе, но Ирка вроде бы не страдала предрассудками на почве разницы в возрасте.
Передачей букета их общение не ограничилось. Я старалась глазеть не слишком нагло, но взгляд то и дело останавливался на их парочке. Ирка над чем-то смущенно хихикала в ладошку, прижимая к груди букет невесты, а оборотень обворожительно улыбался, почти не замолкая. Чертовски обаятельный парень, ничего не скажешь. Мирослав, конечно, во сто крат лучше, но и этот вполне ничего, особенно в сравнении со всеми бывшими Ирки. Как-то не везло ей в личной жизни, хоть ты тресни – то обманщик, то женатик, то сектант какой-то... Может, хоть с волком повезёт? Они хотя бы от природы моногамны и изменять не будут, в отличие от бывшего.
Нет, умом я понимала, что вероятность того, что моя сестра тоже окажется парой оборотню, тем более местному волку, крайне мала. Но вдруг? Мы же сестры, почти погодки, а вся волчья стая – почти как братья, причём не только внешне. Мирослав говорил, что они все как семья, даже ближе. Хотя куда уж ближе? Но мне, наверное, не понять, я всё-таки не член маг-сообщества, хотя в кое-какие подноготные тайны общины оборотней и посвящена на правах избранницы вожака.
А вот сестре и родителям рассказать о том, кем является их будущий зять, Слава не разрешил, ссылаясь на какие-то старые законы. После свадьбы, когда станем одной семьёй – пожалуйста, а до – ни-ни, ни намёка. Будто бы целая орава накачанных мужиков, якобы друзей жениха, абсолютно ни на что не намекала.
Не знаю, как Ирка, а мама точно начала что-то подозревать, когда мы обговаривали список гостей и меню. Хотя бы потому, что среди десятка молодых парней не нашлось ни одного хипстера-вегетерианца, сыроеда или приверженца питания энергией солнца, коими мир в последние годы полнился многократно. Но в лоб ни о чём не спрашивала, и это хорошо, так как солгать на прямой вопрос маме я бы не решилась – язык не повернётся.
Ирка же маминой проницательностью не отличалась. Даже стремительные движения оборотней, спасших её саму и букет от падения, не насторожили. Может, оно и к лучшему – обычные люди по-прежнему относились к членам маг-сообщества с настороженностью, и моя сестра не исключение. Я до сих пор помню, как она категорично высказалась насчёт нынешнего министра магии, частенько мелькавшего в новостях. Да, маг в окружении щуплых престарелых человеческих политиков сильно выделялся ростом и общей комплекцией, как и явной молодостью, но лично я бы не рискнула называть его качком на анаболиках и подставным актёром, играющим роль марионетки на службе у президента. Кому как, а Ирке проще было думать, что магии вовсе не существует, и таких, как она – тысячи, если не миллионы. Ну а что такого? Верят же некоторые в плоскую землю, заговор рептилоидов или волшебные пилюли для похудения – каждый имеет право на заблуждение.
Я сама месяц назад не особо-то задумывалась о роли магии в нашей жизни. Да, знала об офисе огромной международной корпорации в Москва-сити, слышала о новом подразделении в МЧС и многопрофильной клинике за МКАДом, где обещали исцеление самым тяжелым больным, от которых даже в Европе отказались, но сама с чудесами не сталкивалась, поэтому червячок сомнения грыз где-то изнутри. Теперь-то закрывать глаза на реальность не получится – только не после того, как меня представили стае, где я в живую увидела обращение человека в волка и обратно. Нет, устраивать мне показательных мастер-классов и представлений никто не собирался, просто дети-оборотни подчас плохо контролируют свои способности, особенно во время игры. Поэтому, в том числе, оборотни и живут общинами, на природе, в отдалении от людей – волчонок, копошащийся в песочнице обычной многоэтажки, привлечёт к себе ненужное внимание. И хорошо, если просто внимание, а не интерес догхантеров – не разберёшь ведь так сразу, волчонок это или бесхозный щенок на детской площадке. Прецедентов вроде бы не случалось, но я прекрасно понимала родителей, стремящихся огородить своих отпрысков от любых возможных опасностей.
Мне и самой предстоит когда-то в будущем воспитывать ребёнка, который с высокой долей вероятности будет временами обрастать шерстью. Но до такого, надеюсь, ещё далеко – мне бы с мужем-волком свыкнуться поначалу. И с зятем-оборотнем, если повезёт.
Любопытство по этому поводу распирало настолько, что я рванула к Ирке, едва её спаситель отошёл в сторону – вроде бы к столику с напитками.
– Симпатичный парень, – как будто бы вскользь заметила я, проводив взглядом молодого волка. – О чём говорили?
– Да так, ни о чём, – отмахнулась Ира, но неосознанно обернулась на оборотня, почти скрывшегося в толпе, и на губах её наметилась улыбка. – Он студент, и спросил меня, где я учусь, представляешь? – хихикнула сестра, явно польщённая, что её посчитали ровесницей.
Ну, с лёгким румянцем смущения на щеках и в нежно-розовом платье подружки невесты Ирка и вправду выглядела моложе своих лет. А какая-нибудь докучливая кассирша могла бы и паспорт потребовать, а то и пожурить «малолетку» за сигареты и пиво.
– Понравился? – подмигнула я. – Как, ёкнуло сердечко?
– Ну, он милый, – неопределённо протянула Ирка, а я нахмурилась. Если они пара друг для друга, сердце определённо должно было ёкнуть, или по позвоночнику прострелить, как молнией, такое не пропустить. Так мне, по крайней мере, объяснил свои ощущения от нашей первой встречи Мирослав, а я, вернувшись в воспоминаниях в свой первый день в столице, припомнила аналогичные чувства, которые поначалу отнесла к волнению от кражи.
– Милый и всё?
– И симпатичный, разумеется. Весь такой... ммм... спортивный. Видела, как он букет на излёте поймал? Прямо как бейсболист в американском фильме! Я его спросила, занимается ли он спортом, а он ответил, что нет, только бегает на природе. А ведь какой талант пропадает.
От слов сестры я несколько приуныла. Не так, вот не так восторгаются по-настоящему понравившимся парнем. Где ахи, где охи, где ода его прекрасным глазам и мужественной челюсти? А ведь оборотню Ирка явно приглянулась – вон, то и дело оборачивается, когда думает, что его никто не видит. Жаль, определённо жаль. Ну ничего, вечер длинный, одиноких ребят в стае Мирослава немерено, а уж я постараюсь, чтобы Ирка перезнакомилась со всеми.
