Он приземлился прямо напротив Рэнди, и она рассмотрела гостя более детально. В свою очередь, этот светловолосый белокожий и голубоглазый человек с изумлением уставился на Рэнди. Впрочем, это не помешало ему снова откусить яблоко и проводить взглядом удаляющийся вертолет. Рэнди заметила, что кейс присоединен к запястью тонкой стальной цепочкой.
— Вы так голодны? — Она указала на яблоко.
— Почти умираю. — Его голос звучал так доброжелательно, что Рэнди тепло улыбнулась. — Вы здесь с Фрэнком?
— Я сама по себе. Мне предложили работу по уходу за больным, но потом выяснилось, что это просто глупая шутка. Поэтому я здесь временно и, возможно, улечу с вами на вертолете. — Она посмотрела в небо на быстро удаляющуюся машину.
— Майкл. Или все-таки Кейн?
— Простите?
— Я говорю, что такую шутку могли сыграть только Майкл или Кейн.
Поскольку Рэнди молчала, мужчина с улыбкой протянул руку.
— Я — Джулиан Уоллес, ассистент Фрэнка. А вас как зовут?
Она ответила ему рукопожатием:
— Миранда Стау. Можно просто Рэнди. Приехала сюда как нянька-сиделка, но стала домохозяйкой-поварихой.
— Если заболею, обязательно воспользуюсь вашими услугами.
Рэнди хотела резко возразить, что она не из тех, за кого он ее принимает, но, заметив восхищенный взгляд Уоллеса, сдержалась. "Господи, куда я попала!
Вчера предлагали замужество, сегодня — флирт". Она с трудом вырвала руку:
— Мистер Таггерт в доме. На завтрак могу предложить клубничные вафли.
— Праздник души! Неужели вы умеете готовить такие блюда? Знаете что, выходите за меня замуж.
— Мистер Таггерт уже предлагал мне это. — Она направилась в дом, чувствуя, как взгляд Уоллеса сверлит ей спину.
Фрэнк не утруждал себя церемонными приветствиями, к чему Джулиан отнесся с полным спокойствием. Годы совместной работы и преданность Уоллеса делу корпорации наложили определенный отпечаток на их отношения Ассистент вполне удовлетворялся годовым жалованьем, выражающимся шестизначным числом, а также возможностью иметь неплохой дополнительный заработок.
Джулиан без лишних слов отстегнул кейс от запястья и, открыв его, поставил на стол перед Таггертом.
— Я отпустил вертолет, он прилетит только через два дня. Вообще-то я собирался немного здесь порыбачить, не зная, что у вас гостья. Но если это нарушит ваши планы, то могу уйти и пешком.
Фрэнк внимательно просматривал доставленные бумаги и даже не поднял головы.
— Присядьте, не стойте столбом, — ответил он.
— Слушаюсь, сэр. — Уоллес посмотрел на стол, где тут же появилась еще одна тарелка с вафлями. — А вы уже позавтракали, Рэнди? — Она покачала головой. — Не хотите присоединиться ко мне? Пойдемте на воздух — такой день, как сегодня, грешно проводить в четырех стенах.
Она рассмеялась и с тарелкой в руке последовала за Уоллесом. Оглянувшись, Рэнди увидела, что Таггерт пристально смотрит им вслед.
— Боюсь помешать вам работать, — пояснила Рэнди, заметив, как он нахмурился.
Джулиан поставил тарелку на ближайший пень и с видимым удовольствием снял пиджак и галстук.
— И-и-эх! — воскликнул он, засучив рукава сорочки. — Подумать только, два дня полной свободы! — Потом добавил совсем другим тоном:
— Однако жаль, что комната рассчитана на двоих.
Рэнди села рядом с Джулианом, ощущая тепло его тела, — пень был не слишком велик.
— А что, Фрэнк и впрямь сделал вам предложение?
— Не хотелось бы обсуждать это с вами, но коль уж начали… Это было не настоящее предложение, а так, что-то вроде делового соглашения.
