Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
– Обязательно, Соломон Израилевич, – преданно таращась на старика, отрапортовал секретарь, – непременно. Вы же знаете, как Аркадий Станиславович вам бывает рад, но сейчас никак не получится.
Зашаркали старческие шаги, дверь приемной скрипнула, и посетитель скрылся из виду.
Я уже открыла рот, чтобы задать вопрос, как вдруг Костя сделал страшные глаза и прижал палец к губам, указывая взглядом на дверь.
Минут пять мы посидели молча, затем секретарь перевел дух.
– Костя, что это было? – изумленно спросила я.
– Это, Женя, Соломон Израилевич Кацман. Человек-легенда.
– Правда? – заинтригованно переспросила я. – А кто он такой?
– Это бухгалтер, виртуоз. Знаешь, как бывают пианисты-виртуозы, вот так и Соломон Израилевич, – с искренним почтением в голосе пояснил секретарь. – Он еще с Борисом Станиславовичем работал. А после его смерти ушел на покой, так его потрясла трагедия. Он редко приезжает, но всякий раз наводит шороху. Аркадий Станиславович его очень ценит и всегда к советам прислушивается.
Я провела в приемной, в гостях у симпатичного Костика, еще добрых полтора часа. Базарчук покинул кабинет Аркадия, но на смену ему явился Ващенко – лет сорока на вид, похожий на холеного кота, в дорогущем костюме. Секретарь оказался прав – пока гость находился в кабинете Горенштейна, Косте трижды пришлось подавать туда чай. Мне тоже перепала чашка кофе с печеньем, да и подумать было о чем, так что я не скучала.
Наконец дверь кабинета распахнулась, и Аркадий вывел в приемную племянниц, привычно обнимая девушек за плечи. Костя немедленно уткнулся в компьютер, делая вид, что мы незнакомы.
– Все, девочки мои. Вам пора домой, – приговаривал Аркадий, устало улыбаясь. Девочки выглядели бледненькими и утомленными, от их оживления и утреннего задора не осталось и следа. Видимо, управлять многомиллионным состоянием чрезвычайно трудно. Никогда не пробовала и потому искренне сочувствую девочкам.
– Вот сейчас Евгения отвезет вас домой, а мне еще нужно поработать.
– Тебе тоже нужно отдохнуть, дядя, – хрипловатым голосом проговорила Тина. Я так редко слышала голос младшей (на семь минут) близняшки, что невольно обернулась и посмотрела на девушку. А та продолжала: – Ты слишком много работаешь. Тебе нужно развеяться.
Аркадий улыбнулся и на мгновение прижал племянницу к себе.
– Спасибо, малыш. Да, вечером я собираюсь пройти на «Счастливчике» до Зеленой Косы. Заранее велел Алексу приготовить яхту. Поезжайте, девочки. Увидимся за ужином.
Близнецы в стеклянном лифте спустились на первый этаж, послушно проследовали в машину в моем сопровождении. Пришлось еще разок перекинуться парой вежливых слов с охраной. Мне вернули оружие и вежливо пожелали счастливого пути.
Молчаливый Николай подогнал нам машину. Я усадила близнецов на заднее сиденье, сама поместилась впереди. Автомобиль медленно выкатился из ворот, преодолевая «лежачего полицейского», поставленного здесь специально, чтобы машины не разгонялись и не создавали аварийную ситуацию. В этот момент на капот нашей бронированной тачки бросился человек. Николай ударил по тормозам – так поступает любой водитель в подобной ситуации. Вот за это я их ненавижу. Да, понимаю, переехать кого-нибудь – худшее, что может приключиться с водилой. Но знали бы ребята, сколько покушений удалось именно по той причине, что шофер нажал на тормоз вместо газа…
Человек вспрыгнул на капот. Я потянула из кобуры свой «глок». Ничего, автомобиль у нас высокого класса защиты. Даже если это смертник в поясе шахида, серьезная опасность нам не грозит. Стекла в машине подняты, броня крепка, и танки наши быстры. Пусть подрывается.
Тут я подумала о девочках. Близнецам совершенно ни к чему такой стресс.
– Закройте глаза, – приказала я своим охраняемым объектам. Но девочки не послушались. Мало того, рука Тины потянулась к кнопке, опускающей стекло.
– Нет! – заорала я. – Не делай этого!
Тина смерила меня презрительным взглядом и сказала:
– Это же Дамир. Вы что, не видите?
Я выругалась и засунула оружие в кобуру. Теперь я узнала эту коренастую фигуру и круглую физиономию – он был одет в спортивный костюм, вот я его и не признала. Да еще и рука у него была на лангете – помнится, сломал о челюсть охранника. Первый и последний раз, когда я видела несостоявшегося жениха Тины, он был в костюме. Честно говоря, спортивки шли ему куда больше.
Он слез с капота и подошел к опущенному стеклу.
– Ты напугал моего телохранителя, – обойдясь без приветствия, сообщила ему Тина.
– Здравствуй, Валя, – хрипло, будто у него пересохло в горле, выговорил Дамир.
– Я тебе не Валя! – взвилась девушка. – Сколько раз просила, не называй меня так!
Дамир даже отступил на шаг, но поспешно заговорил:
– Разве это важно? Теперь, когда Марата нет… я знаю, ты меня не любишь…
– Чего ты хочешь? – нетерпеливо поторопила спортсмена бывшая невеста.
– Поговорить хотел, – растерянно произнес качок.
– Говори, – твердо сказал близняшка. – Я слушаю.
Дамир обвел глазами меня, шофера и сестру, которая старательно копалась в сумочке, делая вид, что не слушает, и пробормотал:
– Наедине хотел поговорить. Только ты и я.
– Не о чем нам разговаривать! Иди домой, Дамир. Ты прав – я тебя не люблю.
Тина нажала на кнопку. Стекло заскользило вверх. Молодой человек положил руку на край окна, рискуя, что ему отрежет пальцы. Тина была вынуждена опустить стекло.
– Ну, что тебе еще? – на редкость неприветливо спросила девушка.
– Ты мне за брата ответишь! – Акчурин вдруг наклонился, схватил невесту за руку и поволок через окно из машины. Тина пронзительно завизжала и проехалась острыми ногтями по лицу бывшего жениха. Тут уж мне пришлось вмешаться. Я выскочила, подошла к нему сзади и ухватила под мышки, блокируя руки. Одновременно я толкнула его под колено, отчего его ноги подогнулись, и Дамир опустился на асфальт. Нехорошо, конечно, бить человека, у которого рука в гипсе, но ведь он первый начал – никому не позволено хватать моих клиентов.
Тина поспешно подняла стекло и отвернулась. За окном я видела ее точеный профиль, выражавший полнейшее равнодушие к происходящему.
– Эй, отпусти, – раненым медведем заревел Дамир, пытаясь вырваться. Похоже, он явно занимался какой-то из разновидностей борьбы. Мне вовсе не улыбалось кататься тут с ним по асфальту в борцовской сцепке, прямо перед воротами делового центра, откуда за нами с интересом наблюдала охрана. Поэтому я провела болевой прием. Обычно после этого и буйные психи становятся кроткими и послушными. Но я его недооценила. Он продолжал вырываться, рискуя вывернуть свою руку из сустава. Тогда я сжала ему шею сбоку, ненадолго пережав артерию. Результатом стала кратковременная потеря сознания. Я уложила его на асфальт и махнула рукой охране:
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
