но море уже снова сверкало яркой лазурью под безоблачными синими небесами.
И все же в море не было видно парусов, ни одно судно еще не осмеливалось покинуть надежную гавань.
Жадные до новостей дельфины окружили одинокий корабль. Ванимен бросился в море, оставив на палубе подданных, измученных и смертельно усталых, как и он сам. Чтобы не менять способ дыхания, Ванимен нырнул и сразу же поднялся на поверхность. В обнимавшей его чистой и прозрачной стихии он чувствовал, как силы возвращаются к нему, наполняя бодростью каждую мышцу тела. Ванимен заговорил с дельфинами.
Что им известно о Средиземном море? Тогда, в юности, Ванимен не заплывал в него, добрался лишь до высокой прибрежной скалы, которая была похожа на лежащего льва. В землях, омываемых Средиземным морем, уже давно установилось прочное господство христианской веры. От Волшебного мира, здесь, несомненно, могли уцелеть лишь жалкие крохи, если вообще что-то сохранилось. Но выбора у Ванимена не было: разбитый корабль не сможет одолеть просторы Великого Океана. Огромной удачей будет уже, если они сумеют пройти на нем несколько тысяч миль и найдут пристанище где-нибудь в Средиземном море, но это возможно лишь при условии, что здешние воды спокойнее и гостеприимнее, чем те, что шумят к западу от Геркулесовых столбов. Нет ли в Средиземном море какой-нибудь тихой гавани, куда он мог бы безбоязненно привести свой народ?
Дельфины принялись совещаться между собой, потом решили призвать на помощь своих братьев и послали к ним гонцов.
Тем временем подданные Ванимена отдыхали, восстанавливали растраченные силы, охотились. К счастью, настал мертвый штиль, который длился довольно долго. Из-за безветрия в море не вышло ни одно судно, и можно было не опасаться, что люди пожелают узнать, кто находится на незнакомом корабле, который появился в их водах.
Наконец, дельфины-гонцы вернулись и рассказали о том, что удалось узнать. Почти все земли, лежавшие за Гибралтарским проливом, не годились народу Лири для пристанища. Во-первых, там слишком развито рыболовство, во-вторых, слишком сильна церковь. Жители этих стран, конечно же, не обрадуются, когда узнают, что к ним явились незваные гости, которые тоже занимаются ловлей рыбы. Берега Северной Африки подходили, пожалуй, больше. Однако ислам, который исповедовали жители этих берегов, в своей борьбе со всем, что зовется Волшебным миром, отличался еще большей непримиримостью, чем христианство.
Есть, правда, на восточном побережье узкого моря одно место... Дельфины никак не могли толком объяснить, что это за узкое море и о каком месте идет речь. Они плохо представляли себе, как туда добраться, знали только, что Волшебный мир не подвергся там полному уничтожению, как это случилось, например, в Испании.
Воды Гибралтара бороздили многочисленные суда, у берегов сновали рыбачьи лодки, повсюду под водой были расставлены сети. Несмотря на эти опасности охотники Ванимена наловили достаточно рыбы, чтобы накормить все племя. Теперь можно было продолжить плавание уже к недалекой цели. Сильно изрезанные берега Средиземного моря поросли густыми зелеными лесами. В море было множество островов. Несомненно, здесь удастся найти подходящее место для основания Нового Лири.
Сердце Ванимена взволнованно забилось. Он с трудом сдерживал нетерпение и задавал все новые и новые вопросы. Дельфины более или менее подробно описали, как выглядят жители суши, поскольку им не раз случалось видеть их на берегу. Рассказали и о том, какую одежду носят здесь, и какие магические амулеты и талисманы и тому подобные вещи. Люди нередко гибли в море, и если дельфины видели тонущих, то помогали им добраться до берега. При этом, в силу своего любопытства, они, конечно же, не упускали случая рассмотреть все до мельчайших подробностей. К сожалению, Ванимен с трудом понимал язык этих дельфинов: они же еще никогда не встречались с кем-нибудь, кто хотя бы отдаленно походил на морской народ. По большей части Ванимен просто угадывал, о чем ему хотели сказать дельфины. Дело пошло легче, когда они стали передавать разговоры людей, которые им удалось когда-либо услышать. Дельфины славятся необычайно острым слухом и хорошей памятью, тут им просто нет равных среди всех живых существ.
Ванимен дополнил то, что узнал от дельфинов, сведениями, которыми располагал со времени своего путешествия по южным морям, и тем, что слыхал от людей: за долгую жизнь ему не раз доводилось встречаться с ними. Иные из этих людей давно умерли — кто десятки, а кто и сотни лет назад. Были среди них и ученые, и они охотно делились с Ванименом своими знаниями, порой открывая ему и тайны, поскольку не сомневались, что Ванимен ничего не разгласит. Среди них были король Дании Свенд Эстридсон и епископ Роскильдский Абсалон...
Земля, о которой говорили дельфины, лежала на берегу Адриатического моря и называлась Далмацией. Ныне она входила в королевство Хорватия, латинское название которого Кроация также было Ванимену известно. Народ Далмации был родствен руссам, но исповедовал католическую веру. О том, есть ли в Далмации существа, подобные русалкам северных вод, дельфины ничего не знали.
Только эти сведения и удалось по крохам собрать Ванимену.
Быть может, их ждет в Далмации гибель — тем и закончится столь долгое и трудное плавание. А быть может, нет. Но есть ли выбор у тех, кто уцелел из племени Лири?
2
Из-за небывало сильного шторма, который разыгрался в Атлантике, возвращавшийся в Данию шлюп «Хернинг» отклонился от курса. Прилилось бороться со встречным ветром, лавировать: неуклюжее судно плохо слушалось руля. Трудно было натягивать шкоты и брасы, трудно было удерживать в нужном положении тяжелый румпель. Но ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы «Хернинг» окончательно сошел с курса; приходилось противостоять шторму днем и ночью, вести корабль, либо высылая вперед лоцмана, чтобы избежать столкновения с подводными рифами, либо наугад, вслепую.
Ингеборг умела только готовить пищу и прибирать на корабле, однако и ее работа оказалась нелегкой. Эйджан, более крепкая, стояла вахты и наравне с мужчинами управлялась с парусом. Она черпала силы в море, где играла с дельфинами, которые не уплыли, а сопровождали корабль, следуя за ним на небольшом расстоянии. Тауно, хоть и отличался невероятной физической силой, не мог в одиночку выполнять работу целой корабельной команды и часто сожалел, что они не оставили в живых ни одного матроса. Нильс не мог похвастаться силой, но был для Тауно неоценимым помощником.
И дело было не только в том, что Нильс, как всякий парень, выросший в приморском поселке, многое знал о море и моряках. До сих пор ему лишь два раза повезло наняться на корабль, но он
