Грисий — всё-таки он один из нас — но ссориться с демонами не стоит. К тому же, уж извините, я не могу упустить такую прекрасную возможность возродить стихийных магов.
— Поддерживаю, — кивнул Ялейл уже окончательно переставший выглядеть, как мертвец. — Да и стоит признать, что эта стихийница хоть и та ещё мегера, но мегера полезная — без неё передача Марьенера прошла бы гораздо болезненней для наших церквей.
— А мне во-о-обще пофиг, — с довольным лицом протянула Шута. — Своего стихийника я и без того урвала, а получать нагоняй от начальства как-то вот вообще не хочется. Поэтому мутите эти мутки без меня.
Леонида с лёгкой улыбкой склонила голову.
— Признаю, вы правы.
Но всегда стоит помнить, что по правую руку от судьи всегда стоит прокурор, а по левую палач. А справедливость не всегда бесстрастна и объективна…
— Кстати, — вдруг сказал Грангрис, разливавший по чашкам зелёный чай, прервав мыслепоток Леониды, — а как так вышло, что ксанийцы напали на эту стихийницу? Ты ведь отдавал приказ беспрепятственно отпустить её, я точно помню.
— Там всё сложно, — поморщился Ялейл. — Сначала мы не разобрались что к чему. Потом, когда она убила моего боевого монаха и осквернила артефакт, её, наконец, опознали. Я даже не осуждаю её — мои люди сами нарвались, хотя импульсивность её действий отрицать не стоит. Мы попытались отослать ей несколько отрядов парламентёров, но их всех перебили, даже не выслушав. Ну, а потом нам с Лео оставалось только минимизировать ущерб, расчищая дорогу этой девушке по профессии лом, а по хобби пироманьяк. На самом деле, мы уж думали, что она разменная монета, но мало того, что она унизила Зеурга, послала нас в пешее эротическое, так ещё потом одного моего верующего в нежить превратила.
— Ля, какая женщина. Я б себе такую не прочь в верующие заиметь, — прицокнул Грангрис, слегка удивлённый такими подробностями и беря чашку.
Шута согласно замотала головой, чуть не пролив свой чай, а Ялейл неопределённо пожал плечами, педантично взяв чашку и оттопырив мизинец.
— Удачи, — с ядовитой улыбкой сказала Лео, поднимая чашку вверх. Все повторили этот жест за ней.
Дзинь!
Сюрп-сюрп-сюрп…
Конец первого тома
