Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 160
Методы работы Управления по борьбе с наркотиками США (DEA) в Центральной Америке вызывают серьезную озабоченность даже в США. Как пишет «Нью-Йорк Таймс», агенты DEA под видом банковских служащих выступают посредниками между колумбийскими поставщиками кокаина и мексиканскими наркоторговцами. На вопрос, сколько денег было проведено в таких операциях, неназванный чиновник DEA ответил только: «Много»[423].
Есть ли какие-то позитивные уроки, которые дает Центральная Америка? Положительные новости в регионе поставляет одна страна — Венесуэла. На протяжении последних 6 лет ООН признавало Венесуэлу свободной от посевов наркотических растений страной; согласно Всемирному докладу о наркотиках 2011 года Венесуэла стоит на третьем месте в мире по перехвату кокаина. В 2005 году президент Чавес выставил из страны DEA за попытки внедрения в государственные разведслужбы и дестабилизации страны[424]. С того момента Венесуэла арестовала в 3 раза больше крупных наркоторговцев (более 60) и перехватила наркотиков на 10 % больше, чем в 2002–2005 годах[425]. С того же момента Вашингтон иначе как «провальными» результаты борьбы с наркотиками венесуэльского правительства не называет. На пресс-конференции в штабе Южного командования США 8 ноября 2011 года Браунфилд в своем самодовольном стиле заявлял: «Мы наблюдаем взрывной, я повторяю, взрывной рост транзита запрещенных наркотиков из Венесуэлы на внешние рынки». Браунфилд, однако, заблуждается. Рост наркотрафика был взрывным, когда в 1990 году из Венесуэлы под видом контролируемой поставки ЦРУ в Майами прибыла, по крайней мере, одна тонна чистого кокаина[426]. А также когда венесуэльский генерал Рамон Давила (Ramon Guillen Davila), по совместительству агент ЦРУ, с 1987 по 1991 год направил более 22 тонн кокаина со склада в Венесуэле, принадлежавшего ЦРУ; на суде в США генерал под присягой показал, что все операции были одобрены ЦРУ[427].
В чем цель обвинений Браунфилда? «Я думаю, что главная причина этого «взрывного роста транзита» — отсутствие сотрудничества со стороны ведомств Венесуэлы с международным сообществом в конфронтации и контроле оборота нелегальных наркотиков». То есть от Венесуэлы требуются не результаты в борьбе с наркотиками, а «сотрудничество» с США. Венесуэльское правительство ответило: они построили «широчайшую сеть международного сотрудничества с государствами, которые действительно заинтересованы в борьбе с наркотиками, а не в дестабилизации нашей политической системы и контроле нашей политики безопасности». Чавес, называющий вещи своими именами, квалифицировал DEA «международным наркоторгующим картелем»[428].
США уже достаточно продвинулись в реализации центральноамериканского сценария в государствах Средней Азии, в особенности в Таджикистане. Помимо многочисленных программ военного сотрудничества, построены механизмы для внедрения в силовые органы и сбора развединформации, в частности Центральноазиатский региональный информационный координационный центр по борьбе с наркотиками (ЦАРИКЦ), который курируют DEA и Госдеп США. Следующим шагом призвана стать Центральноазиатская инициатива по борьбе с наркотиками (CACI), включающая создание «специально подобранных и проверенных подразделений». Роль интеграционного проекта играет «Новый», или «Современный шелковый путь» — гигантский комплекс политических, экономических и военных связей для окончательного и уже бесповоротного овладения регионом.
Главный аргумент Браунфилда для участия США в борьбе с наркотиками в Средней Азии состоит в том, что эти государства испытывают «недостаток координации и коммуникаций между их правоохранительными органами»[429]. Зачем для решения подобной проблемы нужны США — непонятно. В Афганистане, где США не только обеспечивают коммуникации, но и оккупируют страну контингентом в 140 тысяч войск, ни с наркопроизводством, ни с наркоторговлей они тем не менее не борются».
* * *
В дополнение к материалам вышеприведенной статьи Георгия Бородина следует сказать еще и о том, что для более успешного «продвижения» наркобизнеса на территорию России и СНГ американцы в 2005 году спровоцировали власти Таджикистана выдавить с таджико-афганской границы российских пограничников, которые охраняли эти рубежи, в результате чего граница оказалась легко доступна и наркокурьерам, и торговцам оружием, и экстремистам всех мастей. Боевое дежурство на протяженной и сложной горной границе приняли таджикские военные силы, а поскольку за годы «независимости» произошла чудовищная деградация как системы образования и профессиональной подготовки кадров республики, так и материально-технической базы, охрана границы теперь оставляет желать лучшего, рубеж сделался «дырявым», на радость «воюющим» в США американским стратегам, которые, «заботясь» об афганских крестьянах, не спешат уничтожать наркоплантации. Американцы, как было отмечено выше, сами хотят присутствовать в структурах пограничных служб и «контролировать» все процессы…. Чем оборачивается для нас этот «контроль» — красноречиво свидетельствует статистика наркодиспансеров России, количество пациентов которых растет день ото дня, причем в большинстве этих заведений уже нет мест, и чтоб попасть в них, нужно записываться на очередь, ждать месяцами. А сколько наркоманов не учтено никакой статистикой, не может и не хочет попасть в реабилитационные центры и завязать с наркотической зависимостью? Их очень много, и увеличение их числа — одна из целей американской политики, направленной на «сдерживание России». Нередко даже в статьях официальной американской прессы можно услышать ликующие, злорадные нотки, когда речь идет о сокращении населения России, о наркоманизации нашей страны, а уж вашингтонские политические деятели мечтают о деградации русской молодежи как о чем-то заманчивом, неимоверно хорошем и позитивном.
«Деятельность» американцев в Афганистане, помимо всего того, о чем свидетельствуют мнения экспертов, которые я приводил выше, направлена, на мой взгляд, еще и на то, чтоб создать в Центральной Азии долговременный «очаг инфекции».
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 160
