Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 22
Пистолет пассажира остался в бардачке, а Дима Шохин тащил толстого лейтенанта к мягкой постели. Тот что-то бормотал, пуская слюни, и невнятно перебирал ногами. Примерно, как собака во сне…
«Крест» уложил бедолагу на мягкое место, подгребая листву под голову и делая уютную подушку.
Потом Шохин замульчировал офицера, присыпав его травой, гнилушками, темно-рыжим перегноем и обломками мягких веток…
Было ясно, что в такой постели толстый полицай проспит до утра.
Когда девятка Шохина выехала из Адлера, начало темнеть.
«Крест» знал, что сегодня у Иванченко вечерняя смена. И именно в это время «Ванек» проводит сложные, и не всегда законные операции на своих пациентках.
Было время, когда Шохин завидовал профессии Кирилла. И однажды, напугав его физической расправой, заставил взять на вечерний прием, представив, как профессора из Москвы…
Уже через полчаса «Креста» начало мутить. После четвертой пациентки он сорвал с себя белый халат и выбежал из больницы.
Так только кажется, что это заманчиво!.. Одно дело белозубая девичья улыбка, а другое – стоять и смотреть, как в эти зубы вгрызается бормашина дантиста!
Свет в кабинете Иванченко еще горел… Это был третий этаж, но совсем рядом была пожарная лестница и лепной карниз, позволявший добраться до окна.
И «Крест» полез!.. Это оказалось намного легче, чем представлялось. Карниз оказался широким, а в стене был крюк, позволявший устойчиво стоять и смотреть в окно.
Обычно «Ванек» работал один. Но сейчас, вероятно, шла операция, и вокруг крутились две медсестры… Пациентка была развернута так, что Шохин видел ее лицо и колени… Сестры его не интересовали, а сам врач работал под прикрытием.
В какой-то момент Иванченко встал во весь рост, поднял вверх руки в резиновых перчатках и стал двигать конечностями, делая зарядку. Типа, как в школе: «Мы писали, мы писали – наши пальчики устали»…
«Крест» прямо через окно прицелился во врачебную грудь и выстрелил… Сразу же он рванулся к пожарной лестнице, и всё остальное воспринимал на слух.
Яркий и громкий пистолетный хлопок… Звон разбитого и падающего стекла… Вскрик и стон умирающего Иванченко… Вопль пациентки и грохот падающего кресла… Дружный визг двух медсестер сразу.
Вниз по лестнице Шохин не сполз, не сошел, а слетел. Соскользнул, чуть держась за ржавые трубы.
Девятка пряталась в ста метрах, и через минуту «Крест» уже несся по Курортному проспекту. Он ехал в сторону Адлера!.. Он спешил туда, где под скалой в бурой листве и теплых гнилушках спал толстый лейтенант без пистолета…
Шохин боялся, что страж порядка проснется от света фонарика. Но лейтенант Наливайко еще находился в хорошей кондиции и реагировал на свет индифферентно… То есть, никак не реагировал!
Он спал на левом боку, повернувшись к скале передом, а к лесу задом… Пустая кобура при храпе колыхалась вместе со всем грузным телом.
«Крест» чистым платком протер пистолет, приподнял лейтенантскую руку и вложил в нее ствол… Потом, не прикасаясь голыми пальцами к оружию, Шохин на вороненом затворе наделал множество отпечатков Наливайко и только тогда вложил ПМ в кобуру. Вложил и застегнул.
В последний момент он наломал веток, и этим веником стал заметать свои следы…
* * *
Майор Миша Фирсов не спешил в Хосту с обыском дома Жанны Айвазян. Надо дать возможность Артуру Шмакову вывезти и надежно спрятать гонимого всеми Рыжикова.
Михаил Петрович настроил свою интуицию, которая подсказала, что работать надо в направлении Дениса Зыкова… Это спортсмен, а значит настойчивый, бесхитростный и не очень далекий человек.
Спортсмен!.. Большинство из них, как дети! Или, как армейские прапорщики – «Тренируемся от забора и до обеда»…
В биографии тренера Зыкова смущала одна деталь – двенадцать лет назад кроме Рыжикова, Бардина и Посевина он был знаком еще и наркоторговцем Масловым, который в те годы сел на пятнадцать лет.
Было и еще одно пятнышко в жизни Дениса Зыкова. Три года назад оказалась в тюрьме его первая жена – сорокалетняя Любовь Петровна. Она, якобы, сбила двух пешеходов на «зебре»…
Но, листая дело, майор обнаружил протокол допроса свидетельницы Зинаиды Лобовой. Она сообщала две важных вещи.
Первое – Люба Зыкова безумно любила мужа. Как декабристка! В том смысле, что ради него могла себе всю жизнь покалечить.
Второе – она вовсе не умела водить машину. То есть знала, что в автомобиле есть руль, но даже не слышала про переключение скоростей и педали внизу.
Фирсов позвонил своим ребятам и через час они привезли ему робкую нежную женщину в очках – Зинаиду Лобову.
– Вы успокойтесь, Зинаида Максимовна… Всего несколько слов о вашей подруге.
– О Любаше Зыковой?
– Да, о ней… Она действительно не умела водить машину?
– Абсолютно!.. Это, как посади меня в подводную лодку и прикажи атаковать фрегат!
– Зинаида Максимовна, никто вас не собирается в лодку…
– Это я фигурально выражаюсь, товарищ майор… Не могла Любаша задавить! Для нее всякие педали, рычаги и кнопки в машине – темный лес.
– А почему вы не выступили с этим на суде?
– Мне полковник пригрозил. Сказал, что всё установлено, а меня засудят за лжесвидетельство.
– Простите, Зинаида Максимовна! О каком полковнике речь?
– О Сироткине! Он, товарищ майор, специально вызывал меня по этому делу.
– Понятно! Значит, Любовь Зыкова сидит зря?
– Зря!
– А кто должен сидеть?
– Денис Зыков! Если между нами, то он такая сволочь, как Кащей Бессмертный… А Любушка – ангел! Она, как Прометей – на кусочки готова себя порвать ради любимого…
– Но он хоть письма ей пишет?
– Наивный вы человек, майор!.. Этот подлец развелся с Любой через месяц после суда. Развелся и сразу женился на теннисистке из олигархов… На деньгах он женился! Его бизнес сразу стал пухнуть, как квашня на дрожжах… А бедная Любочка за него сидит в лагере! Где справедливость?
Через час после ухода Зинаиды Лобовой майору принесли полную справку по Валерию Маслову, наркокурьеру, виновному и в ряде других преступлений.
Хорошо, что его не отправили в Мордовию или на Колыму… Он сидит в небольшом лагере под Новороссийском.
Туда и обратно можно смотаться за день!
* * *
Вика любила «Гурама» почти, как родного деда. Он был немножко романтик, слегка чудак и очень добрый.
Совсем недавно они поделили деньги, взятые в сейфе Посевина на четыре равные часть, а сегодня старик передал «Монике» двадцать тысяч долларов – две банковские упаковки с пометками и штампом магазина «Рог изобилия»…
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 22
