Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
Кристина читала, что во время Второй мировой войны многие евреи, готовясь к бегству, зашивали свои ценности (деньги, часы, украшения) в подкладку верхней одежды. Так и с Джеммой. Она была маленьким секретом, драгоценностью, вшитой не в пальто Кристины, а в самое ее сердце, в то, чем она являлась на самом деле глубоко внутри.
На том спуске в ее душе навечно поселился страх. Через мгновение она увидела, как Джемма, одетая в толстый пуховик, неуклюже взмахнула маленькими ручками, балансируя на крохотных лыжах. И в ту же секунду Кристина, словно обладала рентгеновским зрением, увидела скрытые под массивной курткой и нежной кожей хрупкие узкие косточки и уязвимые внутренние органы, которые так легко задеть, проткнуть, сместить, повредить. Она выскочила на улицу, умоляя дочку не двигаться с места, быть осторожнее, остановиться. Малышка обернулась на зов матери и, конечно же, упала.
Больше Кристина не ездила в Вейл. Еще у них был дом в Аутер-бэнкс, но и там она была редким гостем. Джемме там очень нравилось, но ее мать не могла избавиться от ужасных картин, которые рисовало ее воображение: вот маленькая дочь тонет в волнах, захлебывается, и ее легкие наполняются морской водой. И еще один страх, глубже, чем этот, мучил ее: придется отвезти малышку в незнакомый госпиталь. Там врачи возьмут у нее кровь, просветят кости и как-нибудь догадаются. И преступление, которое они с Джефри совершили, закодированное в каждой клеточке тела их дочери, въевшееся в ее ДНК, станет явным.
Она была на кухне, когда раздался звонок. Ополаскивала стаканы, которые, видимо, принес от бассейна Джеф. Воскресенье. Лучший день недели. Кристина любила мыть посуду, хотя необходимости в этом не было. Для такого у них была прислуга. Но Кристине нравился звук льющейся воды, облака мыльной пены и то, как звенели стаканы, когда она постукивала по ним ногтями.
– Джемма? – не глядя на дисплей, ответила она. Кто еще мог звонить в такую рань в воскресенье?
Но это была Эйприл. Как только женщина услышала ее голос, она все поняла.
– Миссис Ивз, – и это тоже было плохим знаком, ведь с третьего класса подруга дочери называла ее только по имени, – я волнуюсь за Джемму.
Эйприл торопливо рассказала ей, что подруга на самом деле не ночевала у нее, а уехала с Питом, чтобы навестить Лиру в той ужасной обувной коробке, куда засунул Рика Харлисса Джефри, и должна была уже вернуться к этому времени.
Но она не вернулась и не отвечала на звонки. И Пит не брал трубку. Каким-то чудом Кристине удалось раздобыть номер Харлисса, нацарапанный на листке бумаги и запрятанный глубоко в выдвижной ящик, где они хранили всякую ерунду, которую не оставишь на видном месте, но и не выбросишь: вдруг еще пригодится.
Дома у Рика никто не отвечал, а его мобильный сразу переадресовывал звонок на голосовую почту.
Тогда она пошла к Джефу. Кристина всегда так делала, она была приучена так делать. Он решил проверить кредитку Джеммы, чтобы увидеть, снимала ли она деньги. Оказалось, рано утром она купила билеты на автобус из Ноксвилла в Нэшвилл, Теннесси. Позже она сняла в банкомате в Кроссвилле триста долларов. Около полуночи кто-то использовал ее карту, чтобы заплатить за номер в мотеле в Нэшвилле, но к утру выяснилось, что это ложный след. Парень и девушка, похоже, украли карту, хоть и клялись, что просто нашли ее.
И все же они могли украсть ее у Джеммы. А значит, она была в Нэшвилле.
Но зачем? С какой целью она туда отправилась? И почему не отвечала на звонки? И Пит тоже?
И куда в таком случае подевался Рик Харлисс?
– Ты клянешься, что не имеешь к этому отношения? – спросила она мужа после ужасной бессонной ночи, в течение которой периодически впадала в вызванное снотворным кратковременное забытье. – Клянешься, что ты ничего-ничего об этом не знаешь?
– Конечно, нет, – быстро ответил Джеф. – Как ты могла такое подумать?
И она поверила. А что еще ей оставалось? Она всегда верила мужу. Это было так же непреложно для нее, как вращение Земли вокруг Солнца. Эту веру они выстроили сами, словно замок, возводя одно на другое объяснения, которые изобретали друг для друга. Вот только стены и потолки, колонны и башенки – все было из тончайшего льда. Одна маленькая трещина – и все рухнет.
Кристина продолжила считать: перевернувшийся грузовик на обочине, придорожный памятник на месте смертельной аварии. Знак, оповещающий о том, что поблизости находится тюрьма строгого режима. Уродливо, уродливо, уродливо. Бетонные развалины и засохшие на жаре кустарники. И где-то там ее Джемма, крошка-дочь, маленький драгоценный секрет. Всех успокоительных на свете не хватит, чтобы заглушить ее страх. Если бы только она могла проглотить его, будто маленькую белую таблетку, чтобы он бесследно растворился в желудке.
На секунду перед ними мелькнул и исчез знак. От Нэшвилла их отделяло всего тринадцать миль.
Глава 11
– Откуда оно?
В понедельник именно эти слова разбудили Джемму, вырвав ее из одного кошмарного сна. Правда, она тут же погрузилась в другой.
Сначала девушка подумала, что перед ней зеркала. Живые, трехмерные зеркала с одинаковым выражением любопытства на идентичных лицах. Она невольно поднесла руки к лицу, затем снова опустила, чтобы убедиться, что это все же не отражения. Что она сама не отражение.
– Ты какой Номер? – спросило одно из зеркал.
– Ты не Кассиопея, – заметило второе.
– Кассиопея умерла, – напомнило третье.
– Я Каллиопа, – добавило первое. – Номер Семь.
В ее глазах Джемма видела свое отражение. Отражение в отражении отражения. Симметрия, но какого-то жуткого свойства. Она села в кровати, отчасти ожидая, что отражения отзовутся какими-нибудь движениями. Но они оставались неподвижными.
– Думаешь, она тупая? – спросила одна из девушек.
– Насколько тупая? – отозвалась другая.
– Как Номер Восемь, – ответила первая и обернулась. – Как Гусиный Пух.
Бум-бум-бум.
Только тут Джемма заметила четвертую, скрючившуюся в углу. Она была еще худее, чем остальные, и на ней был памперс. Босые тощие ноги покрыты сыпью. Из-за неестественной худобы голова казалась огромной и напоминала круглый аквариум.
Бум-бум-бум.
Она поднимала голову и билась ею о стену: раз, два, три. Солнечный луч выхватывал часть оштукатуренной стены и пыль, взметающуюся в воздух при каждом ударе.
Самые больные из реплик были отделены от остальных ветхозаветными занавесками из мешковины. Джемма слышала, что большую часть времени они проводят в бессознательном состоянии благодаря ежедневной дозе морфина. Если бы не запах, она наверняка решилась бы заглянуть за занавеску.
Кровь. Истекающие кровью тела. Отказывающие органы. Разложение.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
