Книга Помраченный Свет - Ханыгин Антон

— И ты вдохновился?

— Вдохновение — это не про нежить.

— Тогда что же произошло?

— Ты не понимаешь, — повторил Одноглазый. — И не поймешь, потому что никогда не узнаешь разницу между существованием и жизнью.

Диолай, по своему обыкновению не осознавая, что пора бы уже замолчать, открыл рот, чтобы возразить командиру нежити, но Ахин опередил его:

— Хватит. Нет времени на болтовню, — он обвел всех присутствующих тяжелым взглядом: — Вы помните свои задачи?

Сонзера пожал плечами:

— Добраться до квартала фей, проникнуть в тайное святилище и уничтожить сущность Света.

— Краткость, — кивнул Турогруг. — Уважаю.

— Только он начал с конца, — насмешливо оскалился Одноглазый. — Сперва нам нужно войти в Камиен, но, как мы уже выяснили, это не проблема, — он покосился на вождя кочевников: — Комесаны нас не подведут, да?

— Не подведут, — снова кивнул демон.

Остановить обезумевших бестий могли бы разве что великаны. Но могучие создания Света не станут вступать в бой, ибо насилие им претит — по своей натуре они простодушны и трусоваты. Во всяком случае, Ахин на это рассчитывал.

— Сами мы доберемся до городских ворот под завесой дыма, — продолжил оживший мертвец. — Запряжем несколько комесанов в телеги с подожженным влажным сеном и пойдем за ними. Тогда ни один и без того косой стражник не попадет в нас стрелой со стены, а наша реальная численность не будет известна раньше времени, — его оскал растянулся еще шире, собрав тонкую синевато-бледную кожу на щеках во множество мелких складок: — Дым, паника, смерть! Мне нравится!

— Хороший ход, — согласился Турогруг.

Диолай хмыкнул, припомнив тактический прием Сеамира. Похоже, Ахин неплохо усвоил урок главаря бандитов. Правы те, кто утверждают, что бесполезного опыта не бывает.

— Затем пробьемся к феям.

— Наступление прикрываем мы, — выступила вперед Балаболка, одна из оживших мертвецов, ранее подчинявшихся Перевернутому. — Наш отряд пойдет к домам гатляуров, где мы начнем погром. Для них не существует ничего важнее общины, так что гвардия бросится защищать сородичей. Так мы выиграем вам немного времени.

Одержимый не очень хорошо различал нежить, но Балаболку запомнил по характерной черте — у нее отсутствовала нижняя челюсть, и засохший язык свисал из зияющей дыры в горле, что, впрочем, нисколько не мешало ей разговаривать.

— Я уже задавал этот вопрос, но спрошу еще раз, — Ахин повернулся к ней: — Вы ведь понимаете, что окончательно умрете там?

— Конечно, — глаза Балаболки сузились от легкого прищура, язык качнулся из стороны в сторону. Должно быть, она улыбнулась. — Мы готовы к второй смерти. Не буду врать, Могильник мы покинули не ради этого. Но у живых жить получается все же лучше, чем у нас. Если мы можем чем-то помочь вам, то поможем. А наше время истекло уже очень давно.

Когда в отряде Перевернутого узнали о том, что их командир сгнил, вспомнив свою человеческую жизнь, и отправился следом за Трехруким, который не питался плотью светлых существ, они окончательно убедились, что даже после смерти человек должен оставаться человеком. И если припозднившийся вечный покой настигнет их, то так тому и быть. Никакое древнее проклятие не изменит основу их сущности, будь она хоть темной, хоть светлой.

Ахин отвел взгляд. Тьма внутри него жадно поглощала чувство вины, но он все равно испытывал темное отражение отвращения к себе, не осознавая причины, но пожиная горькие плоды. Одержимый совершил слишком много ошибок. И далеко не все из них можно исправить.

— Мы будем пробиваться с боем, — прорычал Турогруг, проведя пальцами по лезвию секиры. — Сомнем стражу. И столкнемся с солдатами атланской армии. Это наша битва!

— А мой отряд сопроводит Ахина в квартал фей, где все и закончится, — подвел итог Одноглазый. Маниакальный оскал так и не сошел с его лица.

Откровенно говоря, одержимый не очень-то доверял жаждущему мести командиру нежити. Но, поразмыслив о природе сверхъестественного зрения и слуха оживших трупов, Ахин пришел к выводу, что очаровывающее пение фей не должно подействовать на мертвецов, если, конечно, крылатые извращенцы вздумают оказать сопротивление.

«И никто не вспомнил о поддержке из Темного квартала, — раньше одержимому пришлось бы прикладывать усилия, чтобы сдержать вздох, подумав о Киаторе, вынужденном бороться с приливами океана отчаяния, захлестнувшего темных рабов Камиена. Раньше, но не сейчас. — Естественно. Нам не стоит ждать помощи. Надежде нет места в упорядоченном плане, иначе он начнет загнивать ложными ожиданиями и последующим разочарованием».

— И сущность Света… Пуф! — Диолай громко хлопнул в ладоши. — Ну что, может, начнем уже?

— Начнем, — взмахнул рукой Ахин, то ли отдавая приказ, то ли отгоняя неуместные мысли. — Поджигайте.

— Поджигай! — громоподобно взревел Турогруг, по своему обыкновению воздев секиру к небу.

Демоны подхватили его воинственный рев и бросились к телегам, груженным прелым сеном. Огонь лениво взялся за дело, и едкий дым принялся медленно заполнять собой пространство, проглатывая фигуры порождений Тьмы. К счастью, поднялся самый подходящий для дымовой завесы ветер — не настолько сильный, чтобы сдувать ее в сторону, и не настолько слабый, чтобы дым беспрепятственно поднимался ввысь.

Нежить доставала куски плоти из мешков и скармливала их комесанам. Демонические твари бесились, истошно завывая и разбрызгивая кровавую слюну. Каждого из них еле удавалось сдерживать вчетвером. Пробудившиеся инстинкты и исступление гнали их туда, где они чуяли больше всего созданий Света — в Камиен.

— Спускайте, — скомандовал Ахин.

Обезумевшие звери сорвались с места, едва не растоптав оказавшихся на пути демонов и нежить. Телеги с жутким скрежетом, грохотом и скрипом помчались вперед, оставляя после себя густой дым, скрывающий приближающуюся погибель Света.

— Выступаем.

* * *

Утро. Легкий алый атлас рассвета сполз с солнца, теплый свет лился на Камиен, рассеивая ночную прохладу, а роса в многочисленных тенях города сливалась в крохотные капли и мелко подрагивала на сквозняках. По улицам столицы время от времени проносились одинокие звуки — открывались ставни окон, двери поскрипывали несмазанными петлями, стучала посуда, шелестели метлы, под ветром хлопало развешенное на веревках недосушенное белье. Камиен просыпался.

По южной городской стене бродили стражники, зевая, лениво почесываясь и сетуя на ночную смену, в которую из-за необычной в это время года прохлады даже поспать не удалось. Почти каждый из них думал об одном и том же — получить бы суточное жалование и пропить его добрые две трети в каком-нибудь уютном кабаке.

— Холодно, — поежился один из них.

— Лучше уж тут, чем стращать грязных тварей в Темном квартале, — пожал плечами другой. — Там сейчас ужасно воняет.

— Там всегда воняло. Особенно ближе к восточной стене. Мне как-то довелось побывать