Книга Менялы - Артур Хейли

– Это же просто гнусный набор пустословия и лжи, – провозгласила Марго Брэкен.

Она уставилась на пол, воинственно уперев руки в изящные бедра и решительно наклонив вперед точеную головку. Алекс Вандерворт исподволь ею любовался – этой «женщиной-подростком» с правильными, острыми чертами лица, волевым подбородком и довольно тонким, но чрезвычайно чувственным ртом. Самым привлекательным были её глаза – большие, золотисто-зеленые, опушенные густыми, длинными ресницами. Сейчас они сверкали. Ее ярость и внутренняя сила будили в нем желание.

Объектом нападок Марго были разложенные на коврике гранки, рекламирующие кредитные карты «Кичардж». Энергичность Марго была особенно необходима Алексу после пережитого им несколько часов назад потрясения.

– Я так и думал, Брэкен, – сказал он, – что эта реклама тебе скорее всего не понравится.

– Не понравится? Да она отвратительна!

– Почему?

– Взгляни хотя бы вот на это! – Она указала пальцем на страницу, начинавшуюся словами: «Чего вы ждете? Мечта о завтрашнем дне может осуществиться сегодня!» – Ведь это же беззастенчивое вранье, рассчитанное на дураков. Завтрашняя мечта любому из нас не по карману. Потому она и мечта. И никто не сможет её осуществить, не имея денег или, во всяком случае, не получив их в ближайшее время.

– А может, стоит дать людям возможность самим разобраться?

– Нет! Те люди, на которых вы пытаетесь надавить, уже отравлены рекламным ядом. Эти простаки верят каждому печатному слову, и им легко можно заморочить голову. Уж я-то знаю. Я слишком часто с ними сталкиваюсь в своей адвокатской практике. За которую, кстати, ничего не получаю.

– А ты не допускаешь, что нашими кредитными картами «Кичардж» пользуются другие социальные слои?

– Полно, Алекс, ты сам знаешь, что говоришь чепуху! У кого сейчас нет кредитной карты? Вы же чуть ли не насильно их всем впихиваете! Осталось только начать раздавать их на улице, я не удивлюсь, если вы и до такого докатитесь.

Алекс улыбнулся. Ему нравилось спорить с Марго и нравилось её подзадоривать.

– Я скажу в банке, чтобы это приняли к сведению, Брэкен.

Он вздохнул – нельзя, чтобы этот спор зашел слишком далеко. Взгляды Марго в области экономики, политики да и вообще чего бы то ни было отличались максимализмом, а её прямота и профессиональные знания зачастую меняли его собственные воззрения. Вдобавок по роду своей деятельности Марго имела дело с людьми, о которых он знал только понаслышке: в основном она помогала городской бедноте.

– Еще коньяку? – спросил он.

– Да, пожалуйста.

Близилась полночь. В небольшой уютной комнате весьма роскошного холостяцкого жилища догорал камин. Свет был включен только над рекламными образцами.

Алекс взял свой бокал с коньяком обеими руками, затем, сделав глоток, подбросил полено в огонь:

– Ты принимаешь этот пустяк слишком близко к сердцу.

Перепалка с Марго, как это часто бывало, возбудила в нем желание. Иногда обоим казалось, что чем жарче спор, тем сильнее их влечет друг к другу.

– Объявляю собрание акционеров закрытым, – пробормотал он.

– Значит, – Марго озорно на него взглянула, – ты не допустишь, чтобы эта дребедень увидела свет в таком виде?

– Нет, – ответил он, – едва ли.

Реклама «Кичардж» была откровенным надувательством, настолько откровенным, что завтра утром он воспользуется своими полномочиями и наложит на неё запрет. Пожалуй, он поступил бы так и без Марго. Она лишь укрепила его в собственном мнении.

Они сидели на коврике перед камином и, глядя на языки пламени, наслаждались теплом. Марго положила голову Алексу на плечо.

– Не такой уж ты старый и скучный меняла, – сказала она ласково. Он обнял её за плечи.

– Я люблю тебя, Брэкен.

– Честное слово? Слово банкира?

– Клянусь учетной ставкой всех банков мира.

– Тогда докажи это сейчас же. – Она начала раздеваться.

– Здесь? – изумленно прошептал он.

– А почему бы и нет?

– Действительно, – счастливо выдохнул Алекс: ему были дарованы радость и облегчение, вознаградившие его за пережитую сегодня муку…