Его печень разорвалась, а одно легкое и вовсе перестало работать. Осколки ребер впились в его желудок и прочие органы. Все эти травмы, что моментально могли лишить жизни даже Искателей B и A ранга, Алану приходилось терпеть.
“СУКА!!! КАК ЖЕ БОЛЬНО!!!” – кричал от боли в своих мыслях Алан. Попытавшись совершить хоть какое-либо движение, Алан снова выплюнул полный рот крови, с частичками своих внутренних органов: “Неужели я здесь умру?” – думал Алан, а после снова попытался пошевелится и снова потерпел неудачу: “Мои ноги и руки сломаны. Мои ребра сломаны. Мои органы повреждены. Я никак не смогу победить этого монстра. Чтоб ты сдох Келленрад! Я убью тебя своими собственными руками! Ты сдохнешь, тварь!” – стал проклинать его Алан.
Вибрации что издавал Старейший энт становились все ближе и вот, когда Алан уже отчетливо мог различить силуэт этого самого энта, он услышал голос Келленрада доносящийся откуда-то сверху: “И все-таки ты проиграл” – его голос был спокойным, но очень громким: “Ты очень слаб. Почему ты не используешь всю свою силу проклятого? Неужели я недостоин?”
“Я ненавижу тебя, тварь!” – мысленно проклинал Алан само существование Келленрада, а после кое-как повернув голову в его сторону, что опять-таки сопровождалось выплевыванием полного рта крови, Алан сказал: ““Я не буду полагаться на эту силу. Она слишком опасна как для меня, так и для всех кто мне дорог. Я лучше умру, чем еще раз воспользуюсь ею”
“Всех кто тебе дорог говоришь?” – задал Алану вопрос Келленрад, от тона которого у Алана по спине пробежали мурашки.
“Он не причинит вреда своим детям. С Линдой ему никак было не справится, а это значит…” – пронеслась в голове Алана мысль, на которую в следующую же секунду Керрилад дал подтверждение.
“Знаешь ли ты высшую эльфийку, что сопровождала тебя до этого самого города? Вроде бы ее имя было Лигрит. Так вот, я приказал медленно сдирать с нее кожу и выколоть ей глаза, а также отрезать язык” – после этого Келленрад повысил свой голос и прокричал: “ПОКА ТЫ ЛЕЖИШЬ ЗДЕСЬ И УПРЯМИШЬСЯ, ЭТА ДЕВУШКА СТРАДАЕТ! ОНА СТРАДАЕТ ИЗ-ЗА МЕНЯ, НО СПАСТИ ЕЕ НЕ МОЖЕШЬ ИМЕННО ТЫ! УБЕЙ МЕНЯ! СПАСИ ЕЕ! ЧЕГО ЖЕ ТЫ ЖДЕШЬ?”
“Меня не волнует ее спасение! Она для меня никто” – думал Алан: “Она сама выбрала этот путь. Она знала насколько это опасно” – но тут, в голове Алана прозвучал до боли знакомый голос.
“Ты хочешь силы?” – спросила у него Неко, на что Алан секунду подумав ответил.
“Хочу”
“Что ты готов отдать мне в обмен на силу?” – спросила она.
“Ничего” – над этим ответом Алан не думал и секунды. Но, как ни странно, Неко ответила.
"Я принимаю эту жертву. Жертвой станет…эльф”
“Что?!” – не успел сообразить Алан, что только что сказала Неко, как по всему его телу начала разливаться огромная волна боли. Боль была везде. Она была в костях. Она была в венах. Она была в его крови. Весь организм Алана в одну секунду стал одним большим источником боли от которого Алан уже давно должен был потерять сознание, но почему-то он никак не мог его потерять. В какой-то момент он даже взмолился о быстрой смерти, вот насколько большая боль его мучала.
“Что с ним происходит?!” – непонимающе смотря на судорожно бьющееся тело Алана, спросил Келленрад: “Я надеюсь это не убьет его, а иначе…” – но не успел Келленрад додумать свою последнюю мысль, как увидел, что из груди Алана вырвался поток абсолютно черного цвета, что стал покрывать все искореженное тело Алана. За пару секунд все раны, из-за которых Алана можно было смело причислять к числу пока еще живых трупов, в миг стали пропадать прямо на глазах Керрилада.
После этого Алан положил обе свои целые руки на землю и, оттолкнувшись от нее, взлетел не меньше чем на 10 метров от земли, а затем прокричал: “ПрИзЫв! МеТаМоРфОзА!”
Голос Алана перестал даже отдаленно напоминать человеческий. Теперь это был голос демона, который использовал глотку Алана, чтобы вещать всем о своих мыслях и целях.
Тупой черный меч Алана снова оказался у него в руках и он, бросив на него один только взгляд своих глаз, один из которых полностью застилала оболочка тьмы, прокричал: “УсИлЕнИе МеТаМоРфОзЫ!” – и после этого черный меч Алана задрожал.
Раздался весьма отчетливый хруст, который символизировал о том, что оружие Алана не справляется со всей той энергией, что Алан посылает сквозь нее. С огромной сложностью Элементальное железо, из которого состояло оружие Алана, выполнило его безумную просьбу и превратилось в огромный трехметровый топор. Алан направил его прямиком в Старейшего энта.
То, что произошло дальше невозможно было описать простыми словами. Алан…располовинил…Старейшего энта…которому еще пару минут назад он был не в силах что-либо сделать и от 1 удара которого он чуть было не лишился своей жизни. Теперь же, чтобы уничтожить подобного монстра Алану потребовался всего 1 удар его громадного топора, а это значит, что теперь настала очередь самого Келленрада.
Арка 4: Глава 42
Боль! Боль! Боль! Боль! Ничего кроме боли!
Хи-хи-хи! Бо-о-о-оль! Она прекрасна! Больше! Дайте мне больше! Я упиваюсь ею! Она мой нектар!
Успокойся! Алан, это не боль! Это наслаждение! Почувствуй его! Отдайся ему!
Кручусь верчусь, по земле ворочусь!
Ха-ха-ха! Как же здесь многолюдно!
ААААААА!
“Успокойся! Контролируй их!” – услышал я неизвестный голос, что не принадлежал мне.
Вот дура! Она пытается вразумить его! Братья не позволим ей!
ДААААА!
УБИРАЙТЕСЬ ПРОЧЬ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!
“Алан, ты не можешь вечно сражаться с приступами безумия! Подави их! Это твое тело! Это твоя душа” – снова пытался вразумить Алана неизвестный голос.
Кто ты? Мы знакомы?
Хи-хи-хи, вот дурак! Не узнает свою госпожу! Мы позаботимся об этом теле намного лучше тебя! СГИНЬ!!!
“Вы мне не нужны!” – в ярости закричала Неко: “Алан, у тебя есть потенциал, так используй его! Чего ты желаешь? Ради чего ты попросил моей силы? Чего ты хочешь достичь?”
Чего…я….хочу…достичь? Чего же?
Мы хотим уничтожить миры! Мы хотим убивать! Мы хотим поглощать!
ДАААА!
НЕТ! Я хочу спасти их! Я хочу спасти хоть кого-то! Я хочу жить ради других, ведь я давно уже мертв.
“Так подави отголоски безумия, что мешают тебе делать то, что ты хочешь” – ласковый, словно материнский, голос коснулся ушей Алана и тут же все голоса, что все это время шептали ему о безумии, затихли: “Кричи вместе
