Нужная ячейка располагалась рядах в шестидесяти-семидесяти выше линии поражения. Майкл перенесся к ней и нырнул в пространство кода, словно окунулся в холодные воды океана. Распахнув разум, начал сканировать эту прекрасную и сложную микровселенную. Данные омывали его, пронизывали, а он улавливал их значение на подсознательном уровне. Разбираться в подробностях уже не было времени.
Попутно часть мысленных усилий он отвел на создание защитного пузыря. Творение Каина было настоящим чудом, но и Майкл не забывал о своей исключительности, даже когда вражеские силы заставляли сомневаться в собственных возможностях. Из груди его ауры вырвался смех – наконец, по кусочкам удалось собрать в единое целое защиту, повторить изобретение Каина.
Голова закружилась.
Майкл точно с катушек слетел.
Он кайфовал по полной.
2
Ближе к концу все происходило с такой скоростью, что он просто не успевал следить. Вот его окружило защитное поле, и он принялся сканировать ячейку Джексона Портера, искать что угодно, лишь бы выставить барьер на пути программы-разрушителя. Тогда же он ощутил, как она перенацелилась на него. Накрытый тенью, Майкл обернулся и увидел, что Вебер изменила траекторию удара: черная полоса теперь двигалась вверх по диагонали, прямиком к ячейке Джексона.
Одна за другой ячейки стирались и чернели.
Майкл парил в море кода, одновременно завершая строительство пузыря. Но устоит ли защитное поле перед программой Вебер, как выдерживало атаку гончих?.. Лихорадочно работая, Майкл вспомнил старинную шутку-присказку: мол, никуда ты не денешься с подводной лодки.
Майкл снова расхохотался. Должно быть, стресс сводил его с ума.
Да, он почти утратил рассудок, однако разум работал как никогда живо и остро.
Майкл углубился в код, положившись на защитное поле, надеясь, что оно поможет выиграть время.
Что же искать? Майкл и сам не понимал, только рассчитывал, что узнает сразу, как это обнаружит.
Стоило программе-разрушителю ударить в стенки пузыря, как мир вокруг содрогнулся. На мгновение перекосило потоки кодовых символов, они утратили четкость. Обернувшись, Майкл увидел визуальное воплощение программы: черные щупальца бесформенного чудовища облепили невидимые стенки сферического барьера.
В дело, наконец, вступили инстинкты. Они помогли найти то, чего Майкл и не рассчитывал отыскать, – точку доступа в Улей, историю Доктрины смертности, то, как и в чем программа изменила сущность Майкла-утилиты. Он обнаружил даже частичку себя в этом море кода, нечто еще не до конца понятное. Нечто вроде собственной цепочки ДНК. Строительный блок, кирпичик. Теперь-то Майкл видел, как послужил основанию Доктрины смертности и всего, что с ней связано.
Майкл вбирал и вбирал информацию, пока не почувствовал, что закончил.
Работа ему предстояла ужасная, но неизбежная.
Иного пути он не видел.
Майкл обернулся: программа-разрушитель окутала пузырь целиком.
Несколько манипуляций с кодом, и пузырь исчез – Майкл впустил черную смолу, позволил накрыть и себя, и ячейку. Его вновь охватила жгучая боль. Он с трудом заставил себя успокоиться, утихомирил разум и преобразовал окружающее пространство в котел с кодом – ту самую субстанцию, которая нужна была для работы. И приступил к делу.
Зависнув в нескольких футах от ячейки Джексона Портера, Майкл позволил программе Вебер поглотить себя, пока она чуть не слилась с его кодом – иначе он не смог бы выяснить, на что она ориентируется. Нестерпимая боль постоянно усиливалась, однако Майкл не обращал внимания, забыв и о том, что может пострадать тело в реальном мире. Главное было просто выжить.
Глаза застила поволока тьмы, и тогда он сделал код ярче. Нырнул в него, как нырял в код ячейки, только на сей раз сосредоточился намного лучше. Он искал ниточку, которая вела к Вебер.
Последний кусочек мозаики.
Вебер.
Тьма стремилась пожрать его, но мешкала, ведь код Майкла отличался от кода ячеек. Впрочем, программа скоро сообразит, что к чему, и адаптируется. Она была как рой смарт-наноботов, умеющих на ходу изучать цель и перенастраиваться. Еще немного, и программа-убийца, совсем как гончая, высосет из ауры Майкла жизнь.
