новое начало.
Тень сгустилась, тяжелые складки окутали Конрада.
– Итак, ты отрекаешься от меня, не так ли? После всех проведенных вместе столетий, ты отрекаешься от меня в мгновение ока? – Глаза Владыки горели, как подземное пламя. – Я учил тебя хорошо, может, даже слишком хорошо. Но теперь я вижу, что одному не в силах был научить тебя. Быть взрослым. Ты навсегда остался семнадцатилетним, наполненным детскими потребностями и фантазиями. Не ты стал королем, Конрад, им тебя сделал Я. Да будет так. Твоя вечность лишь эпизод для меня. Теперь ты владеешь королевством. Защищайся как сможешь. Но в одном ты был прав, мой бывший ученик. Школа в самом деле кончилась.
Тень начала вращаться, словно смерч, на вершине которого желтыми лампами горели глаза Владыки, прожигая череп Конрада. Вулкан задрожал, холодная волна прокатилась по его жилам. Смерч сложился вдвое, потом начал свертываться сам в себя, будто старинный пергамент. Еще секунда – и он начал меркнуть. Безжалостные желтые огни глаз исчезли последними, постепенно погасая, как невыключенные лампы.
Когда Владыка исчез, стадион, окружавший Конрада, замерцал, словно мираж, ряды прожекторов начали один за другим гаснуть.
И принц Вулкан открыл глаза, глядя в темноту пробуждения.
Он лежал несколько секунд неподвижно, размышляя над скрытым значением сна. Он чувствовал себя страшно беззащитным, озябшим, лишенным былой уверенности. Это были странные ощущения, они, словно ил со дна пруда, поднимались из времен его человеческого бытия. Четыре человечишки? Идут на поединок с королем Вампиров? Абсурд.
Немного погодя он поднял руки, откинул крышку гроба и вылез наружу, покинув теплое ложе защищающей родной венгерской почвы. Он стоял на первом этаже подвала, с его разветвленной системой коридоров, комнат, заполненных старой мебелью, ящиками, пачками старых газет и журналов, связанных истлевшим шпагатом.
В одном из ящиков Конрад когда–то обнаружил пожелтевшие глянцевые листы плакатов и афиш, рекламирующих фильмы Орлона Кронстина. Человек в гриме вампира нависал над ничего не подозревавшей в своем сне блондинкой. Все это крайне забавляло Вулкана. Лицо вампира на фотографии было тупым, летаргическим, абсолютно не голодным. Однажды, прогуливаясь по южной окраине Чикаго вместе со стариной Фалько – бедный предатель Фалько! Все–таки он был славный малый! – они остановились перед мигающей неоновой рекламой: “Дамен Сут Театр” – ниже – “Двойная программа ужасов. Проклятие вампира и Графиня Дракула”. Естественно, они зашли просмотреть эти старые ленты, до безобразия стершиеся. Было довольно весело. Раньше он уже смотрел фильмы, в Лондоне, но те были немые, а теперь на экране не только разговаривали, но и изображение было цветным. Вулкан, действуя больше из внезапного побуждения, чем реальной необходимости, пересек балкон и сел на свободное место позади мужчины, который громко храпел открытым ртом. Вулкан легко мог заглянуть под покров лысеющей головы и как в раскрытой книге прочесть все сны – мечтания всей жизни этого человека. У него была жена по имени Сесили, двое детей – Майк и Лайза, двухкомнатная квартира со старинными швейцарскими часами с кукушкой на стене, кипы бумаг и счетов на столе под желтым светом настольной лампы, дружки, сгрудившиеся вокруг стола в задымленной темной таверне, стакан пива на салфетке с надписью “Мак–Дуглас”. Этот человек больше всего хотел бы всегда быть молодым, свободным от забот, мчаться по проспекту в красном спортивном авто с лисьем хвостом на антенне. За какие–то двенадцать минут – промежуток между укусом и высасыванием нужной порции крови – принц Вулкан полностью изменил жизнь этого человека по имени Коркоран. Теперь он был одним из нескольких сотен вампиров Чикаго, ждавших триумфального возвращения Хозяина с Запада.
Пора было сзывать собак обратно в замок, на ночь. Принц сконцентрировал волю, нащупывая контакт с самым большим зверем, который стал вожаком, организатором своры. Глаза Вулкана закатились, он напрягся, но почему–то не мог нащупать вожака. Словно дуновение холодного ветра, как призрачная ментальная тень, покинул он стены замка, направляя свой внутренний огненный ищущий глаз в потоки бури. Но он больше нигде не чувствовал присутствия вожака – связь между ними была надежно, но необъяснимо, прервана. Теперь он ощущал присутствие других собак, их боль, смятение, тупую ярость. Он поискал среди них, ощупывая примитивные сознания животных. Собаки полностью вышли из–под контроля. Они были сильно напуганы чем–то. Вулкан прочел их смутные впечатления о громе, огне, обжигающей, дробящей кости боли. Он тут же вернулся обратно в свое тело, в замок. Глаза заняли нормальное положение в проемах глазниц, зрачки сузились в привычные щели. Что–то случилось с вожаком стаи. Очевидно, пес мертв. Но что или кто его убил?
Он поспешил вдоль коридора, мимо комнат, где Кобра и остальные лейтенанты начали просыпаться. Взобравшись по длинной спиральной каменной лестнице, которая вела к толстой, в три дюйма толщиной, дубовой двери. За дверью находился первый, основной, этаж замка. Рядом с дверью, у основания другой каменной лестницы, стоял мотоцикл Кобры – почти вся черная краска была с него содрана песком урагана.
– Таракан! – крикнул Вулкан, и голос громом проревел по коридорам замка, по комнатам и альковам. – Таракан!
Он поспешил наверх, стуча подошвами по каменным плитам. На втором этаже коридоры свистели завихрениями ветра, проникающего в замок сквозь щели и трещины. Здесь имелось множество комнат без окон, в которых тоже хранились гробы со спавшими вампирами, и уже довольно многие их хозяева бродили из комнаты в комнату, как безмолвные призраки. При приближении Вулкана они быстро покидали его путь, уступали почтительно дорогу. Какая–то красивая женщина – блондинка в запятнанном кровью черном платье бросилась к принцу, чтобы поцеловать руку, но он сердито на нее зашипел и вырвал ладонь. Сейчас он был занят более срочными делами.
– Таракан! – снова крикнул он в гневе, и в следующую секунду увидел яркую точку света впереди. Свет приближался.
– Я же тебя звал! – сказал Вулкан; глаза его светились. – Где ты был?
– Я слышал, Хозяин, но я… разводил огонь в камине в зале. Теперь зал готов, Хозяин.
Вулкан заглянул в мозг этого человека – это было несложно, сознание Таракана было до смешного детским, до смешного податливым. Он увидел, чем занимался Таракан минуту назад. Разведя огонь в зале и приготовив карты, Таракан был загипнотизирован вращением спиральной колонны песка в золотой чаше. Он забыл обо всем остальном, как ребенок, зачарованный новой восхитительной игрушкой. Принц поспешил покинуть сознание Таракана, память которого кипела темными силуэтами, воспоминаниями о женщине, черты лица которой почему–то постоянно менялись, тело которой полетело вниз, сквозь лестничный
