Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Алик взглянул на жену, сосредоточенно намазывавшую маргарином два бутерброда — для себя и для него, — отметил новые морщинки, бегущие к вискам, тени под глазами, несвойственное прежде жалкое выражение ее лица и представил, о чем она думает. Представить было легко. Алла думала о том, когда же кончится история с Викой, о том, как она измучилась от недомолвок и лжи. Настанет ли момент, когда они снова будут сидеть за столом глаза в глаза и ничто не помешает им улыбаться и болтать, перескакивая с предмета на предмет, как в первые годы брака.
Жена мучилась, и виноват в этом он, муж. Неужели придется расстаться с Викой? То есть он обманет уже Вику, а та верит ему. И он предаст ее. И Вика не сможет понять этого? Она не поверит, что все прошло. Он — предатель по натуре, ведь Аллу он тоже предает. От подобных мыслей закололо в сердце, Алик поморщился.
— Что с тобой, — Алла участливо поглядела на мужа. — Опять зубы?
Она наблюдала за Аликом все утро, и Алик ей не нравился.
По всем признакам на него надвигался очередной приступ меланхолии. Алла давно и хорошо знала мужа. Стоило ей только намекнуть о предстоящем ремонте, и вот, пожалуйста, результат. А ведь никто же не утверждал, что ему придется переклеивать обои или белить потолки! Все опять ляжет на Аллу, ей договариваться с маляром и ходить по строительным магазинам.
Конечно, Алик стал зарабатывать, но долго ли это продлится? Любое предложение, требующее действия, повергает мужа в уныние. Алик даже не способен самостоятельно купить ей подарок. А ведь где-то есть мужчины, причем не только в дамских романах, покупающие своим женщинам нижнее белье. Мало того, эти мужчины не ошибаются с размером… Но сексуальная деятельность, равно как деятельность любого рода, Алика слегка пугает. Какое там белье! Правда, наметилось некоторое оживление на этом фронте, наверняка, в связи с тем же ремонтом.
Алла вспомнила недавнюю неожиданную сценку в ванной и укорила себя: она несправедлива к мужу! Бывает, бывает даже ярче, чем в первые годы, кто бы предполагал! Уж здесь-то можно не беспокоиться, последнее, чего стоит ожидать от Алика — его интрижку с другой женщиной. Но настроение резко поменялось. Бездействие мужа пропитало воздух квартиры, он состарился раньше времени, и она состарилась вместе с ним. У них не бывает гостей, серый плотный воздух вытолкнет любого. Редко-редко заходит Валера, бывший одноклассник мужа, но лучше бы его не было. Алик не в силах разорвать эту условную дружбу, которая заключается в том, что мужлан-Валера беззастенчиво пользуется Аликом. Что у них общего? Черт с ним, с Валерой.
Как вынудить Алика посидеть с малярами, ведь она работает днем? Его апатия, усилившаяся этой зимой, отнимает силы и у нее: ничего не хочется делать. И никакой надежды на изменения, с возрастом все плотнее воздух, все тяжелее дается каждое движение. А ведь Алле нет и сорока. Муж смотрит на нее больными глазами, сейчас она уйдет на работу, а он завалится на диван и пролежит до вечера. Собаку, что ли, завести?
— Ты сегодня не работаешь? — Алла надеялась сплавить мужа и прибраться на кухне, одной это гораздо проще сделать.
— Нет, Володя не звонил. — Алик понял жену: она интересуется, встречается ли он сегодня с Викой. Не услышав в ее голосе надежды, — а он-то рассчитывал, размечтался, после их недавнего сумасшедшего секса в ванной комнате, прямо на стиральной машине — внезапно обиделся и добавил:
— Я, может быть, к Валере съезжу.
— А без «может быть» ты не умеешь отвечать? — раздраженно откликнулась Алла.
— У тебя какие-то планы на вечер? — пошел на попятную Алик. — Я могу никуда не ходить.
Алла попалась в ловушку. Не говорить же, что напротив, она хочет остаться одна? Потому решила сказать полуправду:
— Я собиралась заняться кухней, — тут Алик открыл, было, рот, чтобы обреченно предложить свою помощь, но Алла успела раньше:
— А еще соседка хотела заглянуть, посоветовать хорошую маляршу.
Дальше продолжать не обязательно. Соседки Алик испугается, можно и не уточнять с маляршей.
— Ты подружилась с соседкой? — Алик удивился и расстроился: как же плохо должно быть жене, если она ищет дружбы с соседями. Совсем на нее не похоже. Соседка наверняка в курсе семейных проблем. Придется выдерживать испытующий ехидный взгляд посторонней тетки.
— Вам захочется поболтать, я помешаю.
— Конечно, миленький! Не думай, что я тебя выгоняю. — Алла встала из-за стола. Если не прекратить взаимные расшаркивания, она опоздает на работу.
— Да, съезжу к Валере, — Алик обратился к Аллиной спине, такой одинокой в дверном проеме.
Алла вышла на лестничную площадку, с неприятным удивлением обнаружив, что каждый шаг дается с трудом, словно она идет по песку. А ведь выспалась хорошо, и не болит ничего. Потемнело в глазах, будто встретилась с ней неведомая тень, задела крыльями. Что за чертовщина? Некто невидимый явно хочет, чтобы Алла вернулась.
Она не верила в совпадения и приметы, поэтому вернулась просто так, проверить, не забыла ли отключить газ на кухне: давно следовало заменить испорченную плиту. Алик, как положено, уже лежал на диване, и Алла рассердилась сама на себя: у мужа хватило бы ума повернуть газовый вентиль, зря возвращалась. Некстати вспомнилась невнятная история о брате свекрови, дяде Алика, тезке мужа. Что-то там было странное, какая-то страшная нелепая смерть. КГБ? Но об этом не говорят, а мужа не спросишь — промолчит.
Улица встретила Аллу сокрушительной белизной. Белые дома и тротуары, белое шоссе, укутанные плотными белыми чехольчиками ветви лип и тополей и плотный, сплошной снег, широкими мазками густо покрывший все. Кажется, что на невидимых нитях раскачиваются белые пушистые гирлянды, завешивая улицу, фонари, прохожих, весь город. Ощущение разбитости пропало, и на автобусной остановке, куда она дошла почти на ощупь — через слепую сияющую белизну, — Алла забыла о мелкой неприятности, о навязчивой тени.
Алик. Четверг
Алик лежал на диванчике перед выключенным телевизором и раздумывал куда бы уйти. Не насовсем, а только на вечер, зимний, свободный от работы длинный вечер. Куда сходить? К Валере просто так без повода идти как-то неприлично. Он никогда не ходил к Валере без приглашения, разве что в школе. Людмила Ивановна, Валерина мать, до сих пор пугала Алика. Всякий раз видя в темном коридоре квартиры ее прямоугольную, как из фанеры выпиленную фигуру — входную дверь открывала именно она, — он ждал реплики:
— Шляются по чужим домам, словно своего нет!
Такой тирадой она встретила Алика давным-давно, когда они с Валерой учились еще в шестом классе, подружившись, стали захаживать в гости друг к другу. С того самого первого визита Алик чувствовал, что Людмила Ивановна не любит его как-то по-особенному; она никогда не называла его по имени, не отвечала на «здравствуйте» и «до свидания». Ему казалось, что на то есть своя причина. Правда, отец Алика тоже не одобрял дружбы с Валерой. Но он просто закрывался в своей комнате — и все.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
