Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
она так и не осмелилась ее коснуться. С другой стороны медленно опустился старик, с трудом сгибая колени. Лицо его было сумрачно и оттого казалось особенно старым.
– Она слишком изменилась, – с горечью признал старик, не поднимая глаз. – В ней действительно осталось слишком мало от человека. Все, что было, темная вода Змеи изъела.
Марья подняла на него покрасневшие, но сухие глаза:
– И ничего нельзя сделать?
– Только быть милосердными.
Они оба знали, что это значит. Марья вспомнила гибель матери и только сильнее сжала зубы.
– Пожалуйста, – едва слышно выдохнула Аня, зубы стучали, и слово едва можно было разобрать.
Неприятный въедливый смешок разрушил момент горечи и тишины.
– Какая жалость, что даже самых крепких объятий недостаточно, чтоб удержать того, кто должен уйти, не так ли, моя юная госпожа? – Полоз сидел, откинув голову на стену, и уже не пытался порвать цепь. Черные звенья еще держались – и, присмотревшись, Марья заметила множество столь тонких цепочек, что они опутали Полоза нитями. – И какая жалость, что не всяким оружием можно убить то, чем она стала. Дай-ка угадаю, – он ласково улыбнулся старику, – у вас, почтенный, из оружия только нож костяной, который я вижу? Нда, не густо-с…
– Ань, а можно я его ударю? – с тоскливой жестокостью протянула Марья. У нее руки чесались вырвать подлому змею язык.
– Руки не пачкай.
Она медленно поднималась, опираясь на трясущиеся руки. Резко дернула головой, когда и старик, и Марья потянулись помочь ей, поддержать. Глаза смотрели ясно, но губы постоянно кривились, верхняя вздергивалась, обнажая оскаленные зубы.
Полоз восхищенно поцокал языком.
– Госпожа… Анна, верно? – Он одарил ее светской улыбкой, совершенно неуместной среди развалин поместья. – Кажется, с вами я не знаком – любезная моя родственница не потрудилась нас представить. Но готов поспорить, у меня есть одна занимательная вещица, которая облегчит ваше состояние. А потому позвольте начать наше знакомство с некуртуазного вопроса: как насчет маленькой сделки?
– Не верь ему! – Марья вскинулась даже прежде, чем Аня успела что-то ответить. – Он врет как дышит! А все его ножи все равно сломаны.
– Ай-яй-яй, Марья, и не стыдно такой благородной девушке сыпать пустыми обвинениями? Разве врал я тебе в глаза, разве не простил нарушения договора? Да и разве я говорил, что речь идет об одном из моих клыков? – Он хихикнул и сверкнул золотыми глазами, наслаждаясь вниманием. – Ну же, птичка, подойди ко мне и порви эту чертову цепь, а я поделюсь с тобой рецептом, как тебя разделить на человека и тварь, чтобы тварь тебе жить не мешала.
Аня медленно поднялась к Полозу, не слушая сбивчивых возражений, присела прямо перед ним, бестрепетно глядя змею в глаза.
– Не думаешь же ты, – с легкой насмешкой спросила она, – что я так много времени провела в кошмарах Змеи, но так ничего не узнала? Не думаешь же ты, что я не понимаю, насколько сильно изменилась, и что человек из меня получится – в лучшем случае – пустая оболочка? Можешь не плести слова – я вижу, о чем ты пытаешься умолчать.
Она уже почти спустилась с террасы, когда Полоз сказал ей в спину:
– Тебе все равно нужна эта сделка, птичка. Ты же не хочешь встать нежитью после удара в сердце? Разве ты не хочешь умереть милосердно? Например, от руки своего престарелого друга?
Старик вскинулся, глаза блеснули и тут же потухли, стоило ему взглянуть в лицо Ани.
– Это не милосердие, – убежденно прошептал он. – А если и оно, то пусть в Навь катится мир, который на нем стоит! Не сдавайся, сестрица, я верю, найдется способ тебя исцелить!
Полоз хихикнул:
– Разве можно исцелить смерть?
Аня замерла, до побелевших костяшек вцепившись в перила, а Марья скрипнула зубами: сама мысль о сделке с Полозом отзывалась в ней болью и возмущением. Но как она смеет говорить о своей любви к сестре, если не может смириться со сделкой ради ее благополучия – пусть эта сделка и с убийцей Андара?
По хребту словно мокрым пером провели, и по телу прокатилась дрожь. Мысли понеслись с огромной скоростью, и из пены догадок снова рождалась надежда – пока еще призрачная, неопределенная, смутная.
Марья дернула старика за рукав, и тот поднял на нее темные, безжизненные глаза.
– Вспомни, – потребовала она. – В Андара вселили дух зверя, и он стал подобен человеку.
– Но это уже был не прежний мальчик. Тот умер, и никто не смог его вернуть.
– Да, – нетерпеливо согласилась Марья, – именно. Тогда тело уже было без души, ты сам говорил. Но у Ани-то душа есть. Так можно ли с ее душой связать дух? Вы все твердите: в ней слишком мало от человека, но она ведь до сих пор держится! Может, вместе дух зверя сделает ее сильнее и победит навью тварь?
Старик поднял голову и заметил, что Аня смотрит на них и слушает, слишком внимательно слушает для человека, который не понимает, о чем идет речь. И в ее глазах разгорается решимость.
Старик потупился.
– Духи не захотят… я ослушался их… – Он резко выдохнул и выпрямился, пальцы пробежались по уцелевшим подвескам и амулетам. – Я попробую! Сестрица моя, не зря ты носила птичье имя.
– Нет! – яростно заорал Полоз и снова забился в цепях. – Вы не справитесь без меня! Вам нужна моя помощь!
– Это тебе нужно, чтоб тебя освободили, – через плечо бросила Аня и спустилась к старику, преклонила перед ним колени.
Он медленно заговорил, и гортанные слова сплетались воедино, тянулись и тянулись, превращаясь из заклятия в молитвы, из молитвы в мантру, из мантры в стон. Марье хотелось заткнуть уши, настолько невыносимо было это слушать, но она заставила себя замереть, опасаясь хоть что-то нарушить в ритуале. Низкая вибрация отдавалась в груди, гул медленно разрастался, он становился различимее и превращался в грохот подземных барабанов – в оглушительный грохот сердца старика. Он становился все быстрее и быстрее, удары звучали четче, словно не сердце билось, а бубен под чуткими сильными пальцами, в очередности ударов и пауз, казалось, вот-вот проступят слова, ясные и понятные…
Но как бы Марья ни вслушивалась, она не смогла различить ни одного.
А потом старик коснулся лба Ани, и на ее лицо легла пернатая тень, и поволока на мгновение затянула глаза, превратив их в золотые глаза хищной птицы. Она застонала, выгибаясь, и огромные незримые крылья взметнулись за ее спиной. И тут же исчезли.
Грохот затих, а старик жадно хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. Марья смотрела и кусала губы: Аня осталась прежней, привычной, пусть и
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 152
