Вот это действительно было бы сверхъестественной способностью, подумал Холт.
Теперь он был в сорока метрах от укрытия – пять или шесть раскидистых деревьев, окруженных густым подлеском. Идеальное место для засады. А может, подумал он, кто-то просто захотел укрыться от моросящего дождя, который шел, не переставая, вот уже десять часов. Глаза старого следопыта, скрытые капюшоном, рыскали по сторонам, осматривая лесок. Абеляр, подойдя ближе к источнику опасности, издал глухое гортанное фырканье. Оно было очень тихим, и всадник скорее ощутил, чем услышал, вибрирующий рокот в грудной клетке. Холт слегка толкнул Абеляра в бок ногой.
– Я знаю, – негромко сказал он.
Теперь уже пора, решил Холт: от его лука была польза лишь на приличном расстоянии. Рейнджер легко натянул поводья, и Абеляр сразу же остановился. Тягай сделал еще шаг и тоже замер.
Быстрым плавным движением Холт достал стрелу из колчана и прицелился. Он не предпринял никаких попыток натянуть тетиву. Годы неустанной практики научили его вынимать стрелу, целиться, натягивать тетиву и стрелять в одно мгновение.
– Мне бы хотелось поглядеть на вас под открытым небом! – зычно выкрикнул следопыт.
Несколько секунд стояла тишина, а потом из-за деревьев неожиданно появилась коренастая фигура всадника. Он остановился на голом участке у обочины.
Это воин, подумал Холт, приметив тусклое мерцание кольчуги и на руках и вокруг шеи. Поверх доспехов он надел плащ, чтобы защититься от дождя. У седла висел простой стальной шлем конической формы, а за спиной виднелся круглый щит без герба. Холт не приметил ни меча, ни какого-нибудь другого оружия, но подумал, что их обычно носят слева, а всадник стоял к нему правой стороной. Лучше предположить, что у него все-таки есть какое-то оружие. В конце концов, что за смысл надевать полудоспехи и разгуливать безоружным?
В фигуре всадника, однако, было нечто знакомое. Пара мгновений – и Холт его узнал. Это был Хорас, еще один его ученик. Он успокоился и убрал стрелу в колчан все тем же быстрым отточенным движением.
Он приказал Абеляру поторопиться и поехал вперед, чтобы поприветствовать встреченного путника.
– Что ты тут делаешь? – спросил он, уже догадываясь, каким будет ответ.
– Я еду с вами. – Хорас лишь подтвердил его догадку. – Вы едете искать Уилла, и я хочу присоединиться.
– Понятно. – Холт поравнялся с учеником и натянул поводья.
Хорас был высоким юношей, и его боевой конь был на несколько пядей выше Абеляра. Старому рейнджеру пришлось задрать голову, чтобы посмотреть юноше в глаза. Он заметил, какой решимостью дышит его лицо.
– А что, по-твоему, скажет на это мастер, когда узнает?
– Сэр Родни? – Хорас пожал плечами. – А он уже знает. Я сказал ему, что уезжаю.
Холт в некотором удивлении склонил голову. Он думал, что Хорас просто сбежал, чтобы присоединиться к нему. Но этот воин-ученик был честным малым. Холт внезапно понял, что тот не стал бы тайком сбегать.
Рейнджер что-то пробормотал, и Хорас непонимающе нахмурился.
– Что-что?
Холт тихо вздохнул:
– Что он сказал, когда ты сообщил ему о своем намерении? Наверно, влепил тебе хорошую затрещину?
Родни не отличался терпением по отношению к непослушным ученикам. Нрав у него был крутой, и ученики ратной школы знали об этом не понаслышке.
– Нет, – спокойно отозвался Хорас. – Он попросил передать вам послание.
Холт недоверчиво покачал головой.
– И что же это за послание? – поинтересовался Холт и заметил, как Хорас заерзал на сиденье.
– Он просил передать, что желает удачи, – произнес он наконец. – И еще велел сказать, что я поехал с его разрешения. Неофициального, разумеется.
– Разумеется, – эхом откликнулся Холт, скрыв свое изумление, – он не ожидал такой поддержки от начальника ратной школы. – Вряд ли он мог официально разрешить тебе сбежать с изгнанным из королевства преступником.
Хорас подумал немного и согласился:
– Да, это вряд ли. Так вы позволите мне присоединиться?
Холт покачал головой:
– Конечно нет. Там, куда я направляюсь, у меня не будет времени приглядывать за тобой.
От этого пренебрежительного тона старого рейнджера лицо юноши заалело гневом.
– Еще сэр Родни сказал, что вам в путешествии пригодится меч, который мог бы прикрывать тыл…
Пока Хорас говорил, Холт внимательно наблюдал за ним.
– Это его точные слова? – поинтересовался он.
– Не совсем…
– Тогда повтори дословно, – потребовал Холт.
Хорас сделал глубокий вдох:
– Дословно он сказал вот что: «Вам может понадобиться добрый меч, который прикроет с тыла».
Холт едва смог удержаться от улыбки.
– И кого же он имел в виду? – спросил он.
Смущенный Хорас молчал. Он молчал. Лучшего ответа он не мог бы и придумать. Холт пристально следил за юношей. Он серьезно относился к рекомендациям Родни и знал, что отваги мальчишке не занимать. Это он уже доказал, когда вызвал Моргарата на поединок на Равнине Утала.
Но кто знает? Может, Хорас успел превратиться в самоуверенного хвастуна? Может, похвалы и восторги вскружили ему голову? Если бы это было так, Хорас бы тут же ответил на саркастический выпад Холта. То, что юноша промолчал, говорило многое о его характере. «Так странно, никогда не угадаешь, какими они вырастут», – подумал Холт. Он помнил, что раньше Хорас был задирой. Видимо, время, проведенное в ратной школе, здорово изменило его.
Старый рейнджер снова взглянул на юношу. Признаться, напарник в походе ему бы не повредил. Он отказал Джилану, поскольку знал, что тот будет нужен королю в Аралуине. Но Хорас – другое дело. Наставник позволил ему уйти, неофициально, конечно. Хорас мастерски владел мечом. Он был преданным человеком, и на него можно было положиться.
Кроме того, с тех пор, как Уилл попал в плен, старый рейнджер скучал по компании. Он тосковал по духу приключений, присущему молодежи. И, помоги ему Бог, ему не хватало даже их бесконечных расспросов.
Он заметил, что Хорас смотрит на него с беспокойством. Юноша ждал его решения, но пока услышал лишь саркастический вопрос о том, кого же подразумевал сэр Родни, говоря о «добром мече».
Холт глубоко вздохнул и нахмурился.
– Ты, наверно, будешь день и ночь терзать меня своими вопросами?
Услышав неприветливый тон, Хорас как-то ссутулился, но затем до него дошел смысл слов, лицо его просияло, а плечи снова распрямились.
– То есть вы возьмете меня с собой? – От волнения голос у него зазвучал выше, чем обычно.
Холт опустил взгляд и принялся поправлять ремень на переметной суме, хотя нужды в этом не было никакой. Не годилось, чтобы юноша увидел, что на его обветренном лице появилась улыбка.
