Гальдер, пользуясь этим, начал переброску новых соединений с Запада на Восток, усиливая восточную границу. С мая всеми войсками здесь командовал генерал от кавалерии Курт Людвиг фон Гинант, а теперь его сменяли, и высшей командной инстанцией сухопутных войск становилось командование 18-й армии, прибывшей с Запада. Командовал ею генерал артиллерии фон Кюхлер, а начальник штаба у него был генерал-майор Эрих Маркс.
В 9.30 4 июля Гальдер вызвал их к себе для оперативного инструктажа о «восточных» проблемах… Он пока еще не имел указаний Гитлера, но все же поручил Марксу как высшему штабному чину на Востоке оценить масштабы и планы войны против нас…
Еще семь лет назад особая Липецкая авиационная школа приветствовала последний выпуск новых пилотов с немецкими именами. А всего в Липецке было подготовлено с конца 20-х годов до полутысячи асов, составивших костяк руководства люфтваффе Геринга.
Еще семь лет назад на агентурном сообщении VII отдела ГУГБ НКВД из Германии о сути завещания генерала фон Секта, переданного Гитлеру через военного министра Бломберга, Климент Ворошилов написал: «Очень интересный и почти правдивый документ. Умные немцы, даже фашисты, иначе и не могут рассуждать. KB».
А Сект ведь писал об отсутствии у Германии конфликтных зон с СССР и требовал, чтобы рейх как можно скорее улучшил отношения с нами. И тот же чекистский документ отмечал: «б кругах военного министерства содержание данного завещания встречено якобы почти с неограниченным одобрением».
И вот теперь бывший подчиненный Секта — Маркс получил от бывшего подчиненного Секта — Гапьдера задание разработать план превентивного нападения на СССР.
Прошла неделя…
11 июля фюрер выехал из столицы в свою горную резиденцию Бергхоф под Оберзальцбергом, и началась серия совещаний с Редером, с Гальдером, с Герингом…
За это время до Германии уже дошла информация о беседе Сталина с Криппсом, но еще не было никакой мало-мальски достоверной информации о ее содержании — Молотов передал свой меморандум Шуленбургу лишь 13 июля. Зато не было недостатка в газетных и дипломатических слухах о том, что Сталин-де и Черчилль договорились — и против рейха, и в вопросе о нажиме на Турцию по проблеме проливов…
Так что 11 июля Гальдер записал: «Россия и Англия: обе ищут сближения. Не исключена возможность соглашения об Иране, которое послужит основанием для союза „медведя и кита“, как это было в 1908 году».
Генерал имел в виду ту англо-русскую конвенцию от 31 августа 1907 года по Персии, Афганистану и Тибету, по которой Англия «уступала» России «сферы влияния» по принципу: «На тебе, боже, что мне негоже»… Та конвенция также «пристегивала» Россию к англофранцузской Антанте…
Прав тут Гальдер был лишь в одном — методы «англичанки, которая завсегда гадит», с тех пор не изменились — тогда нам «уступали» Тибет, теперь «уступали» Балканы… Англичане знали, чем встревожить фюрера…
Фюрер же был склонен отвоевать у Англии Гибралтар, для чего нужна была помощь Испании, и создать «сплошной фронт от Нордкапа до Марокко»… Именно это он сообщил генералитету на совещании 13 июля в Бергхофе.
В разговорах с генералами его не оставляла и еще одна мысль — почему Англия до сих пор не ищет мира. Фюрер, как и Гальдер, тоже недооценивал влияние наднациональных сил Зла в Англии и считал, что дело лишь в самолюбии и амбициях Черчилля, а не в его равнодушии к судьбе Англии как таковой…
Гитлер просто любил свою родину, как родину немцев, а Черчилль любил Англию постольку, поскольку она обеспечивала ему комфорт и привычный ему образ жизни. Англия вне сферы властвования Золотой Элиты ему была просто не нужна. А замирившаяся с Германией Англия неизбежно уходила бы из-под зловещего космополитического влияния…
Подобная «логика» Гитлеру была недоступна, он искал объяснение рациональное и находил его в том, что Англия все еще надеется на Россию…
Значит, необходимо было разрушить эти надежды…
— Придется силой принудить Англию к миру, — говорил он 13 июля. — Но мне не хотелось бы ее полного разгрома. Это будет означать распад Британской империи, и тогда немецкой кровью будут оплачены триумфы Америки и Японии.
15 июля он около часа обсуждал с Гальдером «английскую» проблему, очень и очень колеблясь. Он все еще хотел бы свернуть эту проблему путем разумных переговоров.
16 июля фюрер выступал в Опере Кролля, приютившей тогда рейхстаг, и предложил Англии мир, на что Черчилль ответил предложением Германии вернуться к границам 1938 года.
И в эти же дни фюрер подписал директиву на проведение операции «Морской лев»… В Генштабе сухопутных войск ее получил 19 июля свежеиспеченный (под аплодисменты депутатов и гостей рейхстага) генерал-полковник Гальдер…
«МОРСКОЙ ЛЕВ» был опасным «зверем» для всех видов вооруженных сил, но особую трудность он представлял для кригсмарине, и адмирал Редер гарантировал успех десанта только в случае полного господства в воздухе…
Геринг же этого гарантировать не мог. Сухопутные войска, в свою очередь, требовали от флота обеспечить весьма широкую полосу десантирования, но теперь уже Редер обещать этого не брался… Зато в памятной записке от 19 июля на имя Гитлера Редер предлагал активизировать войну на коммуникациях и в Средиземном море — в зоне Гибралтара и Суэцкого канала…
Гитлер и сам склонялся к этому, хотя директиву № 16 подписал и работы по ней начались как на штабных бумагах, так и в реальных войсках.
Однако его занимала и «восточная» проблема…
21 июля 1940 года в имперской канцелярии было проведено совещание с главнокомандующими составными частями вермахта.
Гитлер выступил на нем с большим обзором ситуации во всех ее аспектах…
Начал он с того, что заботило его более всего, — с Англии:
— Положение Англии безнадежно… Из Лондона сообщают, что пресса смягчает свой тон относительно наших мирных предложений. Ллойд Джордж и герцог Виндзорский написали письма королю, настаивая на мире. Английский посол в Вашингтоне Лотиан заявил, что Англия проиграла войну, и теперь надо платить, не теряя достоинства… Возможен кабинет Ллойд Джорджа, Чемберлена и Галифакса…
Такой кабинет был бы — в отличие от «кабинета войны» Черчилля — «кабинетом мира», но именно поэтому он в Англии уже был невозможен — по крайней мере, без нового нажима немцев. И Гитлер посмотрел на адмирала Редера:
— Вопрос к флоту: когда могут быть подготовлены десантные суда? Ответ мне нужен к концу недели. Десант — дело рискованное… Однако если мы начнем наступать, то к середине сентября Англия должна быть ликвидирована.
Редер смотрел невозмутимо — он уже высказывал свою точку зрения не раз, зато заерзал Геринг, и Гитлер, искоса глянув в его сторону, сообщил:
— Главное командование ВВС предлагает перейти к большому наступлению против неприятельской авиации, выманивая и уничтожая в воздухе истребители противника.
