— А что станет со мной? — спросил Кайлар.
— Тебя радушно примут повсюду, куда ты явишься в этом обличье. Рано или поздно ты снова понадобишься миру. Ты не из тех людей, Кайлар Стерн, которых предают забвению. Возможно, придется скрываться, менять внешность и уходить в тень, но забвение тебе не грозит. — Эзра наклонил голову, как это делают волки. — Хочу задать тебе вопрос.
— Какой?
— Ты находился в четырех днях пути от леса, когда открыл тайну Кьюроха и снял с него покров. Ты знал, что он притягивает к себе Охотника?
— Знал.
— Откуда ты узнал, что Охотник придет вовремя и обеспечит перелом в сражении? Вернее, изменит весь его ход? Без Охотника у вас не хватало сил для нужных заклинаний.
Кайлар помнил, как снял с Кьюроха черный ка'кари, отправляясь к Нефу Даде. Вряд ли он действовал осознанно. Он знал, что Охотник испытывает ненависть к кралам и явится за похищенным мечом. Может быть, ему и пришло в голову, что Охотник придет раньше и перебьет кралов. Это не был тщательно разработанный план. Просто Кайлару казалось, что по логике вещей именно так и должно произойти. Он чувствовал, что действует согласно закону мироздания и своей собственной натуры. Если верить Волку, это и есть особого рода магия.
— Я ничего не знал, — признался Кайлар. — Просто верил.
Волк на некоторое время задумался.
— Верил? В этом мире теней и сумрака? После всего, что тебе довелось пережить и увидеть? — удивился он.
Кайлар вздохнул и еще раз взглянул на сияющий великолепием город, вспоминая, каким он был совсем недавно.
— Мы все живем на огромном поле брани. И ты и я сражаемся в тылу у противника, — обратился он к Волку. — Не знаю, понравится тебе или нет, друг мой Волк, но ты стал для меня одним из маяков, которые позволяют сохранить веру.
— Я подумаю над твоими словами, — хмыкнул Эзра. — Ага, эта тварь зашевелилась. Начинается новый день, и пора идти в бой.
— Да пребудет с тобой свет, друг мой, — пожелал Волку Кайлар.
— Ты дважды назвал меня другом. — Казалось, Эзра пробует слово на вкус, вспоминая давно забытый аромат. — Что ж, благодарю, — улыбнулся он, вероятно решив, что слово звучит приятно.
Эзра уже повернулся, собираясь уйти, как вдруг остановился.
— И еще кое-что. Помнишь красные цветы? Это видоизмененные тюльпаны. Их называют вестниками весны. Такие в Мидсайру не росли. Каждый год они зацветают самыми первыми и являются символом надежды. Я изучил их магию. Знаешь, Кайлар, ведь их все сотворила для тебя Элена… — Его голос осекся. — Я не смог ее спасти, несмотря на то что был перед тобой в большом долгу. Не сумел, и все тут. — Губы Эзры задрожали, но он тут же стиснул зубы, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. — А теперь мне надо идти. — Он дружески похлопал Кайлара по плечу. — Надеюсь еще много-много лет не встречаться с тобой в Преддверии таинства.
По лицу Кайлара текли слезы, и со всех сторон ему кивали головками тысячи красных тюльпанов. Ими были усыпаны все поля и сады, украшены все дома в городе. Это Элена подает знак, что она где-то рядом, радуется вместе с Кайларом, принимает таким, как есть, и дарит свою безграничную любовь. Только Элена могла утолить его боль этой неземной красотой. Как же жить дальше без тебя, любимая?
99
Логан отправил уже сорокового гонца за день. Он не был наделен талантом и потому пострадал меньше магов, которые вместе с ним держали руки на Кьюрохе. Основной удар приняли маги, и многие из них до сих пор не пришли в себя, в том числе и Кайлар. В огненных волосах Ви появилась белая прядь, а голова Дориана полностью побелела, как у Солона. Правда, Солон сохранил рассудок, а Дориан совсем его лишился. Именно по этой причине Логан его пощадил. Ведь Дориан в конце концов изменился и спас жизнь Логану и многим другим людям. Но беды бы и не случилось, не вздумай Дориан украсть у Логана жену. Во всяком случае, она не была бы такой страшной.
Логан запустил руки в густую шевелюру и едва не стряхнул на пол корону. Эту корону нашел во дворце кто-то из солдат, а корону Сенарии Логан потерял во время сражения. Все хотели немедленно его короновать и провозгласить верховным королем, однако Логан потребовал, чтобы сначала позаботились о его воинах. Как сообщали Лантано Гаруваши и Хидео Мицуруги, а также один из магов, который доложил о состоянии халидорского войска, численность армии Логана существенно увеличилась. Хвала богам, что у него на службе состоят восемь тысяч сестер, и почти все они являются целительницами. На каждые десять человек пришлось по одному целителю, и потерь оказалось гораздо меньше, чем можно было ожидать. Кроме того, благодаря магии, жившей в Кьюрохе, все неожиданно словно перенеслись в рай.
Тем не менее по-прежнему оставалось еще много работы, и Логан каждый день засиживался допоздна. Отчасти он этому радовался. Одно дело — вести армию, чтобы вызволить из плена похищенную невесту, и совсем другое — воскресить брак, после того как жена, сочтя тебя мертвым, вышла замуж за другого, делила с ним ложе и считала своим господином.
Логан потер виски и положил корону на стол. Осмотревшись по сторонам, он вдруг обнаружил, что не имеет представления, где находится. Выйдя из огромного тронного зала, он направился куда глаза глядят. Калдроса Уин, Зубастик и несколько других телохранителей последовали за ним. Логан зашел в первую попавшуюся дверь, а телохранители остались за дверью. Они понимали, что королю хочется побыть одному.
Некоторое время он сидел в полной тишине, которую прервал робкий стук в дверь. В комнату зашла Дженин. Ее лицо было серым, а сама она казалась маленькой и хрупкой.
— Ваше величество, — обратилась она к Логану официальным тоном, — я беременна.
— Знаю, — уныло откликнулся Логан. — Ты носишь под сердцем дитя Дориана.
— Я только что от целительницы. У меня близнецы. Мальчики.
Голос Дженин звучал безжизненно.
Значит, сыновья. Полная катастрофа. Они не бастарды, о которых можно забыть. Эти мальчики — отпрыски короля-бога и королевы Сенарии, и они, по своему происхождению, могут претендовать на престол верховного короля. Само их существование нарушит равновесие в государстве. Если у Логана появятся собственные сыновья, дело может закончиться гражданской войной.
— Я нашла целительницу, и она… она говорит, что на таком раннем сроке от детей можно избавиться. — Глаза Дженин потухли.
— Ты ведь этого не хочешь, — откликнулся Логан.
— Я должна признаться еще кое в чем, ваше величество. Я любила Дориана. Эта любовь не похожа на ту, что я испытывала к вам, но даже когда я видела, как он впадает в пучину безумия и его захлестывает злоба, мне было его жаль. Можно вырвать его сыновей из моего тела, только сама я не очищусь так легко и быстро. Простите. Вы меня дождались, а я вас — нет. Ваше величество, если желаете, можете меня отослать, я не доставлю никому хлопот. Если прикажете, избавлюсь от детей. Мои обязательства по отношению к царственному супругу и моей стране гораздо важнее, чем…
