этот крендель тут как тут с курткой и чекушкой, представляете? Он не дал мне окончательно окочуриться на морозе и довел меня до дома. Я же знатно нажрался тогда. Прикол в том, что я даже не простудился. Нечто подобное этот парень выдал и сегодня — теперь уже с нами. Думаю, если попросить его сдать ЕГЭ за меня, он это сделает. Не знаю как, но сделает.
— Хм, занятная история.
— Ничего, что мы умолчали про ту часть ночи, где нас чуть не пристрелили? — спросил Кошкарский.
— Если бы я рассказал Пете еще и об этом, он бы точно стружку с нас снял.
— А если вдруг он наткнется на…
— Вряд ли. Машину всего-то нужно перегнать с одного места на другое. С «Хамелеоном» она ведь никак не связана.
— Хоть бы она осталась на месте.
— А девка из нее исчезла.
— С другой стороны, нам на руку, если ее угонят, — предположил Паша.
— Что же делать с вещами, которые мы в ней забыли?
— Точно, блять. Тогда вариант не канает.
— Мне даже страшно представить, что там у вас произошло, — произнес Степа, — если вы не вернули тачку обратно.
— Вот и бойся дальше.
— Арсен, — воскликнул Пахан.
— Чего?
— Ты хоть понимаешь, каким другом, мать его в душу, располагаешь? Мне до этой ночи казалось, что демон-очкарик люто нас ненавидит, только и ждет, чтобы вместе с тренером знатно над нами позалупаться. А тут он берет и самоотверженно уходит исправлять наши ошибки, решать наши проблемы. Благополучие команды и каждого из нас сейчас зависит от этого чудика.
— Я знаю, Пашка. В том весь Петя — человек непредсказуемый и контрастный. Я обязательно отплачу ему… добром на добро — даже не обсуждается.
— Правильно ли было отпускать его одного?
— Справится.
— Он сам-то хоть понял, что делает?
— Одно известно точно, — констатировал Арсений, — он делает все это для нас. И всегда все делал для нас — мы просто не понимали этого.
— До меня сейчас только начинает доходить… Впервые в жизни болею за этого парня, — сказал Степа. — Мы в заднице, если он вернется ни с чем.
— Есть небольшая, но вероятность, что все выгорит.
— По факту у нас незавидная картина вырисовывается: мы засветились, где только могли. На нас угон, хулиганство, дебош и похищение. А нарушение режима — это теперь вообще ни о чем.
— Не нагнетай, Абдуллин. И без того тошно.
— Я хочу завязать с такими попойками. Нет в них ничего хорошего.
— Только истории, чтобы внукам рассказывать.
— Хоть бы обошлось.
— А чего тебе беспокоиться, Пашка? У тебя же папка тренер.
— Это ничего не значит.
— Ага, лечи кого-нибудь другого.
— А если нас все же найдут и повяжут?
— Бречкин-старший всех нас выкупит.
— Дело ваше, — произнес Арсений, — а я спать.
Продолжение следует…
