Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Но мы-то собираемся экспериментировать, выходить за рамки – без этого ничего нового в манере, стиле и самочувствии не появится! А поскольку технические упражнения исключительно комичны и уродливы, они выполняют роль своеобразной «вакцинации», направленной против «вируса сверхнормативности». Мы позаботимся о внешних приличиях и соответствии корпоративному стандарту позже: никто не начнет на своих выступлениях кукарекать и плясать вприсядку, плевать на пол и резать правду-матку, честное тренерское. Адекватность ситуации, аудитории и рекомендуемым образцам – наше все.
Но беда в том, что большинство участников тренинга адекватны всему этому с таким запасом, так – на всякий случай – соблюдают и придерживаются, что для чего бы то ни было живого вообще не остается пространства. Меру, до которой можно быть живым человеком во время выступления, они на самом деле установили для себя сами и со значительным превышением пределов необходимой самообороны. А что касается микроструктуры навыков, то здесь тоже без осторожного расшатывания давно сложившихся стереотипов не обойтись.
Всякий или почти всякий навыковый тренинг имеет дело не с отсутствием навыка, а призван до какой-то степени изменить имеющийся, – место несвободно, там что-то уже есть. Более того, это «что-то» не так уж плохо, никто не собирается от него избавляться совсем, но пока оно сидит крепко, ничего нового тут не вырастет. Поэтому всякие красивые слова про «расширение спектра», «развитие компетенции», «обогащение и развитие того-сего» подразумевают обязательную и порой не очень заметную работу по дезавтоматизации имеющихся паттернов. И если мы хотим получить на выходе немножко больше свободы, гибкости и произвольности, одним из технических приемов, облегчающих последующую работу, является расширение спектра доступного и допустимого звучания.
Звук как таковой – голос – не считается нашими участниками чем-то первостепенным, они же не вокалисты.
Их сознательное внимание, а с ним все опасения и притязания связаны по большей части с тем, чтобы «донести мысль» и снискать социальное одобрение. Паравербальных характеристик собственной речи, когда она привычна и по форме и по содержанию, они обычно вообще не слышат. Всякого рода игры с голосом – это возможность подобраться ко многим другим речевым характеристикам «с черного хода».
Заодно между делом слух немного сенсибилизируется – говоря по-человечески, обостряется – и начинают восприниматься небольшие различия в том, что слышно. Вот несколько примеров упражнений, основанных на идее дезавтоматизации и разрабатывающих ее, – понятно, что в моей кладовой таких упражнений десятки и описывать все совершенно незачем.
Можно, к примеру, предложить участникам разбиться на пары и за ограниченное и небольшое время по очереди описать любой неприятный для слуха и любой же приятный звук – природный, механический, бытовой, какой угодно. По горячим следам сразу после этого можно попросить их рассказать друг другу о том, чем отличались их голоса, когда описывались «плохие» и «хорошие» звуки. Попробуйте кому-нибудь ярко описать надсадное жужжание соседской дрели: если вы будете говорить не о своих ощущениях, а о самом звуке, ззззвуке, зззззвуке… вы не обойдетесь без минимальных, почти неосознаваемых элементов звукоподражания. Весь этот скрежжжет, шшшипение, виииизг не только описывается, но и немного показывается, и это даже зафиксировано в языке. То же и с ласкающими слух звуками, будь то звонкая капель, журчание ручья или мурлыканье кошки. Если из этого трехминутного этюда можно извлечь рациональный смысл, то, наверное, он уместен на каком-нибудь «телефонном» тренинге – мол, в голосе слышно все, ничего не скроешь. Но двигаться к содержательным выводам на основании трехминутного действия мне всегда казалось не совсем приличным.
А вот «игрушечка» из другой колоды – или с другой полки кладовки. Жанр может быть определен как разогрев – то есть действие, повышающее уровень спонтанности, отчасти энергизирующее, а порой позволяющее заметить и осознать что-нибудь интересное. Снова подбираемся к теме управления звучанием, только что немного раздышались, поголосили, дальше уже начинается мир интонационных рисунков собственно речи. Группа сидит в кругу, можно и стоя, а предлагается всего-навсего покашлять с выражением: «кхм», знаете ли. При этом каждое такое «кхм» эхом повторяется. Оказывается, двенадцать разных интонаций покашливания – это легко и забавно, а становясь хоровым эхом, народ перебирает весь этот небольшой спектр не только на слух, но и в действии. Следующий круг будет, скорее всего, построен на интонированных междометиях, а в нормальной группе повторяться не хочется, поэтому интонационных окрасок будет все больше, «веер возможностей» будет раскрываться. Времени это занимает совсем немного, а помогает – и примерить разные интонации, и войти в некий голосовой резонанс, и легко и без умствования услышать различия.
На другом тренинге может не быть времени разглядывать такие мелочи, тогда стоит взять стандартное начало выступления «Добрый день, дорогие коллеги!» и просто предложить сказать это со всеми мыслимыми и немыслимыми интонациями и подтекстами. В лучшем случае группа их найдет сама, а уж если доведется работать с теми, чью речь жизнь раскатала до полной потери оттенков и вариантов, можно что-то и предложить. Скажем, приветствовать аудиторию так, как будто… это ваше пятое выступление за день… вы собираетесь сообщить крайне неприятную новость… заискиваете перед статусной аудиторией… тихо ненавидите собравшихся и остро ощущаете бессмысленность происходящего… и правда рады видеть дорогих коллег, приятная неожиданность.
Как известно, очень полезно иногда сознательно делать то, что обычно делается на автопилоте. По крайней мере, начинаешь понимать, что именно делаешь.
Или вот еще. Наши презентаторы, особенно молодые женщины, зачастую вытягиваются в струнку и говорят чуть «завышенным» голосом. Понятно, что это может звучать и выглядеть очаровательно, но весомости и убедительности не добавляет, а статус говорящей тут же начинает восприниматься как незаслуженный: девчонка.
Конечно, басить не своим голосом глупо, как все ненатуральное, но немножко сместить регистр, говорить чуть-чуть пониже – как случается говорить и в жизни, только в комфортной ситуации, – очень даже неплохо.
Но навязывать это не хочется: им сердечным и так всего столько навязывают. А хочется же сделать из маленькой темы «выше-ниже» какой-то занятный материал для самонаблюдения.
Ну, например, когда группа сидит и уже немножко «распелась», предложить позвучать повыше, пониже – исключительно в комфортных пределах, без напряжения и негромко – и обратить внимание на все, что будет происходить с корпусом, плечами, шеей и лицом. Тут-то группа и заметит, что на высоких звуках тело тоже тянется вверх, да еще и глаза уходят, тоже вверх. Тут и ключик к последующей возможности «поколдовать» с более полным, глубоким и не таким тоненьким голосом. Можем, к примеру, сделать на полу воображаемую шкалу от самого своего высокого до самого своего низкого голоса; чтобы не подбирать затейливого материала, проще всего делениями этой шкалы сделать дни недели. Никакой сознательной хитрости в том, что самый низкий звук приходится на «уик-энд» нет, но тем не менее все знают, чем пятница лучше вторника. Вся группа вразнобой, слушая только собственные голоса, проходит раз-другой по этой шкале и выбирает тот «день», где голос и тело чувствуют себя лучше всего. У кого как: высокие голоса тоже бывают уверенными и мощными, но те участники, которые помимо воли «улетают на верха», именно это состояние как комфортное не ощущают.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
