— Уходите, — бросила она Луке, потом, передумав, схватила его за рукав. — Нет, останьтесь…
— Я и не собирался уходить, — ответил Лука, озабоченно вглядываясь в ее лицо.
— У вас есть ручка?
Лука замер от удивления:
— Ручка?
Джуд нервно провела рукой по волосам:
— Да, ручка, предмет, которым можно писать.
Через мгновение Лука достал из кармана пиджака ручку, и она благополучно зафиксировала номер телефона на бумаге.
— Спасибо, — сказала она, возвращая ему ручку.
— Оставьте себе, — ответил он.
Джуд по-прежнему протягивала ему ручку. Их взгляды встретились. В его взгляде читалось легкое раздражение. Лука пожал плечами и сунул ручку себе в карман.
— Мне показалось, что вам не помешает компания взрослого человека, после того как вы уложили детей. Но, кажется, я помешал вам? — предположил он, оглядывая ее фигуру в легком халатике, хотя на часах было не позднее десяти вечера.
— Вы всегда мне мешаете, — ответила Джуд, не задумываясь о том, какое впечатление ее слова произведут на Луку. — Господи! Да что же это такое?! простонала она, услышав в трубке короткие гудки.
Прижав телефонную трубку к груди, она провела дрожащей рукой по лицу и с удивлением обнаружила, что оно мокрое от слез.
— Что случилось?
Она подняла голову.
— Вы все еще здесь? — Джуд увидела бутылку вина в его руке и горько улыбнулась. — Извините, кажется, я сорвала ваши планы по совращению меня.
Она снова схватилась за трубку и еще раз попыталась набрать нужный номер. Его большая ладонь легла на ее руку.
— Скажите, кому вы названиваете столь одержимо? — спросил он, сдвинув брови. — Своему дружку?
— Дружку? — повторила Джуд, словно перед ней стоял сумасшедший. — Я звоню доктору.
— Доктору? Вы заболели?
— Не я, Джозеф. Я думаю, что он заболел. Может быть, это пустяки, но я…
Лука закрыл дверь и заполнил своей огромной фигурой все пространство прихожей.
— Иногда помогает, если поделишься с посторонним человеком. Расскажите, в чем дело.
Джуд охотнее всего послала бы его к черту, но на этот раз он, похоже, все-таки был прав. Теперь не время выяснять личные отношения.
Неприязнь… кажется, так это чувство называется?
— Хорошо, пожалуй, лучше, если вы все узнаете, но прошу вас, не делайте поспешных выводов, — сказала она и кивнула в сторону дивана, где под накидкой свернулась клубочком маленькая фигурка. — Это София. Джозеф никак не мог успокоиться, он все время метался и потом захотел устроиться со мной, но места было мало, и я переложила Софию на свою кровать, а сама осталась на диване.
— Вы спите на диване? — Он был потрясен.
— Это временно, — поспешно ответила Джуд. Она откинулась на спинку кресла, отодвинувшись как можно дальше от спящего ребенка. Уставившись на свои босые ноги, начала пересказывать по порядку события, которые произошли два часа назад:
— Около восьми вечера, когда дети уснули, я прилегла. Примерно через полчаса Джозеф разбудил меня. Он хотел лечь со мной. Такое иногда бывает. Еще через полчаса он начал жаловаться, что у него болит живот, и, кроме того, у него начался жар. Он то заснет, то проснется… и так несколько раз. Я не знаю, что делать, ждать до утра или вызвать доктора…
— Если вы сомневаетесь насчет диагноза, нужен совет врача.
Джуд с облегчением вздохнула, радуясь его решительности.
— А что, если доктор не захочет приехать? — в волнении спросила она. — А если он приедет лишь спустя несколько часов? Может быть, мне надо самой отвезти его в какую-нибудь больницу?
— Вы собираетесь везти больного ребенка ночью неизвестно куда?
— Значит, вы считаете, что этого не надо делать? С Валентиной случалось что-нибудь подобное?
— Все дети имеют свойство заболевать внезапно, такова уж их природа. — Лука взглянул на ее бледное расстроенное лицо и, не говоря ни слова, достал из кармана мобильный телефон. — К счастью, у детей есть одно счастливое свойство. Они поправляются с такой же легкостью. — Набрав номер, он подождал, потом начал говорить с кем-то по-итальянски. — Доктор сейчас приедет.
— Вы так быстро договорились?
— Доктор — мой друг, — сказал Лука, но тут послышались крики Джозефа:
— Где моя мама?
Он заметил, как потемнели от боли и волнения глаза Джуд, как в них просквозило отчаяние, как она прижала трясущуюся ладонь к губам.
Ему вдруг захотелось ринуться ей на помощь, снять с ее хрупких плеч весь тяжелый груз проблем.
Впервые Лука увидел в ней не просто средство для решения своей проблемы, но женщину — привлекательную и одновременно чрезвычайно сильную.
— Послушайте, сейчас все будет хорошо.
Услышав его мягкие слова, Джуд подняла голову:
— Боже! Только не пытайтесь меня утешать! Иначе я расплачусь. Сейчас мне надо пойти к Джозефу, он зовет меня… — Она неловко улыбнулась. — Спасибо вам, что помогли с доктором, вы… очень добры.
— Чем еще я могу вам помочь?
— Если хотите, можете оставить мне это. — Она кивнула на бутылку в его руке.
— Плохая привычка — пить в одиночку. — Лука покачал головой. На мгновение она подумала, что вдобавок ко всем ее многочисленным недостаткам он причислил и пьянство. Но он решительно поставил бутылку на стол и твердо заявил:
— Если вино остается, значит, остаюсь и я.
— Но я вовсе не…
Но тут снова закричал Джозеф, и она, бросив последний взгляд через плечо, поспешила к ребенку.
Вскоре в гостиной послышались тихие мужские голоса.
— Малыш, приехал доктор, он хочет осмотреть тебя, — сказал входящий в комнату Джозефа Лука.
— Мне не нужен доктор, — больным голосом ответил мальчик. — Я не люблю тебя, — крикнул мальчик идущему следом за Лукой импозантному господину в строгом вечернем костюме.
Вид гостя поверг Джуд в панику. Этот шикарно одетый мужчина, должно быть, был на каком-нибудь званом вечере, откуда его и вытащил Лука.
— Ну, скажем, мое первое впечатление о тебе тоже нельзя назвать радужным, — сказал ребенку седовласый мужчина с насмешливыми черными глазами и присел на край кровати.
Джуд облегченно вздохнула.
— Вот тут мой приятель Лука говорит, что вы с ним друзья, — продолжал доктор, профессиональным взглядом изучая пылающее лицо больного ребенка. Если это действительно так, то мы, может быть, поладим с тобой.
