—Я же сказала, что не приму это, — помрачнела девушка. Даже для того, чтобы убедить в чем-то родителей, она не надела бы это... это оскорбительное кольцо!
—Ты можешь, просто взять проклятую коробку, Хиби? — тяжело вздохнул Ник. — Чтобы я мог взяться за руль двумя руками, а? — мужчина был поражен ее упрямством.
Хиби дрожащими руками забрала коробочку.
—Ну не смотри так. Открывай!
Девушка непонимающе захлопала ресницами. Открыв коробочку, она обнаружила внутри кольцо с небольшим желтым камнем, окруженным шестью маленькими бриллиантами...
—Это желтый сапфир, — сообщил Ник. — Его цвет напомнил мне твои глаза.
В этих самых глазах сейчас застыли слезы. Хиби за время беременности поняла еще одну вещь. Она могла с легкостью расплакаться даже над самым невинным поступком. Ее эмоции перехлестывали через край.
Кольцо было прекрасно. Хиби и сама купила бы себе точно такое.
А Ник выбрал его потому, что оно подходило к ее глазам.
Оно чудесное, — выдохнула девушка.
Тогда надевай.
Хиби достала кольцо из коробочки и надела на безымянный палец левой руки. Идеально. Девушка смущенно подняла глаза.
—Ты уже вернул деньги за предыдущее?
—Даже не пытался. Я сохранил кольцо до десятой годовщины нашей свадьбы. Или до рождения нашего четвертого малыша, если это произойдет быстрее!
Четвертого малыша?..
Ник говорил так, будто их брак не был случайностью.
Кольцо действительно потрясающее. Ник! Спасибо.
Значит, ты принимаешь его?
Конечно. — Ее голос дрогнул от нахлынувшей нежности.
Эй, ты же не собираешься расплакаться, правда? — тут Ник услышал тихий всхлип, который Хиби, очевидно, пыталась скрыть.
Она плакала. Слезы текли по ее щекам. Казалось, их просто невозможно остановить.
Ник еще подумает, что она дурочка — разрыдалась из-за кольца!
Но дело было не только в кольце.
Во всем. В неожиданной беременности. В том, что Ник настоял, чтобы она вышла за него замуж. В неуверенности в их совместном будущем.
Не говоря уже о планах Ника, завести четверых детей!
Мужчина снова посмотрел на невесту и, свернув на проселочную дорогу, сбавил скорость и повернулся к ней.
—Мы можем остановиться на трех малышах, если тебя так пугает мысль о четверых.
Его ремарка, кажется, только усугубила ситуацию. Слезы с новой силой хлынули по щекам Хиби. Она казалась такой беззащитной и хрупкой, что Нику хотелось прижать ее к себе, утешить, защитить.
Он не припоминал, чтобы Салли была столь эмоциональной, даже когда ждала Люка...
—Ты не сможешь убедить родителей, что мы любящая пара, если явишься вся красная и опухшая от слез. Наоборот, они решат, что я поколачиваю тебя.
Хиби рассмеялась и подняла глаза на жениха.
Она вовсе не выглядела опухшей или раскрасневшейся. Она была прекрасна. Ник вдруг подумал, что с удовольствием утонул бы сейчас в ее прекрасных глазах.
Нет. Не заблуждайся, Ник, напомнил он себе. Хиби выходит за тебя не от большой любви. Вообще не по любви. Она ждет моего ребенка и, конечно, хочет взамен определенных преимуществ и материальных благ. Вот и все!
Пятнадцать минут спустя, когда Ник уже познакомился с приемными родителями Хиби, он понял, почему она так волновалась, как они отреагируют на появление своей дочери в компании мужчины.
Генри Джонсон — высокий и поджарый — олицетворял собой настоящего профессора истории Кембриджского университета. На пенсии, естественно. Его жена, Джин, относилась к тем пухленьким домохозяйкам, для которых муж и дети представляют смысл всей жизни. Ее дом выглядел уютным и гостеприимным, как и сама хозяйка.
Конечно, такая пара не поняла бы истинных причин, по которым он и Хиби собираются пожениться!
—О, Хиби, дорогая, как чудесно! — воскликнула Джин со слезами на глазах, увидев обручальное кольцо на пальце дочери.
Ты могла бы познакомить нас с Ником и раньше. — Отец обнял ее. — Он ведь владелец известных художественных галерей, как-никак, — добавил он, уважительно покивав головой.
Это моя вина, сэр, — заверил его Ник, пожав старику руку. — Все случилось так быстро. Хиби просто сбила меня с ног, когда я впервые увидел ее!
В буквальном смысле, вспомнил мужчина.
Генри кивнул, как будто прекрасно понимал, что могло случиться с мужчиной, встретившим его красавицу дочь.
Ее родители были старше, чем ожидал Ник. Кажется, им обоим уже за шестьдесят. Значит, Генри и Джин было уже ближе к сорока годам, когда они удочерили Хиби. Странно.
Вскоре появился традиционный английский чай. Генри, извиняющимся тоном, сообщил, что, к сожалению, у них в доме нет шампанского, чтобы выпить за счастье новой пары.
Ник заметил, как неловко почувствовала себя Хиби в этот момент. Кажется, она готова была в любой момент раскрыть родителям правду — и к черту последствия!
—Да не волнуйтесь, чай вполне подойдет, — заверил Ник Генри. — Хиби нельзя пить в ее положении, — уверенно добавил он. — По крайней мере, до того, как родится ребенок. А до этого еще около семи месяцев.
Хиби бросила удивленный взгляд в сторону Ника, но, встретившись с ним глазами, поняла, что теперь у нее нет выхода.
Бескомпромиссный взгляд его голубых глаз дал ей ясно понять, что теперь она принадлежит ему. Она и ребенок.
Будь он проклят!
Мам, пап. — Хиби повернулась к родителям. — Я не собиралась сообщать вам эту новость так неожиданно. — Девушка встала и, подойдя к матери, взяла ее руки в свои. — Но Ник и я действительно ждем ребенка в начале следующего года.
А это значит, что свадьба состоится очень скоро, — добавил Ник. — Мои адвокаты уже готовят все необходимые бумаги.
Его адвокаты!..
Какого черта приготовлениями к свадьбе занимаются его адвокаты? Или Ник хочет заставить ее подписать какой-нибудь брачный договор или еще что-то унизительное, холодное и расчетливое?
Нет. Хиби не собиралась ничего подписывать. Ни сейчас. Ни когда бы то ни было еще.
Но сейчас не время спорить с ним об этом. Хиби должна, прежде всего, успокоить родителей.
—Может быть, немного «шерри» не помешает, — произнес Генри, отправляясь в кабинет.
Он вернулся с тремя бокалами. Для себя. Для жены. И для Ника.
—Кажется, приближается время, когда я, наконец, стану бабушкой!
Джин первой оправилась от удивления.
—Вы ведь не собираетесь увезти нашу малышку в Америку, а, Ник? — поинтересовался Генри.
