Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 27
– А что, твой отец один остался?
Антон сумрачно засмеялся.
– Да нет, он после матери уже третью жену из России вывез. Последняя что-то задержалась, наверное, папашка осторожнее стал. Там ведь с женщинами ушки надо на макушке держать. Только не доглядел – тут же увели. А если учесть, что наши бабы на фоне тамошних все Снегурочками кажутся…
Татьяна о чем-то задумалась. Антон сразу отреагировал:
– Ты и не думай в Америку сматываться. Так в России скоро путних баб вовсе не останется. Надо же: основной импорт страны – нефть и женщины.
Она заметила, что ему-то волноваться об этом не надо, он же не собирается просидеть всю оставшуюся жизнь возле ее юбки, на что он вежливо согласился:
– Конечно, сидеть уж очень скучно. Но вот лежать гораздо приятнее! – и, шмякнувшись на пушистый ковер, рывком повалил ее на себя. – Вот так-то гораздо лучше. А почему ты не говорила мне, что так хорошо готовишь? Чтобы не эксплуатировал?
Она забарахталась, пытаясь встать, но он не дал ей подняться.
– Ты знаешь, я всю жизнь мечтал о сексе на хорошем пушистом ковре. Давай повторим, я уже и забыл, каково это… – и принялся стягивать с нее брючный костюм.
Татьяна попыталась воспротивиться.
– Холодно это.
– Да ладно тебе, неженка! Ты же со мной, я тебя согрею. – И прижал ее к своему горячему твердому телу.
Смирившись, она расслабилась, стараясь извлечь из сей сомнительной ситуации максимум удовольствия, и он принялся целовать ее с всё возрастающей страстью.
Закончив, звонко шлепнул пониже спины и скомандовал:
– Ну, давай иди трудись! Ишь, разлеглась тут! Мне работать надо, сама знаешь, в начале января показ!
Смерив его нарочито недовольным взглядом, она вышла, а Антон с удвоенной энергией принялся за дело. Пожалуй, за свою жизнь ему еще никогда так плодотворно не работалось. Идеи приходили легко, и так же легко воплощались в образы. Он чувствовал, что на сей раз успех будет потрясающим. И, пожалуй, за это нужно благодарить его нынешнюю музу.
Но конец всё равно уже близок. Антон представил прощальный ужин в ресторане, цветы, горящие свечи и шампанское. Вместо тихого умиротворения, которое приходило к нему в моменты расставания, душу обуял странный страх. Встряхнувшись, решил ничего подобного с Татьяной не устраивать. К чему это пижонство?
Но в глубине души признал, что просто боится не выдержать и остаться. На неопределенное время, и тогда прости-прощай свобода, а, следовательно, и творчество, и вдохновение. Ведь по-другому не бывает, доказано тысячелетним мужским опытом.
Все последние дни перед показом Антон пропадал в своем ателье. Великолепные закройщики, любуясь его головоломными выкройками, смотрели на него как на настоящего волшебника и не скрывали восхищения. Периодически после пышных похвал он жалел, что рядом нет Татьяны и она не представляет, какой талантище оказывает ей честь, деля с ней кров и постель. Он чувствовал себя если не гением, то кем-то очень к нему близким.
Несколько раз, не скромничая попусту, говорил об этом Татьяне, встречая скептическое:
– Я за тебя рада.
Но вот наступило время показа «Морозных узоров». Первый он запланировал на восьмое января, как раз сразу за рождеством, когда закончатся посты и в его дом моды смогут прийти и верующие, и атеисты, а последний – на двадцать пятое, на Татьянин день.
Модели, наряженные в платья, напоминающие изящно-морозную северную зиму, уже толпились у входа, а он заканчивал макияж Татьяны. Почему-то не захотел передать ее в опытные руки своего визажиста, и всё, от начала до конца, проделал сам. Может быть, прощался? Наряд для нее он тоже сшил сам, и теперь любовался ее ладной фигурой, подчеркнутой коротким, до колен, золотистым платьем для коктейлей. Она казалась очень молодой, миленькой и задорной.
Антон усадил в ее в первом ряду, чтобы она видела всё до мельчайших деталей. Когда на помосте демонстрировался особо удачный наряд, Татьяна поощрительно ему улыбалась, и эти улыбки казались ему куда ценнее бурных аплодисментов восторженных зрителей.
Глава пятая
Показ «Морозных узоров» явно удался. Взыскательную душу Антона грели лестные отзывы о коллекции. Все приглашенные им гости, московские, питерские, из окружающих областных центров, ближнего зарубежья, из стран Балтии, Польши, те, кто приехал благодаря налаженным им личным контактам и те, кто узнали о нем из Интернета или прессы, были в восторге от предложенных им моделей и фасонов.
Одобрительные отзывы внушали оптимизм, а количество заказов превысило самые смелые его расчеты. Одним темным пятном на его горизонте были мысли о Татьяне, вернее, о расставании с ней. В любовь он не верил. Какая может быть любовь в его мудром возрасте? Ему же не двадцать лет, а тридцать пять. Просто ему с ней комфортнее, чем с другими, только и всего. Но даже ради самого изысканного комфорта не стоит сохранять такие сложные, бередящие сердце отношения. Он твердо решил уйти от нее после последнего показа.
Тягостно раздумывал о прощальном подарке, что без слов сказал бы ей о неминуемом разрыве. В конце концов остановился на изящном ожерелье из желто-матового жемчуга. Татьяна умный человек и сразу поймет, что это завершение. Ожерельем всё началось, ожерельем и закончится. К тому желтоватый цвет символизировал не измену, нет, такими категориями он мыслить не хотел, но перемену. И жемчуг – как слезы прощанья. Это Антону понравилось, недаром он был поэтом, пусть и не высказывал в стихах владевшие им чувства.
Двадцать пятого привычно наряжал Татьяну сам и чувствовал, как нервно подрагивают его руки. Надев ожерелье, низко склонился, нежно поцеловал ей руку. Выпрямившись, посмотрел в лицо. Оно не изменилось, но чуть подрагивающие уголки ее губ сказали ему, что она всё поняла. Антон с внутренним облегчением подумал: как приятно иметь дело с интеллигентной женщиной! Никаких слез, никаких упреков, и соответственно, никаких сожалений ни с той, ни с другой стороны.
Посадив Татьяну в зал, вышел на подиум и начал последний вечер.
Показ «Зимних сюжетов» проходил как обычно. Зал был полон, было шумно и весело, шампанского и хорошего вина было вдосталь.
После дефиле Антон, не подходя к Татьяне, говорил с одним из своих поставщиков. Чересчур широко улыбаясь, отчего улыбка походила на волчий оскал, к нему подошла высокая породистая блондинка в длинном платье с разрезами по бокам, обнажающими стройные ножки. Не представляясь, заявила:
– Здравствуйте, Антон! – она говорила тягучим манерным говорком. – Вы сегодня выше всяких похвал!
Антон подозрительно уставился на девицу. С воспитанием у нее была явная напряженка: она отчего-то считала, что ее должны знать все.
– Извините, а вы кто? – прозвучало не слишком вежливо, но Антону на это было наплевать.
Она вновь белозубо улыбнулась с откровенной потугой на светскость.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 27
