Ира была не в курсе этой идеи, и сейчас удивленно мотала головой между Ликой и Ромкой, а тут подоспел и Арсений с огромным пакетом.
– Почему я узнаю обо всем последней? – немного сконфуженно спросила Ира. Рома пошел к девушке, обнял за талию и поцеловал в уголок губ.
– Это был сюрприз, – улыбнулся Царев.
Лика с Сеней закивали.
– А вы отлично смотритесь, – улыбнулась Лика и прижалась спиной к своему парню, который сразу принял девушку в кольцо своих объятий, – давно пора.
– Спасибо, сестренка, – подмигнул парень своей сестре, – но мы сами решим, когда и что пора, – уже серьезным голосом произнес Рома.
– Оу, какие мы серьезные, – деловым голосом проговорила Лика, – да и не лезу я к вам, а просто заметила то, что и так было предначертано.
– Вы уже заселились? – перевел тему Царев. Он уже как будто чувствовал свою девушку, ведь Ира явно была смущена вниманием к их паре.
– Да, наш домик под номером семь, – произнес Арсений, и указал рукой в нужном направлении, – последний в правом ряду.
– Отлично. Ир, пойдем, оставим вещи и пойдем кататься, – парень потянул девушку в сторону их домика.
– Мы пошли брать в прокат тюбинги, – уже в спину уходящей парочке, бросила Лика, – не задерживайтесь, мы не для этого приехали! – рассмеялась девушка.
Ира снова покраснела, а Ромка лишь сильнее обнял девушку.
– Не обращай внимание, ты же знаешь мелкую. Она не со зла.
– Я знаю Лику, можешь даже не продолжать. Просто мне это все в новинку, – пожала плечами девушка.
– Все будет хорошо, Ир. Сегодня у нас грандиозный день и ночь.
– В смысле, ночь? – не поняла Ирка.
– Лика же сказала, что у нас репетиция Нового года.
– Я маму не предупредила.
– Ир, я для этого и приехал сегодня к тебе с утра, чтобы поговорить с твоей мамой.
Ира, услышав последние слова парня, замерла на месте и открыла рот.
– О чем?
– О нас.
– О нас? – также непонимающе переспросила Ира.
– Да. Я решил, что чем раньше тетя Катя узнает от нас, тем лучше. Я также посвятил ее во все наши ближайшие планы, включая Новогоднюю ночь.
– Что? – не поверила своим ушам девушка.
– Аааа, Ирка, ты такая смешная, – Рома чмокнул девушку в губы, – и такая пошлая, – произнес шепотом, от чего Ирка вспыхнула еще больше.
– Я… не подумала, – замялась девушка.
– Все нормально. Правда, Ир. Я просто сказал ей, что у нас свои планы на встречу Нового года, чтобы они на тебя не рассчитывали. Первого января я тебя верну.
Ира лишь кивнула. Ее мужчина все решил, и у нее не было ни одной причины возразить.
Домик, снятый на сутки, оказался очень уютным. Один этаж, две спальни и гостиная, совмещенная с кухней. Оставив вещи, ребята вернулись к главному корпусу, где их ждали Лика с Сеней и два двойных тюбинга.
Несколько часов подряд ребята весело катались со снежных горок. Были и естественные спуски с подъемниками, а были специально построенные горки разной высоты и длины. Ребята прокатились на всех, и не по разу.
Ощущение детства, беззаботности и легкости наполнили Иру. Ее рот болел от смеха и улыбок, ноги гудели от физической нагрузки, а губы жаждали еще больше поцелуев. Рома дарил их так часто, что Ира привыкла моментально.
Около восьми вечера ребята начали подготовку к встрече импровизированного Нового года: девушки строгали оливье и делали бутерброды с красной игрой, а парни занимались шашлыком. Решили не дожидаться именно двенадцати, включить куранты в интернете.
Когда все было готово, и шампанское разлито по бокалам, Лика запустила ролик на ютубе с боем курантов на своем телефоне.
Ира прижалась щекой к груди Ромы, а он уткнулся подбородком в ее макушку. Как же хорошо с ним. И желания из Иры посыпались почти на каждый из двенадцати ударов. Ира пожелала, чтобы у них все сложилось с Ромой, и он не уезжал. Пожелала, чтобы Лика была счастлива с Сеней. Чтобы у мамы все сложилось на новом месте работы, а у папы больше не болело сердце. Еще загадала, чтобы ей предложили хорошее место для стажировки, и они с Ромкой провели первый отпуск на море. Ира всем сердцем пожелала всем родным и близким только счастливых моментов. Все эти заветные желания были проговорены сегодня на репетиции не зря, ведь в ночь на первое января, Ира обязательно все это снова пожелает. А когда заиграл гимн Российской Федерации, все подняли свои бокалы, и гостиная загородного домика наполнилась звоном стеклянных бокалов и поздравлений с Новым годом.
Через полчаса Рома потянул Иру из гостиной их спальню. Оказавшись с Ромой наедине, девушка стушевалась.
– Переодевайся, а я подожду за дверью, – Рома очень понимающий парень, отметила про себя Ира. Когда дверь за парнем закрылась, девушка быстро сменила свитер с джинсами на майку с короткими шортиками. И только Ира хотела позвать Ромку, как на ее телефон пришло сообщение. От понимания, что это от Ромки Ирка рассмеялась.
Рома: Моя Конфетка уже в постельке?
Конфетка: Еще нет…
Рома: Живо в постель!
Ира залезла под холодное одеяло.
Конфетка: Уже) Без тебя холодно.
Рома: Мне тебя согреть?
Конфетка: О, да!
Рома: Черт! Я стою за дверью, и у меня стоит! Ты не сбежишь, если я все-таки зайду?
Конфетка: Нет, иди ко мне)
Рома не стал больше писать, а просто открыл дверь и прошел в комнату. Спальня была освещена лишь тусклым светильником, но этого света было достаточно, чтобы Ира в полной красе смогла рассмотреть своего парня. Рома с сосредоточенным лицом, глядя Ире в глаза, снял с себя свитер, спортивные штаны, носки. И остался лишь в одних боксерах, которые не скрывали его желания. Не врал, пронеслась мысль у Иры, и она отвела взгляд.
– Ир, мне снова тебе написать, чтобы ты вернулась ко мне?
Ира посмотрела на лицо Ромки и замотала головой.
– Нет. Я тут. С тобой. Иди ко мне и согрей меня уже.
Ромка улыбнулся самой обворожительной улыбкой и направился к постели. Боже, это первая совместная ночь. Ира была уверена, что, если она не попросит, Рома не переступит черту, а девушка была уверена, что она не хочет торопиться. Царев, расположившись рядом, притянул Иру в свои объятия.
– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красавица? – продолжая улыбаться, спросил Рома
– Тепло, дедушка Мороз, – рассмеялась Ирка.
– Весь год мечтал об этом.
– И я, – призналась Ира, – поцелуй меня, Ром.
– Обещай меня остановить, если я переступлю черту, – серьезно произнес Царев.
