— Ну? — он окинул меня насмешливым взглядом. — Не надоело столб изображать? Мог бы и присесть, пока меня не было. Пошли, отведу тебя к артефактору. Он подберет индивидуальный амулет. Работа небыстрая, поэтому пока я не могу допустить тебя до практических занятий.
— А стрелять из пистолета можно? — с надеждой спросил я.
— Пока не изучишь теорию — шиш тебе, — хмыкнул Жуков. — Лично займусь тобой в свободное от занятий время. Если голова соображает — махом догонишь остальных.
Мы вышли в пустой коридор — занятия в кабинетах еще продолжались. Я приноровился к широкому шагу наставника, но все равно постоянно отставал, семеня где-то на полкорпуса позади.
— Тримир Волоцкий — твой дед? — вдруг спросил Жуков.
— Я знаю имена только своих родителей, — увильнул я от прямого ответа. — А о предках со мной никто не разговаривал.
— Ну, конечно, — хмыкнул мужчина. — Зачем Морозову рассказывать о чужих людях… Ну, а имя своего отца — Ставер? Ты же из рода Первых, как я понимаю.
— Да, его звали Ставером, — подтвердил я. — В миру Василий Волоцкий.
— Надо же, — хмыкнул Жуков и покрутил головой, то ли удивляясь, то ли восхищаясь своей прозорливостью. Внезапно он прекратил движение и остановился перед потемневшей от времени дверью, давно не знавшей свежей краски или лака. На ней не было никаких табличек или обозначений, указывающих на факт проживания здесь артефактора. Наставник кулаком дважды грохнул по двери, и не дожидаясь ответа, толкнул ее.
Я зашел в помещение без всякой робости следом за Жуковым и сразу же уперся взглядом в макушку человека, склонившегося над каким-то предметом, лежавшим на широком столе. Подняв голову, мужчина посмотрел, кто заявился к нему в гости.
Когда мне рассказывали о легендарной стычке Мухомора со Шрамом, где второй получил по башке катаной от артефактора, я представлял себе молодого крепкого мужчину, хорошо развитого физически. Каково же было удивление, когда передо мной оказался пожилой, лет пятидесяти, человек с сухой дряблой кожей, узкими скулами, с тщательно выбритым подбородком и глубокими пронзительными глазами с черной радужкой, в которой плавали золотистые искорки. И как мог Шрам проиграть бой, да еще с физическим для себя уроном?
— Чародей, отвлекись, — Жуков бесцеремонно вытолкнул меня на передний план. — Пацану надо амулет сделать.
— Новик, что ли? — не мигая, Мухомор уставился на меня. Новая и не помятая форма подтвердили его вопрос. — Это тот самый, которого князь Морозов спихнул нам на руки?
— Так уж и спихнул, — ухмыльнулся Жуков. — В общем, займись делом, чародей. А я поехал на полигон. Занятия у меня, если ты помнишь.
Артефактор хотел что-то высказать наставнику, но не успел. Жуков умудрился оказаться за дверью быстрее его слов. Мухомор покачал головой и озадаченно посмотрел на предмет, с которым занимался до прихода посетителей. Я, наконец, разглядел, что лежало на столе: длинная трость с загнутой деревянной рукоятью, на которой отлично проглядывались резные фигуры, покрытые бесцветным лаком. На самой трости сверху вниз шли руны, оканчивавшиеся ажурными завитушками.
— Чего глазенками лупаешь? — Мухомор перевел мрачный взгляд на меня, который вдруг почему-то смягчился. — Интересно стало?
— Так точно. Я такую же трость видел в доме дяди Белослава, — кивнул я. — Почти такая же.
— Почти — значит, не совсем такая, — усмехнулся мужчина. — Наверное, ты видел вещь, сделанную Морошем. Мой ученик, кстати. Для Морозовых я не изготавливаю амулеты и магические боевые предметы. Ну-ка, закатай рукава! Я хочу посмотреть….
