На следующий день после прихода весенней оттепели все фирболги собрались в каньоне, расположенном между горными пиками. Болги вели себя непривычно тихо, когда Акмед появился на небольшом холме, чтобы обратиться к ним с речью. Обычно самые сильные и влиятельные болги освобождались от участия в жеребьевке, и то, что Акмед созвал всех без исключения, показалось наиболее могущественным из них оскорбительным и вызвало беспокойство. Однако как только Акмед заговорил, они быстро успокоились.
Лотереи больше не будет, заявил он; они не станут отдавать своих соплеменников на убой людям Роланда. В этом году болгов ждет совсем другой ритуал, в котором смогут принять участие все желающие. Когда Акмед поделился с ними своим планом, среди болгов не нашлось никого, кто пожалел бы о том, что пришел в каньон.
Из окна своего кабинета Тристан Стюард наблюдал, как собираются войска. Обычно новобранцы и младшие офицеры, которым предстояло участвовать в ежегодной «Весенней чистке», сходились на конюшне. Маршал Розентарн никогда не посылал более трехсот или четырехсот человек. Но раз уж Верховный лорд-регент сам объявил, что в походе будут участвовать все солдаты, возле конюшен не хватило места, поэтому пришлось разместить их во дворе замка. Армия насчитывала в этом году две тысячи человек.
Стивен Наварнский смотрел на происходящее с беспокойством. Он пытался убедить своего кузена, что сейчас неразумно предпринимать такой поход, но его доводы не нашли понимания не только у Тристана, но и у Квентина Балдасарра, регента Бет-Корбэра. Ирман Карскрик, герцог Яримский, оставил свое мнение при себе.
В дверь кабинета постучали, и вошел маршал Розентарн.
Лорд Тристан с удивлением посмотрел на маршала: обычно Розентарн оставался с солдатами до самого возвращения и входил в замок только в тех редких случаях, когда происходило нечто необычное.
— Вы не хотели бы выступить перед солдатами с речью, сэр? Среди них распространилось мнение, что им предстоит тяжелая кампания и моральный дух бойцов не на должном уровне. Более того, у меня сложилось впечатление, что люди не верят в успешный исход нашей миссии.
— В самом деле? Почему?
Маршал закашлялся:
— Ну, дело в том, сэр, что обычно подобные задачи ставятся перед новобранцами или теми, кто получил дисциплинарное взыскание. Поэтому остальные не понимают, за что их наказывают.
— В таком случае, они и вправду заслуживают самого сурового наказания, — вмешался регент Бет-Корбэра. — Мои солдаты никогда не ставят под сомнение приказы своего командира.
— Помолчите, Квентин! — резко сказал лорд Тристан. — Вы не пожелали прислать солдат для участия в нашем маленьком походе, и это не может не вызвать удивления, поскольку ваши земли граничат с Канрифом. Впрочем, для меня это не имеет особого значения. На самом деле я раздумываю об определении ежегодного налога, который компенсирует наши расходы на проведение операции, которая позволяет навести порядок в соседних с вами землях.
— Налоги, которые мы платим, позволяют вам содержать армию, — вмешался герцог Яримский. — Если вы намерены вводить налоги на каждую миссию, то я позволю себе усомниться в том, что будет целесообразно поддерживать вас и дальше. Мои войска, если потребуется, сами легко справятся с проблемой фирболгов.
— Возможно, нам следует поставить под вопрос самую необходимость предпринятой тобой операции, Тристан, — поддержал его Стивен Наварнский. — Я уже говорил, что те, против кого ты намерен выступить, — это не прежние вожди болгов. Они очень хорошо подготовлены и имеют сильную армию. Я против вторжения. Почему бы тебе не подумать о заключении мирного договора? Быть может, лучше начать с ними торговать?
Лорд Тристан с недоумением посмотрел на своего кузена.
— Ты сошел с ума? — вскричал он. — Торговать с болгами? Подписать с ними мирный договор? Стоит ли удивляться, что мне пришлось помочь тебе справиться с восстанием твоих крестьян! Уйдите с моего пути! — С этими словами он отстранил герцогов и вслед за маршалом вышел из кабинета.
Акмед наблюдал за приближением противников.
— Смотри-ка! Целая бригада… Три, а может, даже четыре когорты, сэр, — сказал Грунтор, выслушав донесение разведчиков. — Ой думает, это комплимент.
— Нам необходимо придумать что-нибудь особенное, дабы устроить нашим гостям достойную встречу, — заявил король. — Рапсодия, может быть, вам с Джо лучше не участвовать в сражении?
— Вот еще! — возмутилась Джо. — Я целую неделю тренировалась с кипящей смолой. Теперь у меня отлично получается. Неужели я зря столько возилась с этой вонючей дрянью!
— Как пожелаешь, — пожал плечами Акмед.
— Умница, — одобрительно прошептал Грунтор. Рапсодия вздохнула:
— О боги, Тристан, глупец!.. Ну что ж, я его предупреждала. У меня сложилось впечатление, что он не слишком умен. Жаль только, что платить за его глупость придется солдатам.
— Он стал жертвой традиции, — сказал Акмед. — Но здесь есть и положительная сторона. Если мы проведем встречу достаточно убедительно, он не приведет войска в будущем году. Впрочем, возможно, я переоцениваю его умственные способности.
— Надеюсь, будет весело, — добавил Грунтор. — Мои ребятки изнывают от нетерпения.
— Тогда не стоит тянуть, — подытожил Акмед.
Он пришпорил лошадь, и друзья последовали за ним вниз, к нищим деревенькам фирболгов.
Они добрались до места менее чем за час. И убедились, что все идет по плану: вместо слабых, больных фирболгов, которые вытащили несчастливый билет во время жеребьевки, солдат Роланда ждали отборные войска, которые лично муштровал сам Грунтор.
Беспечные люди обезглавили двух манекенов, потеряли одного всадника вместе с лошадью, который провалился в выгребную яму, полную смолы, и только после этого сообразили, что попали в ловушку. Отступление также оказалось невозможным, поскольку сзади на них обрушился большой отряд вооруженных фирболгов, скрывавшихся за ближайшими холмами. Они неожиданно появились на склонах и лавиной устремились на противника. Силы Илорка в пять раз превосходили численностью бригаду Роланда.
С вершин холмов на солдат обрушился дождь здоровенных камней. Начался хаос, которым воспользовались гвардейцы Грунтора, прятавшиеся среди хижин предназначенной на заклание деревеньки. Болги быстро натянули проволоку, до этого момента лежавшую в пыли. Лошади начали спотыкаться и падать, сбрасывая солдат на землю и еще больше усиливая панику.
К этому моменту и первая волна наступающей армии болгов добралась до деревушки, где застыли в ужасе «весенние чистильщики». Лишь немногие из них взялись за луки. Большинство были вооружены мечами, дубинками и факелами.
Часть солдат бросилась прочь из деревни, но тут на их головы обрушилась кипящая смола, которую в бочках метали катапульты. Рапсодия стояла, обхватив руками грудь и содрогаясь от маниакального смеха Джо, который мешался с хохотом Грунтора. Джо с восторгом перерезала веревки кинжалом, и катапульты посылали все и новые страшные снаряды.
