Книга Повесть о следопыте Найтдзи - Сладко спящий

радионуклеиды и свободные радикалы в своих бескостных телах. Впрочем, для защиты от случайного гоблина или даже человека этого оружия вполне хватало. Встроенная система наведения – в быту её аппаратная часть у большинства существ и созданий называлась мозгом – позволяла избирательно атаковать переднюю поверхность шеи или же глаза.

Встроенная система маскировки, устаревшая ещё пару сотен лет назад, слабые органы чувств, встроенное бронирование, едва способное выдержать минимальное повреждающее воздействие. Смешно сказать, очередь из десятка десятиграммовых пуль, двигающихся со скоростью едва превышающую семьсот метров в секунду, имела все шансы нанести кролику повреждения, несовместимые с жизнью.

Всё окупала плодовитость и полная промысловая бесполезность.

Нет, правда, кроликов могли есть только существа с развитой пищеварительной системой, адаптированной к усвоению мяса, пытающегося прорасти в стенку желудка и переработать жертву в материал для собственной регенерации организма кролика. А также обладающие навыками чтобы законсервировать его до того, как встроенные ферментные механизмы запустят процесс, метко называемый “биологическим горением”.

Словом, кроликов могли и умели есть эльфы, сохранившие необходимые знания, а также демоны и драконы. Последние две расы были, в целом, почти всеядны. Как, возможно, и феи.

Найт, пребывавший в скрыте, замерев, разглядывал пасущегося перед ним кролика. Всего один удар левой рукой – правая была занята собранным копьём – и животное бы умерло, распространяя напоследок ароматный секрет из спрятанных под кожей желёз, помечая для хищников и собратьев место своей смерти и возможного убийцу.

Ах, да, игольчатые инъекторы, ошибочно применяемые за клыки, служили средством введения высокомощного нейротоксина, иммунитетом или хотя бы резистентностью к которому не обладал разве что ленивый. А также змеи, которые, наряду со слизнями, являлись главными источниками аминокислот и витаминов для эльфийских травоядных.

Найт как-то тут вспомнил, что волки – крупные стайные хищники, занимающие родственные экологические ниши по всем Средним Планам – промышляли охотой на кроликов. Сами же они были типичной пищевой базой единорогов и основанных на них моделях эльфийских скакунов.

В остальном же, Лес – строго говоря, эльфийским, после того, как минувшие войны Империи Истинного Человечества генерала Нестерова, его называть было неправильным – был тих и благостен, как свежезапечатанный склеп.

Конечно, речь идёт о склепе, куда помещают на ответственное хранение урны с прахом, а не целые тела. А то, бывали инциденты.

Собственно, наставник Найта в Круге Топей, следопыт Керелден, как-то обмолвился, что одного жителя Гавани, промышлявшего контрабандой в обход уважаемой организации, как-то подселили к телам предкам со взведённым амулетом Поднятия Нежити на шее.

О том, как была получена запись последовавших событий – а без неё разговаривать с наследниками трагически похороненного заживо трактирщика было бы не о чем – Найт не спрашивал. Некоторые вопросы не должны быть заданы.

Словом, следопыт – не Керелден, но Найт, находившийся снаружи убежища их команды, что на западных окраинах остатках Эльфийского Леса “Иллефарн-2” (ох, кто теперь помнит это название, кроме энциклопедистов, археологов и упивающихся былым величием расы эскапистов?!) – проследил за кроликом, ища следы сбоя в работе поведенеческих алгоритмов.

А затем, убедившись, что, скорее всего, никто не подчинил животное, находящееся в паре метров от сигнальных нитей ловушек, растяжек и глифов, отступил вглубь территории их лагеря.

Для постороннего наблюдателя – в том маловероятном случае, если бы тот видел замаскированного динамическим камуфляжем следопыта, но не стационарную голограмму – эльф спиной вперёд прошёл бы сквозь стену.

Впрочем, для иных преследователей, идущих по пятам эльфийских рейдеров во время осады Лесов войсками ИИЧ, стена оказывалась достаточно реальной. Плотные голограммы, особенно, основанные на тонко переплетённых воздействиях нескольких Доменов, где Иллюзия скрывает свою фантомную природу под покровом Тени или Тьмы, а подкреплена Землёй или совсем экзотическим, ледяным Хладом, способны выдержать таранный удар плечом варвара или воина с уровнем угрозы ниже 8 единиц по универсальному каталогу.

Ничего удивительного – стационарная оборона восполняет недостаток мобильности и излишнюю ресурсоёмкость высоким запасом прочности.

Найт привычно задвигал глазами, оглядывая скрытое убежище.

Восемь настоящих древних деревьев – толстые стволы скрыли под собой остатки магического фона жертв, некогда заточённых внутри для обеспечения роста опорных узлов укрепления – формировали защитные контуры, служа генераторами магической энергии для иллюзий и щитов. Кроме того, семь промежутков между толстыми стволами – диаметр был сравним с высотой от корней до упирающейся в местное небо кроны – были запечатаны чисто физической преградой из армированного циркулирующей по адамантиевой решётке энергией.

Впрочем, все это – восемь меллорнов, поддерживаемые ими щиты, барьеры, магические и физические минные поля – было лишь внешней линией обороны, следующей сразу за выставленной самим Найтом сигнализацией. Следопыт недостаточно доверял протоколам управляющего интеллекта этого места, чтобы не подстраховаться.

В центре восьмиугольника, демонстрируя спиралью против часовой стрелки загнутый ствол, переплетаясь корнями и ветвями со своим окружением, стоял меллорн-гигант высотой в четырнадцать метров семнадцать сантиметров, если считать от точки окончания отхождения корней и до начала ветвления.

Найт присел и начал разбирать своё копьё. Мечи в ножны, посох сложитьи закрепить за спиной. Привычное с детства действие.

А затем начал восхождение.

Следопыт слабо улыбнулся, медленно взбираясь по стволу, ощупывая каждую неровность, каждый раз ощущая, что разные органы чувств – да что там, даже разные составляющие тактильной чувствительности – рисуют разную структуру поверхности.

Это было похоже на головоломку. Пропустил ощущение приятного жара разогретого до паразитного свечения железа? Проигнорировал укол холода под пальцами? Или, быть может, точно-тянущее чувство боли в левом безымянном пальце, когда правой ощупываешь ствол перед собой, показалось иллюзией собственного разума? А, быть может, давлениес тыла ладони только показалось?

Пальцы могут соскользнуть, не встретив опоры, хотя только что чувствовали её. Потому что правильная опора греет, точно Звезда, точно шарик плутония, точно разогретое, мягкое железо в руках, символизируя тепло родного очага.

Пальцы могут примёрзнуть и обломиться под тяжестью тела – невнимательные, пропускающие простейшую морозную ловушку, достойны только естественного отбора.

Наводящее ощущение боли в конечности, удерживающей уже проверенный выступ на стволе – это отсроченная ловушка, игла пробоотборника, проверяющего расовую чистоту, первый признак отравления ядом членистоногих симбионтов, или наводка в нервной системы от того, что правая рука, рышущая впереди, почти коснулась триггера электрошоковой ловушки? Ах, каждый решает для себя.

Давление с тыла ладони? Что же, “иногда глюк – это просто глюк”, как говорят менталисты и иллюзионисты. А иногда – признак гравитационной аномалии или иллюзия разума, попытка интуиции матом намекнуть что-то своему владельцу.

Нет, вы что, не знали, что разумные думают на одном языке, говорят друг с другом на другом на