Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 165
— Разве есть кто-то лучше тебя? — сказал он. — Ты говоришь о себе такое, чего я никому в мире не спустил бы с рук. — Он поцеловал ее в голову. — У нас получился славный мальчик. Пора его забрать.
Она отодвинулась от него, чтобы заглянуть ему в лицо.
— Что там с таймерами? И со взрывчаткой?
Он потянулся к рюкзаку, лежавшему в нескольких футах от них. Тот был раскрыт.
— Я начал с ними работать, — сказал он. — Сколько-то минут назад. Просто чтобы занять руки, пока ждал, чтобы ты проснулась. — Он развел руками, словно желая показать, как они бесполезны, когда ничем не заняты. Потом опустил левую руку, надеясь, что она не заметила, как сильно та обожжена.
На запястье другой руки болтались наручники. Вик снова улыбнулась, потянув за них.
— Позже устроим с ними кое-что экзотическое, — сказала она. Но произнесла это тоном невыразимой усталости, таким тоном, который навевал не эротические предвкушения, но смутные воспоминания о красном вине и ленивых поцелуях.
Он покраснел, он всегда легко покрывался румянцем. Она засмеялась и чмокнула его в щеку.
— Покажи, что ты успел сделать, — сказала она.
— Ну, — сказал он. — Не так много. Некоторые таймеры не годятся — разбились, когда мы совершали свой великий побег. Четыре из них я подключил. — Он сунул руку в рюкзак и вытащил один из скользких белых пакетов с АНФО. Черный таймер висел у самого верха, подключенный к паре проводов — красному и зеленому, — которые уходили в плотный пластиковый пакет с подготовленной взрывчатой смесью. — Эти таймеры на самом деле просто маленькие будильники. Одна стрелка показывает время, а другая — когда он включится. Видишь? А вот здесь надо нажать, чтобы начался отсчет.
Лишь от одного того, что он держит в руках один из этих скользких пакетов со взрывчаткой, подмышки у него покалывало от пота. Только этот чертов таймер для рождественской гирлянды отделял их обоих от взрыва, который не оставил бы от них даже фрагментов.
— Я одного не понимаю, — сказал он. — Когда ты собираешься их устанавливать? И где?
Он поднялся на ноги и вытянул голову, глядя то в одну сторону, то в другую, как ребенок, собирающийся перейти дорогу с сильным движением.
Они находились среди деревьев в лесной лощине. Прямо у него за спиной пролегала подъездная дорога к Дому Саней, гравийный проселок, шедший вдоль насыпи, ширины которого едва хватало для проезда одной машины.
Слева от него было шоссе, на которое почти пятнадцать лет назад, вырвавшись из подлеска, вышла жилистая девочка-подросток с жеребячьими ногами и почерневшим от копоти лицом, которую заметил толстый двадцатилетний парень на «Харлее». Лу тогда ехал куда подальше после неприятного разговора с отцом. Лу просил немного денег — хотел получить аттестат, а потом поступить в колледж штата и изучать издательское дело. Когда отец спросил, зачем, Лу сказал, что мог бы открыть свою собственную компанию по изданию комиксов. Его отец напустил на себя важный вид и сказал, почему бы не использовать деньги в качестве туалетной бумаги, ведь в итоге получится то же самое. Он добавил, что, если Лу нужно образование, он может последовать его примеру и пойти в морскую пехоту. При этом, может, порастрясти жирок и начать наконец нормально стричься.
Лу уехал на своем байке, чтобы мать не увидела его плачущим. На уме у него было добраться до Денвера, завербоваться и исчезнуть из жизни отца, проведя пару лет на службе за границей. Он не вернется, пока не станет другим человеком, худым и твердым, холодным и равнодушным, таким, который позволит отцу обнять его, но не обнимет того в ответ. Он будет называть отца сэром, сидеть в кресле навытяжку и подавлять всякий намек на улыбку. «Как вам нравится моя стрижка, сэр? — сможет он спросить. — Отвечает ли она вашим высоким стандартам?» Он хотел уехать прочь и вернуться измененным, человеком, которого его родители не знали. Собственно говоря, в большой степени так оно и случилось, хотя до Денвера он так никогда и не добрался.
Справа от него стоял дом, где Вик чуть не сгорела заживо. Не то чтобы это оставалось домом — нет, исходя из любого принятого определения. Остался только закопченный цементный фундамент и путаница обгорелых досок. Среди руин различался покрытый волдырями и почерневший старомодный холодильник, лежавший на боку, закопченная и деформированная рама кровати, часть лестницы. Почти нетронутой казалась только стена того, что некогда было гаражом. Дверь в этой стене была открыта, как бы приглашая войти, разгрести горелые доски, присесть и остаться на какое-то время. Обломки были усыпаны битым стеклом.
— Я имею в виду — это же вроде не Страна Рождества, верно?
— Нет, — сказала она. — Это дверной проем. Ему, наверное, не обязательно приезжать сюда, чтобы перебраться в Страну Рождества, но попасть в нее ему проще всего отсюда.
Ангелы с трубами у губ колыхались и покачивались среди снежинок.
— Твой дверной проем… — сказал он. — Мост. Он исчез. Пропал, когда мы скатились к подножию склона.
— Я могу вернуть его, когда он мне понадобится, — сказала она.
— Жаль, что мы не могли захватить с собой тех копов. Привести их прямо сюда. Может, они направили бы все свои пушки на нужного парня.
— Думаю, чем меньше веса приходится на мост, тем лучше, — сказала она. — Это крайнее средство. Я даже тебя не хотела по нему перевозить.
— Ну что ж. Теперь я здесь. — Он все еще держал в руке лоснящийся пакет с АНФО. Осторожно сунул его обратно к другим и поднял рюкзак. — Какой у нас план?
Она сказала:
— Первая часть плана состоит в том, что ты даешь мне эти штуковины. — Она взяла одну лямку рюкзака. Он на мгновение уставился не нее, придерживая рюкзак и не испытывая уверенности, что должен отдать ей его, потом отпустил. Но он получил, чего хотел, он был здесь, и она никоим образом не могла от него избавиться. Она перекинула лямку через плечо.
— Вторая часть плана… — начала она, затем повернула голову и посмотрела в сторону шоссе.
Сквозь ночь по нему скользила машина, свет фар которой пробивался через стволы сосен, бросая через гравийный проселок нелепо длинные тени. Она замедлила ход, приближаясь к повороту к дому. Лу почувствовал за левым ухом тупую пульсацию боли. Снег падал крупными, как гусиные перья, хлопьями, начиная скопляться на грунтовой дороге.
— Господи, — сказал Лу и с трудом узнал свой напряженный голос. — Это он. А мы не готовы.
— Отойди сюда, — сказала Вик.
Она схватила его за рукав и пошла спиной вперед, ведя его по ковру из сухих опавших листьев и сосновых иголок. Они вместе скользнули в выводок тонких, высоких и гибких берез. Лу впервые заметил, что их дыхание вырывается паром в посеребренной лунным светом ночи.
«Роллс-Ройс Призрак» свернул на длинную гравийную дорогу. На лобовом стекле плавало отражение желтоватой, как кость, луны, пойманной в переплетение черных веток — колыбель для кошки.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 165
