Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Она достала из сумочки алую помаду, снова накрасила губы и, полюбовавшись результатом, решительным шагом вышла из комнаты. На боевой пост.
Как только Вера вошла в зал, Хопёр двинулся ей навстречу. За ним следовал высокий представительный мужчина. Костюм на этом товарище явно заслуживал внимания, так как пошит был отнюдь не в Москвошвее, это Вера сразу поняла.
– Верунчик, а вот и сюрприз! – воскликнул Хопёр. – Я же обещал. – Подойдя к Вере быстрее своего спутника, он тихо проговорил: – Из наркомата иностранных дел, очень влиятельный товарищ. – И громко произнес: – Позволь тебе представить товарища Смирнова Сергея Петровича.
Вера наконец перевела взгляд с пиджака товарища Смирнова на его лицо. И едва удержала вскрик. Товарищ Смирнов усмехнулся – он-то знал, кого увидит.
– А мы уже знакомы. Правда, Вера Андреевна? – сказал Смирнов. Он взял ее под руку и, отводя в тот угол зала, где висели на стене иконы из Ангеловской церкви, заметил: – А вы оборотистая дама.
– Почему вы решили? – поинтересовалась Вера.
Она не стала бы тем, кем стала, если бы не научилась управлять собою.
Смирнов кивнул на стену с иконами, обвел взглядом зал и пояснил:
– Сохранили-таки свою коллекцию.
– Она не моя. Это народное достояние.
– Экскурсантам рассказывайте, – усмехнулся Смирнов. – А я еще десять лет назад конфисковал бы все эти ризы и прочие штучки. Если б вы вовремя не подсуетились и не оформили документы на музей. – Он оглядел Веру с нескрываемым интересом. – Как вам это удалось, между прочим?
– Свет не без добрых людей, – усмехнулась она в ответ.
– Вот только добрые люди не каждому встречаются. Я и говорю: оборотистая дама. – Взгляд его сделался настолько откровенным, что Вера похолодела. – Очень вы с тех пор переменились, – с ухмылкой заявил он. – Тогда, уж извините, не на что было посмотреть, ни рожи ни кожи. То ли дело теперь!
– Это комплимент или оскорбление?
– А стакан наполовину пуст или наполовину полон?
– Значит, комплимент, – заключила Вера.
Смирнов расхохотался.
– Ума палата! – И небрежным тоном спросил: – А где, между прочим, этот ваш здешний Ангел-хранитель?
– Откуда вы про него знаете? – насторожилась Вера.
– Икона известная. В научных статьях описана.
– Вы научные статьи читаете? Зачем?
– Для общего развития, – сухо ответил он.
– Икона Ангела-хранителя пропала во время Гражданской войны, – так же сухо отчиталась Вера.
– Вот прямо сама взяла и пропала? – Смирнов сверлил ее взглядом. – А может, кто-нибудь помог? Ладно, Вера Андреевна, это мы успеем с вами обсудить, – заключил он. – Время у нас будет. Ну, пойдемте веселиться!
– Веселиться… Обхохочешься! – идя вслед за Смирновым, пробормотала себе под нос Вера.
Но возмущаться вслух она позволить себе не могла.
Глава 12
– Скучаю по тебе…
Паша с трудом оторвался от Надиных губ, глянул ей в глаза.
– В Москве – скучаешь? – улыбнулась она.
– Конечно.
Его глаза, с детства ей знакомые, ясные, как у боттичеллиевского ангела, смотрели с той серьезностью, которую она так любила в нем. Впрочем, она все любила в нем, и неполнота сближения, которая еще сохранялась между ними, лишь усиливала ее любовь.
– У тебя же талант, Паша, – глядя в эти любимые глаза, сказала Надя. – Это такое счастье! – И попросила: – Расскажи мне о своей жизни.
Они остановились под окнами кондратьевской избы. В тишине летнего вечера далеко по деревне был слышен их разговор, но обоим ни до кого не было дела. Паша сдавал экзамены после первого курса Московского училища живописи, ваяния и зодчества, поэтому в Ангелово не был уже три месяца.
Они сели на завалинку, и он стал рассказывать о своих занятиях, преподавателях и планах.
– Техника холодной чеканки веками не менялась, – говорил Паша. – А я вот подумал: что, если ее с резьбой по дереву соединить?
– Паша… – вдруг спросила Надя. – А почему ты меня в Москву к себе не зовешь?
– Так ведь жилья нет, – смущенно ответил он. – В чужой мастерской из милости ночую.
– Извини, – вздохнула она. – Я понимаю.
– Стану знаменитым, сразу тебя заберу! – горячо проговорил Паша.
– Правда?
Ее лицо просияло.
– Конечно!
И, притянув Надю к себе, Паша снова стал целовать ее.
Оба, конечно, не видели, как Авдотья Кондратьева, стоящая в избе у окна и подслушивающая, в сердцах плюнула и прошипела:
– Шалава! Покоя нету от проклятых ангеловских!
Вера вошла в комнату к сестре, когда Надя, уже в ночной рубашке, причесывалась перед сном. Разница между резкой и яркой Вериной и русалочьей и блеклой Надиной внешностью была сейчас особенно заметна.
– Завтра меня весь день не будет, – сообщила Вера. – В Главнауку поеду.
– Зачем? – удивилась Надя. – Мы же все отчеты только что сдали. – И тут же смущенно добавила: – Прости меня, Верочка.
– За что? – пожала плечами та.
– Я же понимаю, каково тебе одной все тащить…
– Счастье, что удается. Пока.
– Я не умею тебе помочь, – грустно заметила Надя.
– А я ни от кого помощи не жду, – отрезала Вера. И без паузы добавила: – Выходила бы ты замуж.
– Что ты вдруг? – удивилась Надя.
– Не вдруг. Такому эфемерному созданию, как ты, нужна опора. Я на твоем месте присмотрелась бы к Фамицкому.
– Кто это Фамицкий?
– Семен Борисович Фамицкий. Врач. Из зала за тобой выскочил, – напомнила Вера.
А!.. – вспомнила Надя. – Да я же его сегодня впервые увидела.
– Одного взгляда вполне достаточно. Будет отличный муж и отец.
– С чего ты взяла? – улыбнулась Надя.
– Это написано у него на лбу, – пожала плечами Вера. – Крупными буквами. – И, заметив мечтательное выражение, мелькнувшее по лицу сестры, сердито сказала: – Надя! Перестань!
– Что перестать? – смутилась та.
– Перестань думать о Пашке Кондратьеве. Он что, на каникулы приехал?
– Откуда ты знаешь?
– Откуда знаю, когда у студентов бывают каникулы?
– Откуда знаешь, что я думаю о Паше.
– У тебя тоже все написано на лбу, – вздохнула Вера. И повторила: – Выбрось его из головы.
– Почему? – помрачнела Надя.
– Потому что недолго он будет помнить бледную музейную деву. Еще один год учебы, не более.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
