В предварительных работах по подготовке раздела и аннексии территории СССР принимало участие и министерство иностранных дел, назначившее для этого специальную группу экспертов, так называемый «комитет по России». Этот комитет получил, между прочим, задачу разработать «историческое обоснование для нового раздела всего восточноевропейского пространства» и доказать, что оно «обусловлено историей и международным правом» и представляет собой «политическую необходимость для будущего». Министерство иностранных дел тесно сотрудничало в этом направлении, так же как и по другим связанным с антисоветской агрессией вопросам, с военным руководством и службой Розенберга. Так, оно направило второго секретаря фон Этцдорфа в качестве постоянного представителя в главнокомандование сухопутных войск, в то время как тайный советник Гросскопф и бывший германский консул в Батуми Бройтигам обеспечивали постоянную связь со службой Розенберга. Бройтигам еще до нападения на СССР вошел в главный штаб Розенберга и принимал активное участие в согласовании программы оккупации между военными руководящими органами и Розенбергом.
Первостепенное место в подготовке агрессии фашистского германского империализма занимала разработка детальных планов по экономическому разграблению советских областей. В этих планах находили отражение как политические цели господствующих кругов Германии по отношению к Советскому Союзу, так и их стремление к захвату экономических богатств СССР. В планировании ведущую роль играли германские военные концерны и их государственно-монополистические объединения. С одной стороны, они готовились к приобщению советского экономического потенциала при помощи собственных программ, с которыми выступили непосредственно после нападения на СССР. С другой — они как непосредственно, так и через свои центральные органы управления принимали самое активное участие в общем планировании экономического разграбления советских областей. Для всеобъемлющей подготовки этой грабительской войны характерно то, что именно здесь, в тесном сотрудничестве между монополиями, государственными плановыми органами и вермахтом, была создана целая система новых государственно-монополистических механизмов управления с необычайно разветвленным исполнительным аппаратом.
В качестве верхушки этого аппарата в марте 1941 г. возник штаб экономического руководства «Восток», который находился под руководством Геринга и соответственно его постоянного заместителя в «ведомстве четырехлетнего плана» статс-секретаря Кернера. В его составе, кроме того, работали статс-секретари Бакке и Альперс из имперского министерства продовольствия и сельского хозяйства, а также Зируп из имперского министерства труда, генерал фон Ханнекен из имперского министерства экономики и начальник управления военной экономики и вооружений при Верховном командовании вермахта генерал Томас.
От этого штаба исходили общие директивы по экономической эксплуатации советских областей. Их наиболее важные констатации были незадолго до нападения на СССР обобщены под названием «Положения по управлению экономикой во вновь оккупированных восточных областях» («Зеленая папка»)[61]. Они требовали в качестве высшего принципа «принятия всех мер, которые были необходимы для немедленного и возможно лучшего использования оккупированных областей в интересах Германии».
Для этого положения в основном предусматривали:
— полный учет всех имеющихся в оккупированных советских областях экономических ценностей, которые имеют значение для дальнейшего ведения войны Германией; при этом в первую очередь концентрируется внимание на всех сельскохозяйственных продуктах, а также на нефти и прочих важных в военном отношении видах сырья, не имеющихся в достаточном количестве в Германии и других занятых ею странах и областях Европы;
— безусловное обеспечение продовольствием армии путем неукоснительной конфискации имеющихся в оккупированных областях запасов и максимального изъятия сельскохозяйственных продуктов из этих областей;
— возобновление работы на предприятиях, которые служат упомянутой выше задаче, при одновременной ликвидации прочих отраслей промышленности, если они не могут быть использованы для военных целей и задач непосредственного снабжения вермахта.
В значительно большей степени, чем в предыдущих агрессивных войнах, меры экономического ограбления СССР базировались на активном участии вермахта. Положения «Зеленой папки» в соответствии с этим служили в основном для ориентации военных оперативных штабов и экономических органов по эксплуатации природных ресурсов оккупированных стран в период военных действий. Использование вермахта в качестве инструмента по экономическому ограблению советских областей планировалось также и после окончания военных операций в качестве долгосрочной меры. Изданная еще до нападения на СССР директива № 32 предусматривала в стратегических целях, как следствие «победного окончания восточной военной кампании», в первую очередь исполнение требования: «Вновь завоеванное восточное пространство должно быть организовано, упрочено и экономически использовано при полном содействии вермахта». Этой роли соответствовало также и определенное участие вермахта в составлении планов экономического грабежа. Она обеспечивалась уже в штабе экономического руководства «Восток», между прочим, тем, что генерал Томас в качестве начальника управления военной экономики и вооружений был ведущей пружиной при решении всех военных и военно-экономических вопросов. Томас был тесно связан с германскими военными монополиями. Он обладал контрольными постами, в том числе и у фирм «Рейнметалл», «Борзиг», и на имперских предприятиях Германа Геринга. В области вооружения руководящие директивы вначале исходили даже непосредственно от ведомства военной экономики и техники (ВВЭТ). Кроме того, оперативное руководство экономическими мерами грабежа, которые в своей значительной части слагались из задач непосредственного снабжения вермахта, было поручено ВВЭТ[62].
Описанная здесь постановка задач не была неожиданностью для ВВЭТ. Оно уже задолго до образования штаба экономического руководства «Восток», а именно не позднее августа 1940 г., усилило текущие военно-экономические исследования экономического потенциала СССР с учетом предстоящей агрессии[63].
В ноябре 1940 г. Томас был подробно проинформирован Герингом относительно предстоящей агрессии. ВВЭТ в соответствии с этим немедленно приступило к разработке детальных исходных данных для экономической эксплуатации советских областей. В результате возникли обширная разработка «Военная экономика Советского Союза» с картотекой, содержащей данные относительно важных предприятий СССР, а также немецко-русский экономический словарь для использования их органами ограбления. В качестве важного события можно, пожалуй, рассматривать и подробную памятную записку ВВЭТ «Военно-экономические последствия операции на Востоке», которая была представлена Герингу в середине февраля 1941 г. В ней ВВЭТ принципиально выступало за проведение плана «Барбаросса», подчеркивая, что его удачное осуществление привело бы к захвату около 75 % всей советской военной промышленности. ВВЭТ приходило в связи с этим к заключению, что с оставшейся частью промышленности Советский Союз не смог бы поддерживать свою обороноспособность. Далее в этой памятной записке говорилось о том, что оккупация европейских областей СССР вскоре привела бы к разгрузке усилий Германии как в секторе снабжения продовольствием, так и в обеспечении сырьем, если бы удалось заполучить в свои руки соответствующие запасы, а также сельское хозяйство и определенные промышленные предприятия без нанесения им ущерба[64]. ВВЭТ настоятельно требовало включить области южнее устья Волги и Дона, а также весь Кавказ, в планы агрессии.
