не было. Демоны наступали на пятки, Стефан едва успевал убивать их, одновременно защищая обитателей дворца, которые встречались им на пути. Магия внутри Марселин то бурлила, то затихала, питаясь её яростью, которая быстро сменялась страхом, и так — до бесконечности.
Пусть даже внутри она уже тысячу раз умерла и хотела забиться в дальний угол, закрыть уши и зажмуриться, лишь бы не видеть и не слышать кошмара, ставшего явью, Марселин не могла сдаться. Эйкен ещё не попробовал калатравский хлеб, который она готовила на его день рождения. Стефан ещё не услышал, как сильно Марселин его любит. Это, конечно, не совсем правда, ведь она часто говорила об этом, но всё равно.
Марселин только начала жить по-настоящему, и пусть не всё было идеально, она не позволит демона отнять то, что у неё было.
Но она не успела.
Чьи-то когтистые руку схватили её за волосы, царапнули шею и плечи, потащили назад. Марселин заорала во всё горло, отпустив мгновенно возросшую магию, и сумела отсечь схватившую её руку.
— Пригнись!
Даже не поняв, кому принадлежал голос, Марселин рухнула на пол. Засвистела сталь, хрустнули кости. Голова демона, который секунду назад пытался добраться до неё, покатилась по полу. Марселин осторожно приподняла голову и увидела протянутую руку Фортинбраса, за которую она тут же ухватилась. Стефан, как раз расправившийся ещё с двумя демонами, быстро оглядел множество трупов, окруживших их со всех сторон, будто проверяя, что ни одна тварь не восстанет, и только после этого подбежал к Марселин.
— Сильно задело? — обеспокоенно спросил он, аккуратно проводя ладонями по её плечам. — О, ракс, сильно… Потерпи секунду, я сейчас всё залечу.
Марселин уткнулась лбом в плечо Стефана, чувствуя, как тепло наполняет её тело. Меньше, чем за несколько мгновений раны, оставленные демоном, исчезли. Остались только кровь да огромные дыры на кофте, которую Марселин, вообще-то, очень любила.
— Что происходит? — спросил Стефан у Фортинбраса, мягко поглаживая Марселин по оголённым плечам. — Откуда они все взялись?
Фортинбрас, медленно переведя взгляд с окровавленного лезвия Нотунга на Кита, с ног до головы покрытого демонической кровью, сдавленно ответил:
— Больно было так же, как и тогда.
— Что? — пискнул Кит.
— Больно было так же, как и тогда, — медленно повторил Фортинбрас. — Как в день Вторжения.
Марселин застыла, мгновенно ощутив, как напрягся Стефан, как его пальцы замерли всего в миллиметре от её шеи, по которой он только что нежно провёл ладонью.
— Что? — охрипшим голосом выдавил Стефан.
В день Вторжения ни он, ни Марселин не были в Сигриде: они оба жили на Земле, где и узнали о падении Сигрида — сразу же после того, как его жители стали появляться во Втором мире. Марселин тысячи раз слышала о том, каким было Вторжение, даже видела несколько воспоминаний, но не думала, что всё происходило вот так.
— Самое безопасное место во дворце — это темницы, — всё так же сдавленно добавил Фортинбрас, не отрывая взгляда от Кита, который весь будто бы сжался от такого внимания. — Я сказал Киллиану собирать всех там, но…
Его помрачневший взгляд переместился на тела, скрывшие за собой мраморный пол. Марселин потребовалось несколько секунд, чтобы понять: Фортинбрас смотрит не на останки демонов, а на искалеченные тела людей, которые просто не успели найти укрытие.
— Нам нужно спуститься вниз, — будто опомнившись, продолжил Фортинбрас. Он подошёл к Марселин и Стефану и протянул руку, потребовав: — Мне нужно показать вам, как добраться до темниц. На случай, если разделимся.
Марселин вслед за Стефаном коснулась руки сальватора, но куда менее решительно. Не успела она даже моргнуть, как ещё один поток магии проник в её вены, разогнав кровь. Слышался хруст снега и далёкий шум моря, шелест вековых деревьев и лязг металла. Перед глазами мелькали коридоры, лестницы, залы и тайные проходы, которых, оказывается, во дворце было огромное количество. В голове Марселин будто мгновенно нарисовалась карта, которую она, казалось бы, всегда знала.
— И ты, — подойдя к Киту, сказал Фортинбрас. — Но, пожалуйста, не отходи от меня ни на шаг.
— Почему только я? — уточнил Кит с остекленевшими глазами.
— Я пообещал Пайпер, что позабочусь о тебе.
— О, как мило. Ладно, я накину тебе один балл в моей таблице потенциальных парней Пайпер, так уж и быть.
— Что это значит?..
* * *
Кит вовсе не собирался наблюдать за Фортинбрасом или что-то в этом роде. Он знал, что, пусть тот и был немного пугающим и странным, он отлично владел магией и мечом, легко расправлялся с демонами и одновременно защищал несколько людей разом. Кит уже давно понял, что Фортинбрас достаточно силён, чтобы позаботиться о Пайпер, и что он ни за что на свете не причинит ей вреда. Честно говоря, если бы не Пайпер и Твайла, Кит бы и сам захотел замутить с Третьим сальватором — тот настолько хорошо владел оружием и магией, двигался быстро, решительно и смертоносно, что Кит всерьёз начал восхищаться им. Фортинбрас точно знал, что делал, действительно защищал Кита, Стефана и Марселин, помогал всем, кого они находили, и ни на секунду не позволял демонам подумать, будто те смогут загнать их в угол.
— Я накину тебе ещё один балл, — объявил Кит, когда голова последнего ноктиса, встретившегося им в одном из коридоров, покатилась по полу.
— Что это значит? — озадаченно повторил свой вопрос Фортинбрас.
— Спросишь потом у Пайпер. И не отвлекайся, иначе лишишься этого балла.
Они были совсем близко к темницам. Киту всё ещё было немного неуютно из-за того, как легко Время поместило в его сознании нужное знание. Покалывание в том месте, где Фортинбрас коснулся его ладони, никак не проходило, из-за чего искателю постоянно казалось, будто его кто-то трогает. Например, ноктисы, демоны или мерзкие огромные лужи какой-то чёрной слизи, которые вообще не были похожи на тёмных сознаний, однако всё же были ими. Маги наверняка знали больше, но Кит не надоедал им вопросами. Делал то, что говорили, отбивался от демонов, спасал людей. Типичный день лучшего искателя Ордена.
Но, по правде говоря, ему было страшно.
Стефан сказал, что Энцелада успели ранить, что сейчас он
