Прежде чем ответить, Александр задумчиво пожевал губу, отведя взгляд.
— Знаешь, в чем ирония, Ева? — Жар гулял по телу волнами. И почему-то шея горела сильнее всего.
— И в чем? — процедила я, преодолевая желание прикрыть глаза.
— Ты достаточно умна, чтобы не поддаваться мне. Достаточно собранна, чтобы преодолеть свое любопытство. Достаточно храбра, чтобы послать меня ко всем чертям… — Он расплел руки и подался вперед, склоняясь над столом. — Но ты ничего из этого не делаешь.
— А ты не думал о том, что я просто не хочу отказываться от выгодного предложения? — Его слова являлись истиной, а вот мой вопрос — уловкой. Даже если я ничего не собиралась ему рассказывать, то должна была объясниться хотя бы с самой собой.
Но вот проблема — у меня не имелось ответов. Должно быть, эта авантюра действительно не стоила рисков, нависших надо мной, но я вцепилась в нее, твердо уверенная, что выйду победителем.
— Да, наверное, — неожиданно легко согласился он, распрямляясь. — С журналом мы практически закончили. Думаю, тебе надо изучить его самостоятельно. Если возникнут вопросы, потом их задашь.
Он пододвинул казначейскую книгу ближе ко мне.
— Ты так просто доверишь мне записи? — удивленно спросила я. На его месте я бы не стала с первого дня отдавать кому-то настолько важную вещь.
— У меня есть его копия, — пояснил он. — И все данные, что вносятся в один журнал, появляются в другом.
— Магия? — Я закрыла блокнот в твердой обложке, желая рассмотреть его со всех сторон, но ничего особенного не обнаружила.
— Артефакт. Он спрятан в корешке книги, — поправил Розенталь и с вызовом добавил: — Так ты сможешь разобраться с записями самостоятельно?
— Да, смогу, — кивнула я, обращая внимание на тетрадь, в которой конспектировала значение маркеров и обозначений из журнала. — Ты прекрасно все организовал. Мне понадобится время, чтобы приноровиться, но я не думаю, что возникнут проблемы… Что? Почему ты так на меня смотришь?
Взгляд Александра показался мне слишком внимательным и прожигающим.
Сланцевая тьма — вот какого цвета были его глаза.
— Тебе идет, когда волосы собраны. Открывается лицо, шея…
Я моргнула. Кончик губ Розенталя дернулся.
— Мне нравятся твои скулы, — бросила я и хмыкнула: — Ну вот мы и обменялись комплиментами.
На самом деле мною двигало лишь одно стремление — я ни в коем случае не хотела никому уступать. Местные будут грубыми — я буду еще грубее. Нахальными? И в этом я не уступлю. Конечно, в пределах разумного, без крайностей.
Александр приподнял подбородок.
— У тебя соблазнительные ноги.
— Видимо, ты оценил мое падение, — догадалась я. Похоже, огневик проверял, как далеко может зайти и как скоро я не найдусь что ответить. Не уверена, что он вообще говорил всерьез.
Он кивнул.
— Я думаю, что наш разговор уместен. — Если честно, он больше походил на флирт.
— На самом деле, чем спокойнее ты пытаешься об этом говоришь, тем больше я тебя интересую, — пожал он плечами.
— И откуда такие выводы?
— Время от времени, пока мы сидели, ты дышала чаще. Потом замечала это и старалась успокоиться. Предположу, что ты нервничаешь больше, чем обычно. — Розенталь посмотрел на меня, словно только что провел выигрышную партию.
Местный Шерлок Холмс…
— Мне просто жарко, не надо ничего выдумывать, — недовольно отозвалась я, размышляя, не спросить ли напрямую, чьих рук дело все эти колдовские волны тепла по телу.
— Жарко? — переспросил он. И с легкой улыбкой добавил: — Да, мне тоже.
И что он имел в виду? Чего хочет добиться?
Я несколько секунд смотрела на мага, прежде чем опустить взгляд и произнести:
— Давай вернемся к журналу. Я хотела бы уточнить значение парочки знаков.
— Давай вернемся…
Это было лишь отговоркой, но я быстро открыла казначейскую книгу, рассматривая аккуратные строчки записей.
Я вышла из комнаты Вацлава одновременно с Александром. Огневик собирался домой, а я просто проголодалась — из-за воришки мои запасы еды оказались крайне скудными. Мы спустились по лестнице вместе, но при этом сохраняя полное молчание.
— Ева! — окликнула Магда, когда мы проходили мимо.
Я остановилась, оглянувшись на консьержку.
— Заходил посыльный. Тебе передали. — Она пододвинула ко мне цветочный горшок с каким-то мрачным растением — его стебель имел черно-серый цвет, а лепестки нераскрывшегося бутона имели алый оттенок.
Магда заискивающе и с любопытством посмотрела на меня.
Я подошла ближе, опасаясь притрагиваться к горшку.
— Не сказали от кого? Записки нет? — Презент внушал очевидные опасения. Он выглядел слишком зловеще.
— Нет. Но разве не прекрасный подарок? — заявила она.
«В каком месте?» — неосознанно подумала я. Эти алые лепестки словно капли крови. По стеблю же цветка, при ближайшем рассмотрении, обнаружились еще и колючки. У меня нет таких знакомых, которые послали бы нечто подобное.
— Ладно, спасибо. — Я взяла горшок и, развернувшись к выходу, едва не уткнулась носом в грудь Розенталя. Мой подарок послужил естественной преградой.
«Он меня ждал?»
— До свидания, — попрощался огневик, и я только сейчас заметила, что наша одежда слишком уж сочетается. На мне темно-синий кардиган, одетый на майку, а на парне такого же цвета свитер, на ногах у нас штаны из черной ткани и ботинки коричневого оттенка.
Должна признать, жители Церента позаимствовали немало вещей с Земли: одежду, семена растений, элементарные изобретения. Я даже слышала, что маги воды регулярно открывали порталы для исследовательских миссий, вот только иномирцев к ним подпускали лишь после множества проверок, чтобы убедиться, что попаданец не попытается остаться в родном мире.
Но электричества маги избегали, не принося сюда высокотехнологичных достижений места, где я родилась. Видимо, колдовских частиц им было достаточно. А вот я бы не отказалась от сотового телефона с интернетом…
На улице накрапывал мелкий дождь, практически незаметный, но дышалось вновь легко.
— Что будешь с ним делать? — поинтересовался Александр, осматривая улицу. На город опустился сумрак и туман. Свет фонарей неравномерным ореолом рассеивал тьму.
— Думаю выбросить, раз записки нет, — пожала плечами.
— Давай сюда. — Он требовательно протянул руку.
— Зачем? — удивленно посмотрела я на Розенталя.
— Давай.
Я передала горшок.
— Закрой глаза, — послышалась очередная просьба. По крайней мере я хотела верить, что это была просьба. Спорить не стала.