Исполнив просьбу, я вытянул руки. Мухомор навострил уши как гончая, и уставился на пресловутые браслеты, о которых уже с самого утра ползли шепотки по школе. Ко мне даже старшие кадеты подходили как бы для знакомства, но интерес вызывал именно артефакт-блокиратор. Я уже говорил, что много ребят, живших в монастыре, были дворянами по крови с искрой Дара. Но почти все они оказались слабенькими одаренными, способными сотворить лишь забавный фокус для развлечения девушек. Не понимаю, какие обстоятельства гасили искру у мальчишек. Может, никто с ними специально не занимался?
В глазах артефактора плеснулась тревога. Мужчина обошел меня кругом, осторожно обхватил прохладными крепкими пальцами запястья. Я замер, не дыша. А вдруг получится снять их? Он провел ладонями по необыкновенно мягкому, словно хорошо выделанная кожа, материалу. Руны внезапно засветились тревожным рубиновым цветом, а в мою кожу впились мельчайшие иголки. Мухомор отдернул руку. Он чувствовал враждебность артефакта и его желание высвободить мощь уничтожения из плетений, свернувшихся подобно гремучей змее, и ждущей свою жертву. Как спусковой крючок пистолета, ждущий нажатия — вот что это было.
— Браслет «веригельн», — непонятно пробормотал артефактор. — «Смертельный Капкан», надо же. Вот где всплыл. Знаешь, плохая новость для тебя. Такой браслет просто так не снимешь. Ты знал об этом?
— Меня предупреждали, чтобы я не вздумал снимать их, иначе погибну. И другим не давать, — кивнул я. — Я должен все время ходить в них. А кто их потом снимет — не сказали. Мне казалось, что все это вранье, и браслеты нужны для чего-то другого…
— К сожалению, правда, — тихо вздохнул Мухомор. — Когда у тебя была первая инициация?
Не дожидаясь ответа, он повернулся к столу, что-то начав искать в залежах различных предметов и потрепанных тетрадей.
— Год назад.
— Под чьим присмотром?
Я сжал зубы. Тот, кто следил за моими муками, когда искра Дара тщетно искала выход накопленной магической энергии через блокированные аурные каналы, и был тем самым ублюдком, навесившим на меня браслеты в день убийства родителей. Да, я его вспомнил, не сколько по лицу, а по силуэту, по фигуре. А еще по глазам, так и не расставшимся с волчьим взглядом за семь лет. Они мне снились постоянно.
— Я не знаю, какой-то вредный старикашка, — я поежился. — Невысокого роста, с седой бородой, в правом ухе серьга висела с каким-то камешком. А левая рука такая тоненькая, как веточка. Лицо… Обыкновенное, сморщенное. И как зовут — не знаю.
Мухомор побледнел. Ему стало понятно, кто и зачем закрыл мальчишке выходы магической силы через энергетические точки. Видно, тот старикашка углядел нечто опасное, исходящее от Колояра, и решил удостовериться в исправной работе блокираторов. Если до второй инициации, которая происходит, обычно, лет в четырнадцать-пятнадцать, не убрать браслеты, пацан рискует перегореть и превратиться в заурядного фокусника. Мрак уже предупредил Мухомора, чтобы тот ни в коем случае не вздумал ставить эксперименты над блокираторами. Пусть остаются. Не их дело вмешиваться в тайны боярских кланов. Да артефактор еще не выжил с ума, чтобы ломать защиту «Смертельного Капкана».
Он уже догадался, кто стоит за тайными манипуляциями с Даром мальчишки. Не хотел даже в мыслях произносить имя этого мага.
— В любом случае мне нужно понять твой потенциал и возможные последствия от навешивания защиты рядом с этими браслетами, — пробурчал Мухомор, обходя необычного посетителя посолонь. Таким образом он закручивал энергетический щуп по спирали, тщательно замеряя на точках выхода магические импульсы. Довольно странная картина создавалась. Магия присутствовала, да и не исчезла никуда, в самом деле. Давление на ладони, принимающих на себя волны Дара, усиливались, как только пальцы касались точек выхода. Да, этот ублюдок всегда был оригинален и талантлив. Надежно купировал точки и повесил жуткий браслет на руки. Мальчишка, увы, потеряет свою уникальность, перегорит. — Знай одну вещь: браслеты реагируют на внешние проявления магии. В этом хотя бы ты можешь чувствовать себя уверенно… Хорошо, я понял, какой амулет для тебя нужен.
