применить магию для спасения?
— Вероятность выжить в замкнутом континууме такой срок, крайне мала, — добавила Мадам. — Особенно для граждан категории Эль. Однако, твои родители не местные. Если они успеют собрать изолирующие круги, а затем воспользуются ими, то отделаются только утратой своих тел.
Самелиане могут, пусть и с ощутимым ограничением своих возможностей, существовать без тела в условиях нашего мироздания. В таком состоянии им не требуется ни продовольствие, ни вода, ни даже воздух.
После того как топологическую изоляцию получится снять, они получат новые тела и где-то за год-полтора к ним реадаптируются. Так что на юридическом языке они не погибли, а только потеряны. И из-за этого обстоятельства возникает нетривиальный правовой казус.
Успокоило ли меня её заявление? Не совсем. Какая-то иррациональная часть меня разрывалась от скорби и тоски, даже после того как узнала, что мама с папой спасутся.
За Алладо я уже точно не переживал — опытная бабушка наверняка все подготовила заранее. После того коварного хода с Олюэн, спрятавшейся в барабане стиральной машины, предполагать, будто родительская квартира не оборудована всем необходимым инвентарем?
Но все равно очень хотелось расплакаться. Пускай, я уже взрослый, можно сказать недавно женившийся мужчина, во мне оставалось слишком многое от маменькиного сынка.
Легко сказать “отделаются только утратой тел” — но это же родные тела! Живые, теплые… Во мне их гены, я всю свою жизнь обнимал их, видел. Пускай магическая реальность и доказала мне, что тело и самелианец относятся друг к другу как одежда и человек — их все равно жалко.
Безумно жалко, до слез и нервной дрожи. Честное слово, не случись у меня в тот день других переживаний, прямо так и разрыдался бы. Но драка не на жизнь, а на смерть, вид раненной из-за меня девушки и впавшего в кому друга, задрали планку напряжения, которое необходимо для слома на недосягаемую высоту.
Было жалко тел, которые родные. Жалко себя, лишившегося папы с мамой в один момент. Пятнадцать лет — это же охренеть как долго. Даже Алиса может через десять лет меня покинуть. А тут пятнадцать — нижняя граница.
Мне же будет почти сорок к тому моменту. По верхней границе и вовсе полнолетним стану. Но вся внутренняя боль и жалость, словно обволакивали что-то внутреннее, затаившееся еще более глубоко нежели эмоции и ощущения.
Это был плотный слой, защищающий… я даже не знаю, что. Полагаю, меня самого. Какую-то глубинную часть меня, для которой оказалось достаточно осознания, что родители не погибли. Что мы всего лишь расстались на время. Продолжительное, мучительно долгое — но не навсегда.
Михей сделал шаг вперед и положил руку мне на плечо. Пускай жест и задумывался как успокаивающий, я закусил губу чтобы не расплакаться. Чертов диссонанс! Отчего я снаружи такой чувствительный, а внутри все как застыло? Было бы лучше наоборот или же нет?
— Прими мои соболезнования, Имярек.
Родителей нет, друзья в клинике, авалонский ключ заперт, штраф в полсотни монет… если это не самый черный день в моей биографии, то как его еще назвать?
Хотя нет. Было бы куда хуже, если бы это они бесповоротно умерли. Если бы не было того фрагмента сна, который я увидел в холле.
Если бы срок хранения упаковки жевательной резинки, выданной Алладо не составлял уже нисколько не абсурдные семнадцать лет. Как я мог в тот момент забыть, что бабушка ничего не делает просто так? Они не умерли — они меня оставили тут одного!..
— А как-то сократить этот срок… нельзя? — перебарывая свой эмоциональный всплеск робко спросил я, чувствуя себя крайне неловко под двумя сочувствующими взглядами печатников.
Но это все равно снаружи. Внутри был осколок льда. Айсберг, не меньше. Где-то в сердце айсберга пребывала та моя часть, которая сейчас могла лишь недоумевать. Как так? Отчего? Зачем? Вот этого недоумка и берегла от суровой окружающей действительности моя психика.
— Объем вашей квартиры, более сотни кубометров, — вздохнула Мадам, отводя глаза. — Любая элементарная частица в этом объеме может содержать ключ к сингулярности. Но даже это было бы слишком легко.
Скорее всего, ключ — это какая-то комбинация частиц. А это дает факториал от количества атомов в указанном объеме. При помощи инструментов управы подбор занял бы больше века. У военных возможности больше, но даже если они заинтересуются задачей, в чем мы тут все сомневаемся — это сокращает срок до сорока лет. Самелианские методы работы с сингулярностями куда совершеннее — ловушка представляет собой облегченный вариант их континуальной мины, которые применялись ими в последней войне. Но там сроки и вовсе в миллионы лет. Благодаря тому, что консул Олюэн имеет доступ к некоторым самелианским военным массивам данных того времени, она справится быстрее.
Практики не врут. Этот тезис я уже успел выучить на своем опыте. Если блистательная говорит о пятнадцати годах… надо расспрашивать её лично. По возможности, внутри консульства. Только… мне неизвестно как туда можно добраться.
— Гражданские законы, как выяснилось, имеют некоторые противоречивые коллизии, — видя, что я не собираюсь впадать в истерику продолжила Мадам. — Ты одновременно и гражданин категории Кей, и лицо, не достигшее полнолетия, чьи родители были потеряны в ходе преступных действий. Применительно к убийству ситуация проработана куда подробнее, а вот пропажи случаются в тысячи раз реже. Для внутренних секторов это вообще нонсенс — из-за чего местная нормативная база хоть и проработана, но недостаточно.
Применительно к убийству ты сначала дееспособный гражданин, а затем неполнолетний, но в случае потери родителей, как выяснилось в ходе недавней проверки, ты в первую очередь неполнолетний, независимо от гражданского статуса и всех прочих обстоятельств.
Этот юридический казус заставил нас поломать голову. Собственно, из-за этого тебе и пришлось ждать так долго…
Все бы дела так долго разрешались, подумал я, ненадолго отвлекаясь от размышлений о том, как добраться до самелианского консульства. Вне магической реальности процессы могут идти годами, а тут суток не прошло, а им уже долго. Видно же, что какое-то решение Мадам с юридическим отделом уже нашли.
Придя к этом выводу, я вернулся к размышлениям о том, что же мне предстоит делать по выходу из кабинета.
Только непосредственный участник событий мог дать ответы на вопросы, которые крутились сейчас в моей голове.
Впрочем, я знаю, как можно найти Олюэн. Блистательная, как ее называла мама, пребывает в консульстве. Как добраться от управы до заведения Роффе известно. Дорога натоптанная. Шаг-другой в сторону и заблужусь, но тут идти по прямой. А уж Роффе должен знать где консульство.
— К счастью, отправлять запрос во