Джулиан приподнял брови:
— Мне понятно, что выиграл бы от этой сделки он. Но что получили бы вы, кроме денег, конечно?
— Детей. Почему-то ему кажется, что мы с ним могли бы нарожать кучу детей…
— Он так и сказал? Вы что, давно знакомы?
— Совсем нет, Боже упаси. Меня рядом с ним дрожь пробирает.
— Не только вас. Многие чувствуют то же самое, но, поверьте, это лишь от неумения оценить человека. Фрэнк погорячее всех нас, вместе взятых.
— В праведных трудах по зарабатыванию очередного миллиона — вполне допускаю, но в любви, да что там в любви, просто в человеческом общении извините, никогда не поверю.
— Вы хотите сказать, что еще не переспали с ним?
— Конечно, нет! Для этого необходимо чувствовать слияние сердец и чтобы вокруг были цветы и… Тьфу! Мистер Уоллес, вы меня завели в такие дебри, что мой лексический запас исчерпался. Бред какой-то. Я не похожа на героиню романа, осаждаемую одновременно двумя мужчинами. Судите сами: мой возраст стремительно приближается к тому, который ханжески называют средним, у меня избыточный вес, я мать-одиночка, и, кроме того, ваш костюм стоит чуть больше того, что я заработала за весь прошлый год. Да если бы здесь, кроме меня, оказалась еще одна женщина, никто из вас и близко ко мне не подошел бы.
— А знаете, чего не хватает другим, но что есть у вас? Естественность.
Причем это я заметил, едва отцепившись от проклятого вертолетного троса. Обычно все женщины, обхаживающие Фрэнка, напоминают мне изделия, сошедшие с одного конвейера. Если вдруг он потеряет свой капитал, ни одна из них и близко не появится.
— Уверяю вас, мистер Уоллес, я… — Джулиан.
— Джулиан. Я самая обыкновенная женщина. — Да? — Он с наслаждением съел вафлю. — вы были когда-нибудь замужем? — Рэнди молча кивнула. — А при разводе вы потребовали с него хотя бы цент? Можете не отвечать, я и так знаю. Вот этим вы и отличаетесь от пустоголовых Барби.
— По-моему, вы неплохо разбираетесь в людях.
— За это Фрэнк и платит мне деньги. Разбираюсь я, конечно, далеко не во всех, но бездельников, паразитов и жуликов определяю с первого взгляда.
Дверь дома открылась, и на пороге появился Таггерт с удочкой в руке:
— Эй, Джулиан, кажется, кто-то собирался поудить рыбку?
— Но мистеру Уоллесу необходимо переодеться. — Рэнди вскочила. — А мне нужно собрать вам что-нибудь на ленч. Не станете же вы сидеть весь день голодными?
— А почему бы вам не отправиться с нами? Умеете печь рыбу на костре?
Джулиан, соберите все, что положено, и догоняйте нас!
Хотя последняя фраза относилась не к Рэнди, она с пустыми тарелками направилась к дому.
Уоллес замер с открытым ртом. Он проработал с Фрэнком Таггертом больше десяти лет, но за все это время тот ни разу никуда не пригласил его. Что-то тут явно не так — Джулиан хорошо изучил своего шефа.
— Да ведь он влюбился! — изумленно прошептал Уоллес. — Клянусь всеми святыми — влюбился! Только настоящая любовь может заставить его бросить документы, забыть о делах и отправиться на рыбалку. — Джулиан посмотрел вслед Таггерту, спускающемуся по тропинке. Да, он не умеет общаться с женщинами и этим порой отпугивает их, но Уоллеса всегда восхищало, как непринужденно и легко Фрэнк бросал ради них все неотложное. Кстати, Таггерт довольно часто поручал дипломатичному Джулиану роль посредника, если желал избавиться от залетной красотки. Последняя из отверженных дам оказалась не только весьма агрессивной, но и образованной, и бедному ассистенту пришлось выслушать от нее поток проклятий на четырех языках. Этот момент своей работы Уоллес ненавидел, ибо переговоры с такими дамами крайне раздражали его.
