живот. Тот снова упал на пол, жадно хватая ртом воздух.
— Что, сука? Решил на беззащитной девчонке авторитет себе заработать? Я за невесту тебя вообще урою, понял?
Маша изумлённо уставилась на парня, но решила молчать до конца, не встревая в полемику.
— Ну что, прапорщик, придётся тебя арестовать за нападение на сотрудника СБ, — усмехнулся Соловьёв.
— Не вопрос, — тот со злостью посмотрел на подполковника. — Только Евгений Максимович скоро захочет узнать о происходящем, а я молчать не буду.
— А ты интриган, — покачал головой Соловьёв. — Ну, наверное, и хорошо, что так. Не какая-нибудь рохля ротой командует. Гена, освободи девушку от наручников.
— Кхе-кхе… Игорь Дмитриевич… А как же…
— Ты оглох?! — снова вызверился Андрей. — Выполняй!
— Ну, сучёныш… дай бог ещё пересекутся наши с тобой дорожки… — сглатывая набежавшую во рту кровь, глухо проговорил Воробьёв.
— А давай прямо сейчас? — предложил тот. — Думаешь, ты крутым был, да таким и остался? Или в спину выстрелишь, мразь? Я же тебе ещё вчера сказал: ты — волк, съевший свои зубы.
— Акелла промахнулся, — зло усмехнулась Маша.
— Если я узнаю, что ты, без улик, попытаешься ещё кого-то из моих подчинённых арестовать… — покачал головой Федотов.
— Ладно, хватит! — начальник СБ хлопнул ладонью по столу. — Геннадий! Ты тоже не перегибай палку. Тебе был приказ подробно расспросить, применяя методы психологического воздействия, но не физического, а ты что?
— А что ты сразу не сказал, что она твоя невеста? — удивился Воробьёв.
— А я не делаю исключения для своих бойцов. Для меня все равны, понял? Маша накосячила и получила наряд на кухню, но сейчас она ни в чём не виновата, и я её защищаю, как любого другого из моей роты.
— Подтверждаю эту информацию, — кивнул Соловьёв. — Ну что, довезти вас до общежития?
— Ма́шины вещи отдайте, мы сами дойдём, — угрюмо проронил Андрей.
— Сейчас принесу, — ответил бывший опер, предварительно переглянувшись с начальником СБ.
Уже через десять минут Андрей галантно помог девушке спуститься со ступенек этого мрачного дома и неожиданно взял её под руку.
— Теперь ты за поводыря — я ж не знаю, как отсюда добираться до нашей общаги, — подмигнул он ей.
— Андрей, спасибо тебе, — зарделась она, посмотрев ему в лицо.
— Маша, я у Соловьёва в кабинете не врал — я за любого из нашей роты встану в позу с начальством. Только и вы уж не косячьте понапрасну.
— Значит, это только версия для СБ и всё… — погрустнела она.
— Ты о чём? — не понял он.
— То, что я твоя невеста…
— Значит, так, сержант, сопли и слёзы убрать. Придём в роту — определимся.
— С чем? — посмотрела она него.
— Маш! Вот скажи честно — почему ты меня так и подначиваешь? То словом, то делом… Иногда даже обидно.
— Не скажу, — насупилась она.
— Ладно. — с нотками раздражения сказал он. — Тогда ответь, как у вас в Саратове сейчас с покупками? У нас в Тополиновке денег нет.
— Как, вообще, что ли? — удивилась она? — Блин, прямо коммунизм какой-то…
— Угу. Так как?
— Есть места выдачи материалов. Но там нужно делать заявку старшему дома, тот визирует… Ну, в общем, сплошная бюрократия… А что ты хотел приобрести?
— Позже узнаешь, — усмехнулся парень.
— Андрю-у-уш, ну скажи! Скажи, а! — заканючила Маша.
— Сержант! Это что за разговоры? — картинно напустил на себя строгость тот.
— Бэ! Вредина! — Власьева показала ему язык и демонстративно отвернулась.
— Детский сад, штаны на лямках, — покачал головой Федотов.
— А чего тогда на малолетней жениться собрался? — прищурилась она.
— Любовь зла… — картинно вздохнул он.
От неожиданности девушка даже остановилась.
— Андрюш, это правда? — она внимательно посмотрела ему в глаза.
— Что, правда?
— То, что ты только что сказал? Ты… Ты в меня влюбился? Тоже?
— Что — тоже?
— Ну… — покраснела она — … как я в тебя…
— Эх, Машка, Машка… да я у Скрябина в кабинете уже всё передумал…
— Ты у полковника был? — удивилась Власьева.
— Сразу пошёл, как эти тебя забрали, — кивнул Андрей.
— Андрюша… Ты сразу пошёл? Пешком? — обомлела она. — Из-за меня?
— Угу…
— Только из-за того, что я сержант и командир взвода? Или?.. — она снова посмотрела ему в глаза. — Только честно ответь… Прошу тебя… — её голос предательски задрожал, а в глазах выступили слёзы.
— Дура ты, Машка… — он с силой притянул её к себе — Раньше просто нравилась, а как Соловьёв тебя сегодня арестовал, понял…
— Что, понял? — посмотрела она на него снизу вверх.
— Маша, хватит, а! Ну, люблю я тебя, понимаешь? Люблю! Довольна?
— Значит, ты… Ты что — кольца хотел купить? Да?
— Я уже начинаю тебя бояться, — покрутил головой Федотов. — Или мысли чужие умеешь читать, или в СБ работаешь, — усмехнулся он.
— Не-э-э, — теперь она отчаянно замотала головой. — Ни то, ни другое… — девушка сделала небольшую паузу — …Андрюш…
— Что?
— Поцелуй меня…
Машина сопровождения, двигавшаяся на почтительном от них расстоянии, остановилась вслед за ними и теперь наблюдала за происходящим.
— Тарщ подполковник, объекты остановились посреди улицы — доложил Соловьёву старший машины.
— И что они делают? — поинтересовался тот.
— Кгх-гхм… Целуются. Нам как, продолжать наблюдение или…?
— Значит, не обманул прапорщик… Ладно, снимай наблюдение.
За время их с Андреем прогулки на свежем воздухе, Маша оттаяла от утреннего шока. А уж два известия, что объект скрытого обожания и любви ответил взаимностью и пошёл её «отбивать» у Службы Безопасности… да дал по морде обидчику… у-у-у… так ещё и кольца собрался купить, чтобы сделать предложение… у-у-у (тысячу раз)… бедная Маша — такой каскад эмоций за несколько часов. К зданию общежития они добрались минут за сорок и их заметили из окон столовой курсанты. Андрей с Машей успели только подняться в вестибюль, а к ним уже бежали как взводные, так и курсанты из Ма́шиного взвода. Обступили, выслушали краткую историю вызволения и проводили в столовую.
Клара Генриховна, возвратившаяся в строй, не
