Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Таксист тут же успокоился:
— Другое дело.
В салоне играла нервная англоязычная музыка. Геннадий в ритм бил себя полупустым баллончиком эмали о ладонь. Мозг перескакивал с мыслей о расправе над ним в парке на ошеломляющие подробности об отце, о требованиях Ондатра.
Как же отец так облажался и позволил себя втянуть в скверный расклад?
И тут же, оправдывая совсем сдавшего в последнее время отца, Геннадий с отчаянием подумал, что в воровскую ловушку, расставленную так искусно, попал бы любой. Он сам сел на их крючок из-за отца. Ох как всё плохо! Правда, верилось, что сейчас, ещё находясь под впечатлением, думается одно, а утром (ведь утро вечера мудренее!), когда он попадёт в родное управление и возьмёт дело в свои руки, всё пойдёт по-другому.
Но каковы! Умные и дерзкие! С такими, даже обладая изрядным ресурсом власти, справиться будет нелегко. Но Геннадий справится!
Приехав домой, позвонил отцу.
— Ты как, в порядке?
— Отлично, Теша. Работаю.
— Ну, бывай. Я завтра позвоню.
Остаток ночи сидел на кухне, мучительно размышляя и запивая невесёлые мысли крепчайшим чаем.
Утром, когда рассвело, он увидел из окна, что на стене рядом стоящей гостиницы белой краской написано: «Егоров — позорный фуфел!»
— Ага… Позорный. Ладно.
По дороге на работу (отдыхать не стал — какой тут отдых!) завернул во двор, где жил Самсонов, остатками эмали в баллончике дописал слово «позорный», получилось: «Самсонов — фуфел позорный!» После поспешил в управление, а все соседи и жители округи теперь знали, что поэт Самсонов и следователь Егоров — позорные фуфелы…
* * *
В кабинете сидели молчаливые Ребров и Каузина. Оба были помощниками следователя Егорова.
— Геннадий Андреевич, что с вами?! — воскликнула молоденькая Каузина. Избитый шеф её поразил — он всегда был такой спокойный и положительный, а тут — физиономия в подтёках и синяках.
— Упал, — коротко ответил Егоров, ему было не до объяснений.
— Е[ет, правда? — хитро хмыкнул Ребров, тоже молодой и симпатичный. Геннадий всегда поражался, почему между его подчинёнными не возникло служебного романа — оба такие приятные, умные, обаятельные.
— Отставить вопросы! Занимайтесь работой.
— У вас выходной сегодня, — напомнила Каузина.
— Вчера вечером отдохнул…
Геннадий сел за свой стол, отомкнул ключом несгораемый шкаф, пробежал пальцем по стопке скоросшивателей с делами. Вот оно, дело того негодяя, застрелившего сотрудника полиции.
Геннадий извлёк скоросшиватель из стопки и стал лихорадочно перелистывать подшитые бумаги, освежая в памяти детали. Две фотографии гада — фас, профиль. Не похож на братка — молодой, модельная стрижка, худой, щеки впалые. Больше смахивает на студента. Такие любят сидеть сутками за компьютером, взламывая коды иностранных спецорганизаций, типа ЦРУ и Пентагона. Суть дела простая: пост ГИБДД обратил внимание на прущую во весь опор старенькую «девятку», попытался задержать её — началась погоня по закоулкам. В салоне сидели двое — оставив машину, они кинулись в разные стороны. К этому времени район уже блокировал спецотряд УВД. Игошин застрелил одного из полицейских. Подоспевшие оперативники прострелили ему руку и скрутили. Подельник Игошина, Самойлов Иван, был убит при задержании — он отстреливался остервенело, его снял снайпер. Возникало три вопроса. Почему Игошин и Самойлов неслись сломя голову? Откуда у них пистолеты «ПМ»? Что было в сумках, которые видели у них, когда они выскакивали из брошенной машины? Игошин молчал. Сумки не нашли. Машина, на которой они неслись, была угнана у таджикских гастарбайтеров. Это всё. Дальше можно было только гадать. Что они угоняли машины, потому неслись и были вооружены, в это не поверишь — такие расхристанные рыдваны стоят тысяч тридцать-пятьдесят, такие авто не угоняют; видимо, они везли в пропавших сумках товар — тоже оружие, а может, что и покруче, наркотики, например. Раз Игошина хотят получить архары Ондатра, заполучить любым способом (и убивают, и шантажируют, и деньги заплатить обещают), — это были курьеры, они везли товар и успели его спрятать. Ондатр собирается вызволить своего курьера, чтобы узнать, где «товар».
Геннадий устало вздохнул, провёл сухой ладонью по оплывшему опухолью синяков лицу. И почему именно ему попало это дурацкое дело с курьерами? Влип он. Бандюки всё высчитали, проверили и ударили в единственную брешь — отец и безденежье. Отца заманили в ловушку договором на издание книги, словно мышь в мышеловку. Как быть? Как?!
В кабинет вошёл улыбающийся Коля Урюпин, тоже следователь, из другого отдела. Он держал в руке газету. За ним двигались его помощники — Николин, Тугаев, тут же заглянула любопытная Лизка Одоева — дерзкая и эффектная бабенка-следователь. Урюпин скромно кивнул своей нареченной невесте Каузиной и пошёл напрямую к Егорову:
— Генка, читал утреннюю газету?.. Ни хрена себе тебя отделали! Кто?
— Друзья.
— Ха-ха! Добрые они у тебя.
— Что в газете? — уходя от неприятного разговора, поинтересовался Егоров. Обсуждать свои синяки он не собирался.
— Анонс! — Урюпин уселся на стол Геннадия, оглядел внимательную аудиторию. — Итак, читаю. На первой полосе крупными буквами: «Завтра в номере горячий репортаж из УВД: «Менстр вышел на охоту!» Ха-ха! Ребята, кто знает, кто такой менстр?
Все заулыбались.
— Это такой мужик, у которого периодически происходят месячные, — заявил Ребров.
— Фу, — скривилась Каузина.
Одоева, хмыкнув («Лучшего я от вас и не ждала!»), молча ушла. Мужчины достали сигареты, собираясь покурить.
— Идите-ка вы отсюда, друзья мои! — решительно погнал их Егоров.
— А чё?
— Я работаю.
— Кислый ты сегодня… На газетку, почитай на досуге. — Урюпин бросил газету на стол Геннадия.
— Давайте, давайте, выдвигайтесь из кабинета! — остался непреклонен Геннадий.
— Что читаешь? А, дело того гада, который нашего убил…
— Идите, говорю.
— Геннадий Андреевич, я тоже покурю, — встал из-за стола Ребров.
— А я — в дамскую комнату! — соскочила со стула Каузина.
— Идите все!
Оставшись в одиночестве, Егоров развернул газету. «Менстр вышел на охоту!» Что это за горячий репортаж из УВД? Уж не по его ли душу? Давит криминал — шевелись, следак: или пан — или пропал! Надо связаться с газетёнкой и выяснить, о чём статья.
Телефон с определителем номера на столе Геннадия запиликал. Номер не определился.
— Слушаю.
— Егоров? Тебе же вчера велели не копать дело! У нас везде свои люди. Сиди тихо и готовь освобождение. Не дури… — В трубке сорвались гудки.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
