Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159
Под присягой она не признается, однако не для протокола дала подробное описание случившегося.
– Которое без этого, – он кивнул на конверт, – нам нихрена не поможет. Если Бреннан ни при чем, то каким образом это оказалось у него в квартире?
– Он был на месте преступления. Именно он пытался прикончить Дженнифер Спейн.
– Слава богу. По крайней мере, вы не арестовали невиновного. Одним иском меньше. – О’Келли задумчиво хмыкнул. – Продолжай. Курран нашел это, смекнул, что это значит. А потом? Какого черта он просто не сдал вещдок?
– Он колебался. По его мнению, Дженнифер Спейн достаточно настрадалась и арестовывать ее нет смысла. Он полагает, что лучше всего отпустить Конора Бреннана и закрыть дело, списав преступление на Патрика Спейна.
О’Келли фыркнул:
– Прекрасно, просто прекрасно. Вот ведь засранец. Значит, он уходит, спокойный как удав, с этой штукой в кармане.
– Он решил придержать улику у себя, пока не решит, что с ней делать. Вчера вечером одна моя знакомая была в доме детектива Куррана. Она заметила конверт, посчитала, что ему там не место, и забрала с собой. Наутро она попыталась отдать его мне, но ее перехватил Квигли.
– Эта девушка… – О’Келли щелкал кнопкой шариковой ручки, завороженно глядя на нее. – Квигли пытался внушить мне, что вы втроем устраиваете какой-то безумный секс по-шведски, что его это беспокоит, поскольку наш отдел должен служить оплотом морали… и тому подобное святошество. А на самом деле?
О’Келли всегда относился ко мне по-доброму.
– Она моя сестра, – ответил я.
Это его проняло.
– Боже святый. Значит, у Куррана теперь не хватает пары зубов?
– Он не знал.
– Это не оправдание. Вот же мелкий потаскун.
– Сэр, мне бы очень не хотелось впутывать в дело мою сестру. Она нездорова.
– Точно, Квигли так и сказал. (Только, скорее всего, другими словами.) Ее вмешивать незачем. Возможно, с ней захотят побеседовать коллеги из Внутренних расследований, но я поясню им, что ей больше нечего добавить. Смотри, чтобы она не проболталась какому-нибудь репортеришке, и все будет прекрасно.
– Спасибо, сэр.
О’Келли кивнул.
– Вот это, – он постучал по конверту ручкой. – Ты можешь дать слово, что сегодня увидел его в первый раз?
– Сэр, клянусь, я не знал о его существовании, пока Квигли не помахал им у меня перед носом.
– Когда Курран это прихватил?
– В четверг утром.
– В четверг утром, – повторил О’Келли, и его тон не предвещал ничего хорошего. – Значит, он держал это у себя почти два дня. Вы двое не расстаетесь ни на минуту, говорите только об этом деле – точнее, я на это надеюсь, – и все это время ответ лежит у Куррана в кармане засаленных треников. Скажи мне, детектив, каким образом ты умудрился это прохлопать?
– Я был полностью сосредоточен на деле. Я замечал, что…
– Господи Иисусе! – взорвался О’Келли. – А это, по-твоему, что – хер без масла? Это и есть дело. И дело не про какого-то никчемного торчка, на которого всем плевать. Тут детей убили! Тебе не приходило в голову, что в данном случае надо действовать как настоящий детектив и повнимательней следить за тем, что творится вокруг?
– Сэр, я знал, что у Куррана что-то на уме, это от меня не укрылось, но мне казалось, причина в том, что мы разошлись во мнениях. Я думал, что наш человек – Бреннан и что, прорабатывая другие версии, мы напрасно потеряем время. Курран, по его словам, считал, что более перспективный подозреваемый – Патрик Спейн и нужно уделить больше внимания ему. Мне проблема виделась только в этом.
О’Келли набрал воздуху, чтобы продолжить выволочку, но уже заметно остыл.
– Либо Курран заслуживает “Оскар”, – сказал он более благодушно, – либо ты заслужил хорошего пинка. – Он потер глаза большим и указательным пальцами. – Где сейчас этот кретин?
– Я отправил его домой. Не хотел, чтобы он прикасался к чему-то еще.
– И правильно, черт побери. Свяжись с ним, скажи, чтобы утром сразу явился ко мне. Если он выживет после нашей беседы, я найду для него хороший стол, где он сможет перебирать бумажки, пока с ним не закончат Расследования.
– Слушаюсь, сэр.
Напишу Ричи сообщение, разговаривать с ним я больше не хотел.
– Если бы твоя сестра не стащила вещдок, сдал бы его Курран? Или спустил бы в унитаз, не сказав ни слова? Ты знаешь его лучше, чем я. Как по-твоему?
“Сэр, он сдал бы его сегодня же. Ставлю месячную зарплату…” Все напарники, которым я завидовал, поручились бы в этом не задумываясь, однако Ричи уже не был моим напарником – если вообще когда-то им являлся.
– Не знаю. Понятия не имею.
– Неважно, – хмыкнул О’Келли. – Все равно Куррану конец. Я бы вышвырнул его назад в муниципальную конуру, из которой он пожаловал, да не хочу привлекать внимание Расследований, начальства и прессы. Поэтому он снова наденет форму, я подыщу для него милую дыру, полную наркоманов и пушек, и пусть дожидается там пенсии. И если он себе не враг, то будет держать рот на замке и смирится.
О’Келли выдержал паузу на случай, если я захочу поспорить. Его взгляд сказал мне, что возражать бесполезно. Впрочем, я и не собирался.
– Думаю, это справедливый итог, – сказал я.
– Придержи коней. Тобой Расследования и начальство тоже будут недовольны. Курран на испытательном сроке, отвечаешь за него ты. Если дело накрылось, то по твоей вине.
– Понимаю, сэр. Но думаю, что хоронить расследование еще рано. Навещая в больнице Дженнифер Спейн, я встретил Фиону Рафферти – ее сестру. В то утро, когда нас вызвали на место преступления, она подобрала в прихожей Спейнов вот эту вещь, а вспомнила про нее только сегодня. – Я положил на стол конверт с браслетом, рядом с первым конвертом, и с отстраненной радостью заметил, что рука совсем не дрожит. – Она опознала браслет, он ее сестры Дженнифер Спейн. Судя по цвету и длине, зацепившиеся за него волосы принадлежат либо Дженнифер, либо Эмме. Криминалистам не составит труда определить, кому именно – волосы Дженнифер осветлены. Если это волосы Эммы, – а я готов поспорить, что так и есть, – то дело еще не провалилось.
О’Келли долго изучал меня маленькими проницательными глазками, щелкая ручкой.
– Чертовски удачное совпадение.
Я понял, что это вопрос.
– Сэр, нам просто очень повезло.
Еще одна долгая пауза, и он кивнул.
– Купи вечерком лотерейный билет, ведь ты самый везучий человек в Ирландии. Нужно объяснять, в каком дерьме ты очутился бы, не подвернись эта штука?
Снайпер Кеннеди, честнейший из честных, двадцать лет службы без единого нарушения: отбросив мимолетное подозрение, О’Келли легко поверил, что я чист, как свежий снег. Все
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159
