Книга Императрица семи холмов - Кейт Куинн

Признаюсь, я позволила себе небольшие вольности с историческими деталями, слегка «ужала» события, подогнала под сюжет книги даты и место действия. Так, например, я слегка подвинула дакийские войны и восстание на Кипре, чтобы Викс мог принять в них участие, зато отодвинула год, проведенный Адрианом в Афинах в качестве магистрата.

Реальная Анния Галерия Фаустина приходилась Сабине не сводной сестрой, а сводной племянницей (их семейное древо – настоящий узел переплетающихся ветвей, которое просто требовалось упростить для удобства читателя). И хотя дата обручения Фаустины с Титом неизвестна, возможно, оно имело место на несколько лет раньше, чем в нашей книге, как, впрочем, и замужество Сабины. Неизвестно, служил ли когда-нибудь Тит трибуном в легионе, но это, как правило, была первая ступень в карьере любого молодого политика. Зато хорошо известна его неприязнь к военной службе, какую он испытывал на протяжении всей своей жизни. Чтобы карьера Тита «вписалась» в роман, я также позволила себе некоторые вольности с датами таких строительных начинаний Траяна, как Триумфальная колонна и общественные бани, которые до сих пор украшают собой центр современного Рима.

Легион, в котором служил Викс, Десятый Фиделис, – целиком и полностью плод моего воображения, однако в основу его подвигов легли подвиги, совершенные другими легионами во время Дакийской и Парфянской кампаний. Адриан присутствовал при осаде Сармизегетузы, правда, как легат другого легиона. Но в целом ход Дакийской и Парфянской кампаний был таков, каким показан на страницах этой книги.

Точно так же некоторые на первый взгляд странные вещи, которые читатель может найти в ней, соответствуют истине. Например, нам может показаться смехотворной сама идея тайных предсказаний астрологов, однако известно, что в юности Адриану было предсказано, что в будущем его ждет пурпурная тога. (Впрочем, так бывало почти со всеми императорами.)

То, что Траян порой оказывался на волосок от смерти, тоже исторический факт. При Хатре он действительно едва не стал жертвой лучника, разглядевшего в гуще римлян его седую голову. Он также чудом избежал смерти под завалами во время разрушительного землетрясения в Антиохии. В исторических источниках также упоминается женщина, которая не только осталась жива, будучи погребенной под обломками дома, но и родила ребенка. Обоих спасло ее грудное молоко.

Современный читатель может удивиться тому, что два знаменитых римских императора были гомосексуалистами, или по крайней мере предпочитавшими мужчин бисексуалами. Надо сказать, что в Древнем Риме на такие вещи смотрели спокойно. Более того, бисексуальность была среди представителей правящих классов скорее нормой, нежели исключением. И Траян, и Адриан заключили браки по политическим соображениям, но их отношения с женами, по всей видимости, оставались платоническими, поскольку оба не скрывали своих сексуальных предпочтений. При этом ни один историк не усомнился в мужественности обоих. Разница лишь в том, что удивительная популярность Траяна имеет многочисленные документальные подтверждения, в то время как фигура Адриана представляет собой загадку. Похоже, натура его была сложной и противоречивой. Автор хроники «Historia Augusta» пишет о нем так: «…в его натуре уживались суровость и доброта, высокомерие и веселье, скупость и щедрость, прямота и обман, жестокость и милосердие, причем перемены его настроения бывали непредсказуемы. Благодаря таким историкам, как Гиббон, Адриан вошел в число Пяти Добрых Императоров (кстати, само выражение принадлежит Макиавелли). Безусловно, он отличался красноречием, был начитан, любил животных и умел расположить к себе. И все же, несмотря на свое обаяния, он был одним из самых не любимых народом императоров по крайней мере при жизни. Нелюбовью к нему римляне прониклись еще в самом начале его правления, после того, как он отказался от всех завоеванных Траяном провинций. Не прибавила ему популярности и серия политических чисток, во время которых Адриан расправился со своими политическими противниками. И хотя сам Адриан отрицал свою причастность к этим кровавым убийствам, римляне были убеждены, что эти расправы – дело его рук и ложатся на его репутацию черным пятном».

Самый знаменитый литературный портрет Адриана мы находим в книге Маргерит Юрсенар «Записки Адриана». В ней все его деяния преподносятся в положительном свете, а сам Адриан изображен едва ли не святым. Я же предпочла исследовать темную сторону его натуры. Ведь среди римлян было немало тех, кто видел в нем интригана и лицемера, который, как хороший актер, скрывал за маской обаяния свою жестокую сущность.

Теперь, когда императорскую тогу надел на себя их злейший враг, моих героев – Викса, Сабину и Тита – наверняка ждут новые приключения.

Я же хочу выразить глубокую благодарность моей хорошей знакомой, Хелен Шэнкман, которая не только просветила меня относительно раннего иудаизма, но и свела меня с профессором Стивеном Файном из Еврейского университета Нью-Йорка, который, несмотря на свою занятость, ответил на те мои вопросы, на которые не нашлось ответов у Хелен. Слова благодарности также полагаются Бену Кейну, который рекомендовал мне сайт RomanArmy.com – замечательный интернет-форум, на котором я познакомилась со многими знатоками устройства римской армии. Там мне повезло познакомиться с Натаном Россом, Полом Элиотом, Максом Конземиусом и Квинтоном Джохансеном, которые любезно ответили на мои вопросы относительно военной карьеры Викса, тактично указав на мои ошибки.

И в завершение – пылкие слова благодарности в адрес Энтони Эверитта, чья прекрасная биография «Адриан и триумф Рима» стала моей настольной книгой и подушкой безопасности во время работы над «Императрицей семи холмов».