Позволь природе управлять тобой,Тихонечко сиди.Отец придет, ты только жди.Спи, мой сынок, спи.
Шесть утра. Небо уже готово к началу нового дня; медленно скользя над вершинами гор, оно опускает к ногам мрачные, темные одежды, чтобы окрасить все вокруг в цвета рассвета.
В отверстии, заменяющем окно, умывается крыса. Это самая настоящая пиренейская выхухоль, черная, с длинным хвостом с бороздками, тонким вытянутым носом и влажной сверкающей шерсткой, собранной полосками и похожей на чешую. Этот плотный комок размером с кисть руки внезапно падает Еве на живот, затем с писком отталкивается от него лапками и прыгает в солому, надеясь найти там личинок. Ева вскакивает. И начинает чесаться с ног до головы. Она кричит так пронзительно, что петухи с соседних ферм замолкают. Не понимая, что происходит, Ева чувствует панику и отвращение. Барак номер двадцать пять разбужен. Пятьдесят девять женщин перебирают солому, примятую тяжестью их тел, в поисках нежданного гостя. Поднимается пыль, слышатся крики, руки рыщут в соломе: помещение превращается в курятник.
Лиза рядом с Евой тоже ощупывает солому. Она чувствует что-то твердое, запускает руку поглубже в солому и достает оттуда… лист с наскоро нацарапанным текстом! Лиза жадно разворачивает записку, словно уверена, что послание предназначено именно ей.
Дорогая мадемуазель, мы не знакомы, но я набил этот тюфяк соломой для тебя. Спи сладко. Эрнесто, солдат испанской войны.
Лиза явно озадачена; она вслух читает Еве записку.
– Но, но… откуда он меня знает? – спрашивает она у Евы, поднимая воротник блузки, как будто Эрнесто смотрит на нее из записки.
Испанцев заставили освободить некоторые блоки для новоприбывших женщин, и тогда они спрятали в соломе, часть которой отдали rubias, маленькие записочки. Мужчинам не так уж тяжело спать на полу при такой влажности, но женщины, откуда бы они ни приехали, заслуживают лучшего.
– Нужно узнать, кто это! – сказала Ева, подумав, что искать испанца гораздо интереснее, чем крысу.
– Ну уж нет! И вообще, это неприлично! Как он смеет? Нужно срочно избавиться…
– От испанца или от записки?
– От записки, конечно! Если ее найдут, что обо мне подумают?
– Я тебя такой еще не видела, – смеется Ева, глядя на Лизу, щеки которой из бледно-розовых анемонов превратились в бордовые пионы.
Другие женщины, прислушиваясь к их разговору, тоже принимаются шарить по тюфякам, перетряхивая их содержимое, на этот раз в поисках любовной записки. Пышка Сюзанна, теряя терпение, переворачивает тюфяк и высыпает его содержимое на пол.
– Я бы взяла этого парня из красных бригад себе! Мужчин и мясо я люблю с кровью, красных.
Прежде Сюзанна жила недалеко от дороги, ведущей из Олорон-Сен-Мари в лагерь Гюрс. Целый год под ее окнами проезжали грузовики с беженцами; все хорошо знали об их тяжелой доле. Несколько недель назад, когда апрельские дожди заливали долину, она из любопытства наблюдала за тем, как усаживают в машины новых заключенных. Их называли «красными», а для деревенских это означало: «убийцы кюре, разбойники». Сюзанне хотелось посмотреть на них.
Один-единственный взгляд может перевернуть всю жизнь. Сюзанна встретилась глазами с Педро. Ученик пилота, он был ранен в бедро, и его лечили в госпитале Коньяка, в Шаранте[41]. Педро сбежал оттуда, но его поймали. Когда он проходил мимо, вместе с тридцатью другими зуавами[42], его тонкие, словно высеченные скульптором черты запали Сюзанне в душу. Его длинные волосы ниспадали на плечи с обеих сторон, словно крылья. Педро посмотрел на Сюзанну, подмигнул ей. Ему нравились крепко сбитые женщины. Сердце Сюзанны забилось быстрее от счастья. Она поправила свои рыжие волосы и махнула ему рукой. Это было так неожиданно. Взгляд испанца был нежным и неописуемо грустным; внезапно в ее душе зародилась любовь. Сюзанна уговорила подружек из долины, тоже ничем не занятых, незамужних, пойти к лагерю и раздавать там одежду и сладости. Стоя возле колючей проволоки, она увидела не ужасных монстров, а обыкновенных мужчин. Мужчин, которые сражались, чтобы поддержать именно это правительство, а не другое. Раздавая лакомства, она расспрашивала испанцев о Педро, но в лагере было более трех сотен мужчин с таким именем, а его фамилии Сюзанна не знала. Охранники начали поглядывать на нее с подозрением. Впрочем, солдаты восемнадцатого пехотного полка из По старались не обращать на нее внимания, а вот другие, из пятьдесят седьмого пехотного полка, сформированного в Бордо, стали ее прогонять. В голове у Сюзанны была тысяча планов, но она понимала, что так ей Педро не найти, и в конце концов пришла к выводу, что сама должна попасть в Гюрс.
