Ей продиктовали домашний телефон Витиного отца, но тут же сказали, что не далее как третьего дня водитель Кокошин отправился за партией обуви в Белгород. В Белгород, правда, он еще не приехал, потому что по дороге будет заезжать в отделения фирмы и выполнять их поручения. Все эти отделения тоже были Клавдии названы.
Какая-то странная вещь получалась. Все Витины родные словно норовили побыстрее скрыться с глаз Дежкиной, будто сговорились — уехать, не брать трубку, не звонить… И вообще пропасть.
В Клавдии снова заговорил охотничий азарт — найти хоть кого-нибудь, кто даст вразумительные ответы на ее вопросы. И потом — надо же было что-то решать с Витей. Поэтому она, в который раз извинившись, вернулась на минутку в свой кабинет (священник что-то рассказывал Игорю, а тот, забыв протоколировать, слушал, подперев по-детски кулачком щеку) и попросила у Игоря атлас. Машины у того еще не было, но атлас автодорог уже, конечно, был.
В этом атласе Клавдия разыскала дорогу на Белгород и все попутные отделения «Пальмиры». А после этого позвонила в ГАИ.
Просьбу ее там выслушали не без раздражения, но помочь пообещали: по всей трассе до Белгорода будет дано распоряжение — задержать трейлер с Кокошиным-старшим и тут же связаться с прокуратурой.
Впрочем, до самого вечера Клавдия никаких известий от гаишников не получила, поэтому, когда вернулась домой и ей навстречу вышел с сияющими глазами Витенька:
ДЕНЬ ПЯТЫЙ
Вторник. 11.42 — 13.20
Она звонила в квартиру Кокошиных уже пятый раз. В первый раз позвонила еще утром, в восемь часов. Потом в половине девятого, в девять, и так далее, через каждые полчаса. И все время было занято.
— Да ладно тебе, — вздохнул Левинсон. — Может, он просто трубку снял, чтобы ты его не доставала.
— Может быть. — Дежкина пожала плечами и в очередной раз попыталась сосредоточиться на бумагах.
«…Я считаю это нападение ярким выражением деятельности враждебных России разведок против истинно патриотических сил». Это было официальное заявление Худовского.
— Бред какой-то. — Она захлопнула папку и опять потянулась за телефонной трубкой.
— Да перестань. Ты же только что звонила, — сказал Левинсон, зевая. — Ну поживет этот пацан у тебя еще пару дней, пока его мамаша не объявится, потетешкает его твой Федя маленько. Ничего ведь страшного не случится?
— А если не объявится?
— Так еще лучше! — Левинсон засмеялся. — Себе оставите. Такие дети на дороге не валяются. Я тебе случай рассказывал, когда одну бабку чуть не посадили три года назад?
— Нет, что за случай? — Клава достала из ящика справочник и стала листать страницы.
— Да пропал грудной мальчик шести месяцев. Мать в магазине отошла на секунду от коляски, вернулась, а коляски нет. Ну она сразу в милицию, на ноги всех поставила, сама чуть не померла с горя.
— Я бы точно померла. — Клава наконец нашла то, что искала. Сняла трубку и стала набирать номер.
— Ну вот, — продолжал Левинсон. — А через час звонят из бюро находок. Пришла к ним какая-то бабка с коляской и говорит: «Вот примите. Нашла в магазине. Может, кто потерял или забыл. Жалко добру пропадать»…
— Подожди, не мешай… — Клавдия подняла палец. — Алло! Это отделение РОВД «Матвеевское»?.. Из прокуратуры вас беспокоят. Прокурор Дежкина. У меня к вам просьба. Кто у вас на Веерной участковый? Там проживает некий Смирнов Сергей Владимирович. Улица Веерная, дом… Ах, хорошо знаете? Ну вот и отлично. У него с самого утра занято, а я никак дозвониться не могу. Это очень важно. Не могли бы вы… Большое вам спасибо, будем очень признательны… — И она продиктовала ему свой номер.
— Дался тебе этот Смирнов… Ну так вот, приходит эта бабка в бюро находок…
— Привет всем! — В комнату влетел Игорь. — Представляете, я сегодня чуть в «КамАЗ» не врезался! Я по крайней левой полосе еду, у меня преимущество, а он по второй и налево поворачивает! Представляете?! Это же нарушение правил. Я как дал по тормозам. А мой инструктор…
— Привет, Дежкина! — в кабинет заглянула Люся-секретарша. — Видела, напротив в универмаге обалденные…
— Ну вот, а мой инструктор, — перебил Игорь, — как увидел этот «КамАЗ», сразу под сиденье полез и как закричит!..
— Подожди, — вмешался Левинсон. — Сначала я дорасскажу, сейчас моя очередь. Так, значит, приходит эта бабка…
— Ты же сама говорила — ищешь костюм элегантный! — обиделась Люся.
— Сам у себя? — вдруг спросила Клавдия секретаршу.
— У себя. Так ты костюмчик-то посмотришь?..
Перед кабинетом горпрокурора стояла целая очередь. Человек восемь выстроились у стеночки и лениво переминались с ноги на ногу.
— Куда? — вскрикнул кто-то, когда Клавдия взялась за ручку. — Сейчас моя очередь!
— Он меня еще не искал? — еле дыша спросила Дежкина.
— Нет.
— Ну слава Богу, слава Богу.
Она распахнула дверь и шагнула на мягкий ковер кабинета.
— Я занят. — Малютов поднял голову и грозно уставился на Клавдию.
— Здравствуйте, Игорь Иванович…
— Так-так, Клава. Ну как там, разобралась?
— В смысле? — не поняла Дежкина.
— В смысле? — в свою очередь удивился Малютов. — С Худовским!
— Игорь Иванович, я пришла к вам… Я… У меня тут такое дело…
— Что такое? — насторожился Малютов. — Если давят, то ты только скажи. Раз-два, и все!
— Так точно… — Дежкина кивнула.
— Вот и отлично. Шагом марш работать.
— Есть. До свиданья.
И Клавдия послушно вышла из кабинета. Вышла и чуть не разревелась. Ну сколько можно бояться начальства? Это просто ужас какой-то!
— Ну что там, можно уже? — спросили из очереди.
— Нельзя! — гаркнула Клавдия и снова шагнула в кабинет.
Малютов опять поднял на нее свой грозный взгляд.
— Игорь Иванович, мне нужна ваша санкция…
— По какому поводу? — Малютов удивленно вскинул брови.
— Я тут недавно ребенка на улице подобрала.
— И что?
Клава села, не дожидаясь, пока Малютов сам предложит.
— А то, что его мать пропала. Я нашла его дом. Отец с ними не живет, отчим пьяница, а мать пропала без вести и не появляется. Причем ее шуба…
— Какая шуба, какой ребенок? Ничего не понимаю. Короче.
