– Живее всех живых… Это вы подумали, что ее тогда на даче Максим убил? Вовсе нет! Нож грудь проткнул и по ребру скользнул. Легкое ранение. Только маленький шрамик остался. Сама я его не видела. Мы же с ней в ссоре. А Витя мне как-то показал, какой он из себя… Маленький такой шрамик. Вот здесь.
Иевлева быстро оглядела пустой холл и сдвинула вниз край платья на груди. И так нехилое декольте спустилось ниже допустимых пределов.
– Лена, не стоит на себе показывать. Плохая примета.
Очевидно, что детективные романы Иевлева читала и об основах конспирации слышала. Она покинула холл первой. Шла неторопливо, спокойно, не оглядываясь.
А неподготовленный Олег оглянулся и успел заметить, как хозяйка салона проводила его взглядом и потянулась к телефону. Он готов был поспорить, что знает, чей номер она набирает.
В этой ситуации следовало бы предупредить Елену Иевлеву или хотя бы пожалеть её. Но Олегу не хотелось делать ни того, ни другого.
А вот Савенкову позвонить надо. То, что Катя Старикова жива, очень меняло дело. Не кардинально, но существенно… Хотя для австрийского клиента, возможно, дело менялось кардинально.
Олег набрал номер, но шеф не откликался. Такого обычно никогда не было. Савенков со своим мобильником не расставался.
После двадцатого гудка Олег отключил телефон, переждал минуту и набрал опять.
Глава 4
Губернатор был строг и с подчиненными умело держал дистанцию. Но генерал милиции Щепкин, находясь в кабинете Афонина, пользовался рядом привилегий. Он мог сесть без приглашения, мог называть губернатора по имени и на «ты», мог в мягкой форме высказать несогласие с некоторыми его действиями. Но всё это наедине, без посторонних глаз и ушей.
Подчиняться Виктор Щепкин умел. Иначе он никогда не стал бы генералом. Он хорошо овладел искусством смотреть в глаза начальству. Во взгляде должна быть гамма интонаций. Если кто думает, что на начальника надо смотреть подобострастно, то он ошибается. Ничего не говорит и поговорка: «Ты начальник – я дурак». Начальство не любит дураков. Оно любит умных, но не умней себя. Оно любит уважающих себя, но не подобострастных, угождающих, не угодливых, инициативных, но без своеволия. И все это должно отразиться в глазах подчиненного, в интонациях его голоса… Щепкин всё это умел.
Но в общении с губернатором Афониным была дополнительная сложность. Щепкин старался забыть, что Афонин был когда-то его агентом, что они вместе делали мелкие и крупные пакости. На словах он об этом не вспоминал никогда, но во взгляде могло промелькнуть.
Формально сейчас начальник УВД города докладывал губернатору о криминальной обстановке. Фактически же Афонин и Щепкин обсуждали предстоящие выборы. До них было пять месяцев. И много и мало.
– Давай, Виктор, ещё раз оценим списки моих возможных соперников. С Ямпольским всё понятно. Это основной мой конкурент. Кто ещё?
– Да нет больше никого. Остальные – мелюзга. По проценту голосов отщипнут и то рады будут… Плохо другое. Рейтинг Ямпольского растет, а твой падает. Не любит тебя народ.
Щепкин и сам понял, что сказанул лишнее. Про рейтинг ещё так-сяк. Но про народную любовь – это зря.
Губернатор на эту реплику прореагировал длительной осуждающей паузой. Он вытащил из стола трубку и пачку папирос «Три богатыря». Две папироски разломал, выкрошил табак в трубку, примял и начал раскуривать. Только после этого Афонин продолжил беседу.
– Ты говоришь, Витюша, что мой рейтинг падает? Не мой, а наш… Если меня не выберут, то я останусь в политике. Я навсегда останусь экс-губернатором. А ты слетишь на следующий день. И станешь ты пенсионером с одной потребительской корзиной… Так почему народ Ямпольского любит?
– Лозунги привлекательные.
– Какие?
– Говорит, что коррупция. Говорит, что у тебя в администрации воруют.
– У нас, Витя. У нас воруют. А ты, мой главный мент не сообщаешь мне, кто ворует!
– Так все воруют.
– Мне не нужны все. Мне нужны две-три яркие фигуры. И хорошо бы связанные с Ямпольским. Я брошу толпе этих оборотней в пиджаках… Значит так, я выступлю по телевидению и призову к беспощадной борьбе… Потом ты начинаешь их ловить. По одному в неделю… За месяц до выборов начинаем суд и выносим суровый приговор.
– Понял. Всё подготовлю.
– Какие ещё у Ямпольского лозунги?
– Говорит, что всю промышленность города ты сдал Забровскому. Он местный олигарх, а ты, извиняюсь, под его дудку пляшешь.
– Наглая ложь! Ты же знаешь, кому на самом деле принадлежат заводы… С Забровским я договорюсь. Мы направим к нему контрольную комиссию. Она выявит недостачу по мелочам. Он, Забровский, повинится, всё выплатит, а я распоряжусь эти деньги отдать пенсионерам… Лучше сейчас крохи отдать, чем новый губернатор всё перекопает… О чём ещё вещает Ямпольский?
– Про коттеджи на берегу водохранилища. Незаконно, говорит. Богатые гадят в нашу питьевую воду.
– Отлично! Подбери пару кандидатов, что с краю построились. И под бульдозер их. Я сам за рычаги сяду, когда телевидение приедет… Кстати, как у нас с телевидением?
– В нём, Володя, основная для нас опасность. Формально там на три четверти наши ребята. А народ смотрит оставшуюся часть. «Здравый смысл», например. Самая вредная передача.
– Да, Баскаков ведет её мастерски… Попробовать его перекупить?
– Не получится, Володя. Ким Баскаков из романтиков. Желает, чтобы все честно жили. Дурак! Не знает, в какой стране живёт.
– И перекупить нельзя, и убрать нельзя… Придумай что-нибудь, Щепкин. Ты же мастер был спектакли устраивать. Думай!
Фантазия у Виктора Щепкина работала отлично. Много думать генерал не любил. И что думать, когда в твоих руках вся информация, хорошие исполнители и много денег.
График ведущего передачи «Здравый смысл» Кима Баскакова был известен. Сегодня в пятницу после прямого эфира он поедет на свою дачку, где его уже ждёт невеста Лариса Серпинская. В маленьком магазинчике около речного вокзала он купит три бутылки красного вина и еды на две персоны. Потом он поедет к лесным озёрам по шоссе мимо поста ДПС. Всё это будет увертюрой к спектаклю. Само действие начнётся на посту.
Щепкин следовал за «Нивой» Баскакова, не упуская её из вида. И у поста он остановился в двадцати метрах за ней. Он видел, как у Кима Юсуповича проверили документы. Осмотрели салон, багажник и пригласили водителя в своё нависающее над дорогой гнездо из стекла и бетона. И сразу же к машине Баскакова подкатил джип, из которого выскочили двое. За несколько секунд они что-то взяли из «Нивы», что-то положили внутрь и рванули вперёд по шоссе.
Через пять минут гаишники отпустили Баскакова. Им было приказано не применять силу и даже не хамить. И Щепкин видел, что они всё сделали правильно. Телевизионщика проводили до машины, улыбались, козыряли и виновато разводили руки в стороны. Ошибочка, мол, вышла.
