– Куда мне идти, чтобы попасть в контрольный зал?
– Если ты стоишь лицом к лифту, то налево. В обе стороны от тебя уходит длинный коридор, верно?
– Так точно.
Елена работала с объемным видеоизображением, ориентируясь скорее по записям, чем по чертежам особняка.
– Сверни в тот, который ведет налево. В конце его снова поверни влево. Там он станет шире и превратится во что-то вроде длинной портретной галереи. Судя по всему, это самый короткий путь.
– Хорошо, принято. Как глаза?
– Закрыты.
– Отлично. Спасибо.
Брайсон свернул налево и побежал по коридору. Он отлично осознавал, что стены и фундамент этого здания пронизаны оптоволоконными кабелями. Мили и мили кабеля, сотни и тысячи миниатюрных линз, которые смотрят на все происходящее сквозь крошечные отверстия в стенах и потолке. В отличие от старых наблюдательных камер, эти малюсенькие линзы нельзя увидеть и потому нельзя забрызгать краской или заклеить пластырем. Если бы не способность Елены выдать вчерашнюю запись за демонстрацию сегодняшних событий, то Брайсону некуда было бы деться от этого тайного наблюдения, и он ничего не смог бы с этим поделать. Сейчас он по крайней мере мог идти свободно, незримый для этих электронных глаз. Пропуск, который он забрал у охранника в подземном гараже, до сих пор не принес ему ни малейшей пользы. Этот пропуск не помог ему вызвать лифт, и единственное, в чем проявила себя эта карточка, – это в том, что по ее сигналу зажегся свет, стоило Брайсону войти в дом. Судя по всему, она скорее давала возможность прослеживать перемещения носителя, нежели позволяла ему проходить сквозь систему охраны. Брайсон отстегнул пропуск с жилета и бросил его на пол в коридоре, у самой стены – как будто человек, носивший эту карточку, просто обронил ее.
* * *
Елена отложила в сторону передатчик. И тут совсем рядом с грузовиком раздался хруст чьих-то шагов. Все шло слишком гладко, подумала Елена. Сейчас лесной патруль начнет задавать вопросы, и ей придется постараться, чтобы ее ответы звучали убедительно.
Елена отодвинула заднюю дверцу фургона и вскрикнула, когда увидела наставленное на нее дуло пистолета.
– Выходи! – скомандовал мужчина в синем блейзере.
– Я сотрудник службы геологоразведки США! – запротестовала Елена.
– Сотрудник геологической службы, который подключился к нашей линии безопасности? Что-то я в этом сомневаюсь. Опустите руки по швам и не пытайтесь сыграть с нами какую-нибудь шуточку. У нас к вам есть кое-какие вопросы.
* * *
Брайсон дошел до длинного прямоугольного помещения, которое Елена назвала портретной галереей. Стены этой необычной комнаты были увешаны позолоченными картинными рамами, славно в каком-нибудь Лувре, – только здесь все рамы были пусты. А точнее, каждая из них обрамляла плоский сероватый монитор. Вероятно, по сигналу электронной визитки в каждой из рам возникала видеорепродукция написанного маслом портрета или другой картины – согласно вкусам человека, носившего эту визитку.
Брайсон хотел было войти в галерею, когда заметил ряд крошечных черных бусин, вертикально тянувшихся по стене между рамами. Такие тонюсенькие прерывистые вертикальные полосы шли по одной из стен галереи через каждые четыре фута. Они выглядели почти декоративными, чем-то вроде элемента отделки – если не считать того, что слегка дисгармонировали с рельефными обоями в стиле французского Ренессанса. Брайсон стоял за порогом галереи, не решаясь войти. Черные точки начинались примерно в полуметре от пола и тянулись примерно на шесть футов вверх. Брайсон был уверен в том, что не ошибся относительно этих точек, однако для того, чтобы окончательно убедиться, извлек из кармана монокуляр ночного видения и вставил его в глаз.
Теперь он видел ряды тончайших нитей, тянущихся поперек длинной комнаты через каждые несколько футов. Начинались они в нескольких дюймах от пола. Брайсон знал, чем на самом деле являются эти светящиеся зеленоватые нити – так через прибор, улавливающий инфракрасное излучение, выглядели лазерные лучи. Сенсоры, расположенные на противоположной стене, улавливали эти лучи, невидимые невооруженным глазом. И когда кто-либо, проходя по комнате, заслонял эти лучи – если, конечно, у него не было электронной карточки допуска, – немедленно срабатывал сигнал тревоги. Брайсон догадался, что лучи начинались на высоте полуметра от пола ради того, чтобы какое-нибудь домашнее животное не включило охранную систему.
Единственный способ пересечь комнату заключался в том, чтобы проползти под самым нижним из лучей, не поднимаясь более чем на пятьдесят сантиметров от пола. И естественно, сделать это было не так-то легко, а уж остаться при этом чистым было и вовсе невозможно. Брайсон закрепил монокуляр ночного видения на голове, затем лег плашмя на пол, перевернулся на спину и начал продвигаться вперед, отталкиваясь каблуками ботинок. Он неотрывно смотрел вверх, чтобы быть уверенным, что случайно не заденет ни один лазерный луч. Его комбинезон был достаточно скользким, чтобы позволить передвигаться с приличной скоростью, без рывков и чрезмерных усилий. Хотя камеры слежения были подавлены, остальная система безопасности действовала, и один-единственный неверный шаг мог поднять тревогу. Однако наибольшую угрозу представляли не электронные средства защиты, а люди – не исключено, что кто-нибудь из охранников наткнется на Брайсона, как это уже дважды случилось ранее.
Брайсон проскользнул под третьим, под четвертым, под пятым рядом лучей. Ни один луч не был прерван, тревога не сработала. На сей раз сошло.
Наконец он пробрался под последним лучевым заграждением. Немного полежал на спине, огляделся по сторонам, чтобы увериться, что здесь нет больше никаких охранных устройств. Удовлетворившись результатами осмотра, Брайсон осторожно поднялся на ноги. Теперь он наверняка находился где-то недалеко от контрольного зала; Елена подскажет ему правильное направление.
Брайсон нажал кнопку передатчика.
– Прошел успешно, – прошептал он. – Куда теперь?
Ответа не было. Он повторил вопрос, на этот раз чуть громче.
Снова никакого отклика, лишь мерное потрескивание статики.
– Елена, отвечай.
Ничего.
– Елена, отвечай. Мне нужен твой совет.
Молчание.
– Куда идти, черт побери?
Боже, нет! Неужели передатчик испортился? Брайсон снова послал вызов и опять не получил ответа. Быть может, здесь смонтировано какое-нибудь оборудование, подавляющее радиосигнал и мешающее ему связаться с Еленой?
Но ведь людям Мэннинга тоже нужно переговариваться по радио! Не существовало способа подавить все частоты радиоволн и оставить только одну – ту, на которой тебе нужно вести связь. Это было невозможно.
Тогда где же Елена?
Брайсон вызывал ее снова, снова и снова. Нет ответа, никакого ответа, ничего.
Елена исчезла.
