Книга Рыдания усопших (сборник) - Людвиг Павельчик

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91

Не пора ли тебе отдохнуть? съязвил я, не очень понимая суть происходящего.

Хорошо бы, ведь позже начнется церемония посвящения и нужно быть готовым, ответил он, то ли не уловив моей иронии, то ли решив не подавать виду, но сейчас я должен идти, чтобы не пропустить встречу.

Что за встреча? Какое-то городское мероприятие? к своему изумлению, я начал вдруг испытывать интерес к происходящему.

Это личное. Могу лишь сказать, что рад был получить разрешение повидаться с ней.

Получить разрешение? переспросил я удивленно. Ты что же, и увидеться с кем-то по своей воле не можешь?

Могу, вздохнул Хегле, но для общения с теми, кто находится за пределами Графства, требуется высочайшее разрешение Графини.

Опять не Графа?

Я же говорил тебе, что для нас с тобой Графа не существует, лишь Графиня.

И трудно получить такое разрешение?

Мне – да.

Это почему же? Ты что, изгой?

Хегле помолчал, затем нехотя промолвил:

Не в этом дело. Просто некто со стороны моря постоянно пытается проникнуть в Графство и войти в контакт со мной, а такая назойливость, сам понимаешь, не может нравиться Графине, вот она и сердится на меня. Опальный я, одним словом.

Ну надо же! И у вас тут «дворцовые интриги» процветают? А кто этот «некто», который пытается связаться с тобой?

Да это… в общем, неважно. Заболтались мы с тобой, а я должен идти, иначе пропущу…

И Хегле зашагал прочь по опустевшей улице, не выдав никаких указаний касательно моего дальнейшего времяпрепровождения.

Эй, Хегле! закричал я ему вслед и удивился, как приглушенно и тускло прозвучал мой, обычно такой звонкий, голос. Парнишка не обернулся, словно не слышал меня, и через каких-нибудь десять-пятнадцать секунд я уже едва различал его фигуру среди однообразных серых строений. Поняв, что, если не поспешу, то могу и вовсе потерять его из виду, я вскочил и бросился вдогонку, стараясь, тем не менее, оставаться незамеченным. Мне не улыбалась перспектива быть отчитанным, словно нашкодивший пацан, и я предпочитал сохранять известную дистанцию.

Спешивший Хегле петлял по узким улочкам города, срезая углы и перепрыгивая через газоны, в изобилии разбросанные почти перед каждым домом. Благодаря поднятому воротнику и угловатой фигуре вид он имел весьма зловещий, напоминая злоумышленника, пользующегося паузой в городской жизни для своих темных делишек. Он не оглядывался и не видел меня, хотя, думаю, ему было все равно, иду ли я за ним он был слишком занят своими мыслями.

Спустя какое-то время я увидел, что мы приблизились к самой окраине города, к той границе, пространство за которой странным образом искажалось, не оставляя шансов беглецам. Однако, по всей видимости, это его свойство охраняло город и от вторжения извне, иначе не миновать бы всем этим странным театралам, проживающим здесь, наплыва нежелательных посетителей, которые, несомненно, в два счета поставили бы все с ног на голову.

Достигнув большого, очертаниями напоминающего церковь, здания, Хегле замедлил шаг и вскоре вовсе остановился. Укрывшись за каким-то углом, я проследил направление его взгляда он смотрел на странную, увитую вьющимися растениями арку, контуры которой выступали из окутывавшего церковную ограду тумана. Густой туман заполнял и проем арки, так что лишь напрягши зрение я сумел рассмотреть стоящую в ней женщину в длинном, до самой земли, светлом одеянии. Волосы женщины свободно ниспадали ей на плечи, правой рукой она упиралась в стену арки, и широкий рукав ее платья, треугольником вырисовывавшийся на темном фоне, напоминал крыло ангела, как их изображают на церковных фресках. Через пару минут туман поредел, и я без труда разглядел лицо женщины – худое и вытянутое, со скорбно опущенными уголками рта и обрамленными сетью морщинок глазами. Черты этого лица являли разительное сходство с чертами моего нового знакомца Хегле, и у меня не осталось сомнений, что фигура в светлом платье связана с ним кровными узами. Но что значит весь этот маскарад?

Я продолжал наблюдать за происходящим, но ничего интересного не увидел. Хегле осторожно, словно к вековой китайской вазе, приблизился к женщине и, остановившись в нескольких шагах от нее, заговорил. С того места, где я стоял, нельзя было различить отдельных слов, но по монотонности голоса и отсутствию ярких интонаций я догадался, что встреча была «дежурной» и ни о чем особенном речи тут не шло. Спустя некоторое время дама протянула к Хегле призывно обе руки и, когда он подошел достаточно близко, заключила его в объятия. По тому, как судорожно впилась она белыми худыми пальцами в заскорузлую ткань матросской куртки парнишки, я понял, как сильны чувства этой женщины и сколько мучений приносят ей эти короткие встречи.

Все рандеву длилось не более трех-четырех минут. Фигура в светлом платье разомкнула объятия, и черный дым-туман вскоре вновь заполнил проем арки, скрыв ее из виду. Хегле, опустив голову на грудь, повернулся и пошел прочь, по направлению ко мне. Я не стал прятаться и вышел из своего укрытия, ожидая справедливых упреков в шпионаже, однако для парнишки, как оказалось, мое присутствие здесь не было столь уж неожиданным. Он поднял на меня глаза, тускло улыбнулся и спросил:

Видел?

Видел, ответил я просто, так как не знал, что еще сказать. – Это твоя мать?

Хегле кивнул.

На большее мы рассчитывать не можем. Ей нельзя жить в Графстве, и спасибо правительнице, что она вообще разрешает нам видеться.

Но почему? Почему твоя матушка не может быть рядом с тобой? Всему виной искаженное пространство?

И оно тоже. Но главным образом тот факт, что моя мать – преступница и не смеет надеяться на расположение Графа или Графини.

Я замер, ошеломленный.

Что ты имеешь в виду? Какое преступление она совершила?

Одно из самых страшных, непростительных… Но не будем об этом.

Мне было досадно, что приятель не посветил меня в подробности, но я постарался не подать виду, что обуреваем любопытством. В конце концов, когда-нибудь я все узнаю.

Хорошо, как скажешь. Ну, а где твой отец? Он-то может жить здесь?

Хегле нерадостно усмехнулся:

Отец-то мой и виной тому, что Графиня осерчала на меня. Он живет у моря и без конца пытается проникнуть сюда, выдумывая всевозможные каверзы и приемы. Графиня злится и отыгрывается на мне, ограничивая свидания с матерью. Впрочем, отца нельзя винить – ведь он просто не знает, какие трудности у меня из-за него возникают.

Тут уж я и вовсе не нашелся, что сказать. До чего странные законы в этом Графстве! Если это именно та страна, попасть в которую так мечтает мать Йонки, то она очень переоценивает здешние блага!

Слева от нас я заметил худого, сутулого бородача, который, понурив голову, также неспешно двигался в сторону города. Судя по его довольно потрепанному одеянию, он жил в одном из кварталов «попроще», хотя, если верить Хегле, в городе не существовало классового общества. Я подумал было, что старик тоже встречался с кем-то, кому нельзя появляться в Графстве, но мой спутник пояснил мне, что я ошибаюсь:

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91