— С Дэниелом все в порядке, — холодно и отчетливо произнесла Эбби, и каждый слог показался мне острым осколком льда. — Повторяю, все в порядке.
— Эх, если бы так, Эбби. Пойми, ведь я его люблю, до сих пор люблю, несмотря ни на что. Но с ним всегда что-то не так. Всегда. И ты не можешь этого не знать.
— Он прав, — подал голос Джастин. — Я тебе никогда не говорил, но когда мы только познакомились, в тот самый первый год…
— Заткнись! — злобно прикрикнула на него Эбби. — Закрой свой поганый рот! Лучше на себя посмотри. Если у Дэниела с головой не все в порядке, то как с головой у тебя? Да и ты тоже, Раф…
Раф водил пальцем по запотевшему стакану, рисуя на нем какие-то узоры.
— Все мы — за исключением Дэниела, — сказал он, — разумеется — при желании можем нормально общаться с другими людьми. Например недавно я снял одну девчонку. Твои студенты тоже на тебя заглядываются. Джастин кокетничает с блондином, который работает в библиотеке, — только не отпирайся, дружок, я собственными глазами видел. Лекси могла поприкалываться с народом в кафешке. У нас нет проблем, мы не бежим от мира… Но Дэниел… На всей планете лишь четыре человека в упор не видят, что перед ними — психически больной человек, и вся эта четверка сейчас находится здесь. Так что не будь его, с нами было бы все в порядке, чего не скажешь о нем самом. Без нас Дэниел был бы более одинок, чем сам Господь Бог.
— И что из того? — спросила Эбби после небольшой паузы. — Что?
— То, — ответил Раф, — если ты хочешь знать мое мнение, что именно поэтому он и подарил нам доли в доме. А вовсе не потому, что ему захотелось нас осчастливить. Потому что ему нужны были люди здесь, в его личном мирке. Чтобы запереть нас в нем навсегда.
— Ты!.. — воскликнула Эбби, задыхаясь. — Ты — гнусное ничтожество. Как только тебе хватает наглости…
— У него и в мыслях не было защищать нас, Эбби. Никогда. Потому что на самом деле ему нужно другое: сохранить им же созданный мирок. Признайся честно, с чего это ты сегодня утром поехала с ним в участок? Почему не захотела оставить его наедине с Лекси?
— Потому что не хотела оставаться с тобой — вот почему. Потому что на тебя противно смотреть, потому что твои выходки сидят у меня в…
— Чушь. Что, по-твоему, он собирался сделать с Лекси, если бы она вдруг намекнула, что готова продать свою долю, или выложила легавым все, что ей известно? Вот ты говоришь, я мог давно ей все рассказать. Что, как ты думаешь, Дэниел сделал бы со мной, если бы решил, что я позволяю себе самодеятельность? Ведь у него есть план, Эбби. Он сам сказал мне, что у него есть план на все случаи развития событий. И что же входит в его план, как ты думаешь?
Джастин ахнул, точь-в-точь как испуганный ребенок. Свет в комнате изменился, воздух качнулся, давление переместилось, крохотные струйки дыма собрались в огромное вращающееся кольцо.
Дэниел застыл в дверном проеме — высокий и недвижимый, засунув руки в карманы длинного черного пальто.
— Все, чего мне когда-либо хотелось, — тихо произнес он, — было заключено в этом доме.
Глава 24
— Дэниел! Наконец-то! — воскликнула Эбби.
Было видно, что у нее словно гора с плеч свалилась.
Раф неторопливо откинулся на спинку дивана.
— Ну прямо как в театре, — холодно заметил он. — И долго ты подслушивал там, за дверью?
Дэниел не шевельнулся.
— И что вы ей рассказали?
— Какая разница, она все равно помнила, — с дрожью в голосе произнес в свое оправдание Джастин. — Или ты не слышал, еще там, в полицейском участке? Не расскажи мы ей остальное, она позвонила бы легавым и…
— А-а-а… — протянул Дэниел и на миг покосился в мою сторону. — Что и следовало ожидать. И все-таки что вы ей рассказали?
— Пойми, Дэниел, Лекси была расстроена, — попыталась успокоить его Эбби. — Начала возвращаться память, и ей было нелегко к этому привыкнуть. Хотелось знать, что именно произошло. Вот мы и рассказали. Не кто… сам понимаешь, кто это сделал, а все остальное.
— Это был в высшей степени полезный разговор, — добавил Раф, — со всех точек зрения.
Дэниел кивнул:
— Хорошо. А теперь мы с вами сделаем вот что. Я смотрю, вы тут все порядком взвинчены. — Раф закатил глаза и презрительно хмыкнул, но Дэниел его проигнорировал. — Думаю, вряд ли кому-то из нас пойдет на пользу, если мы продолжим разговор. Давайте, если не возражаете, отложим его на пару дней — пусть все устоится, пусть, так сказать, осядет пыль. Вот тогда и попробуем разобраться, что все-таки произошло. И как следует обо всем поговорим.
Не успела я что-то сказать в ответ, как Раф меня опередил:
— Это почему же?
Было в наклоне его головы, в том, как медленно он приоткрыл веки, как посмотрел на Дэниела, нечто такое, отчего во мне шевельнулась тревога. Неожиданно до меня дошло, как сильно Раф пьян.
Насколько я могу судить, Дэниел это тоже прекрасно понял.
— Если ты предпочитаешь вообще ничего не вытягивать на свет божий, — спокойно произнес он, — поверь, это наилучшим образом меня устраивает. Господи, я был бы только рад больше никогда не заводить разговор на эту тему.
— Наоборот, зачем же откладывать?
— Я сказал зачем — затем, что в данный момент практически никто из нас не в состоянии рассуждать трезво. У нас позади долгий, утомительный день, и…
— А что, если мне насрать на то, что ты думаешь?
— Я лишь прошу вас, — спокойно ответил Дэниел, — довериться мне. Согласитесь, я редко вас о чем-то прошу. Так что сделайте сегодня мне одолжение.
— А мне казалось, — не унимался Раф, — что ты только и делаешь, что просишь нас тебе довериться. Особенно в последнее время.
Он со стуком поставил стакан на столик рядом с диваном.
— Что ж, может быть, и просил, — кивнул Дэниел. На какую-то долю секунды он показался мне жутко усталым, если не откровенно измученным и опустошенным. Интересно, сколько все-таки промариновал его Фрэнк? О чем они с ним говорили, когда остались наедине? — Ведь несколько дней все равно мало что изменят. Или я не прав?
— Ты подслушивал за дверью, как какая-нибудь домохозяйка-сплетница, так что, надеюсь, имеешь представление о том, насколько я тебе доверяю. Что такого произойдет, если мы продолжим разговор, и чего ты так боишься? Того, что Лекси не единственная, кто хочет вырваться на свободу? И что ты тогда сделаешь? Скольких из нас ты готов отправить на тот свет?
— Дэниел прав, — бодрым голосом произнесла Эбби. Она заметно успокоилась, как только Дэниел вернулся домой; и вместе с ним вернулась ее уверенность в своей правоте. — Наши головы сегодня не в порядке. Мы все тут несем несусветную чушь. Если подождать несколько дней…
— Наоборот, — возразил Раф, — по-моему, мы впервые за много лет говорим более или менее здраво.
