Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
Да и свои, как уж отметил, не отставали тож. Отец, что для нынешних производственно-семейных нравов тоже весьма странно, помогал всемерно (да и я по мере сил): декорации всемерно мастерили, транспаранты поздравлений и лозунгов писали и над сценой водружали (коммунистической пропаганды навязчивой я особо уже не припомню, хотя культурный досуг по плану был организован, если не заорганизован). Дома у нас репетировали все эти КВНы, «А ну-ка парни!», «А ну-ка, девушки!», новогодние и майские концерты самодеятельности. И главное – народ участвовал, молодёжь. Парубки и мужики, конечно, с инерцией, но если уж разойдутся – концерт!
(Мама проработала недолго, года два, наверное. Потом годами и годами в огромно-неуютном холодно-полутёмном новом клубе фактически проводилось одно-единственное неискоренимое ничем мероприятие – Новогодний вечер, на 99,9 процентов состоящий в вытягивании на сцене из мешка номерков, соответствующих копеечным призам, закупленным Наташей-завклубом на казённые деньги. Вам – расчёска, а вам – лягушка, а у неё – присоска! Тут вместо заезжих артистов веселили себя сами: принял на грудь и рвётся в центр внимания, а если уж назначен из мешка тянуть… Бодряга, бывало, если ещё язык вяжет, в съехавшей на глаза ондатровой шапке, до сцены доберётся, то долго уж, не прогонишь, остроумит и рисуется, поёт-горланит… Но теперь он помер, и трудно и представить (и даже как-то страшновато), как ныне бредёт-проходит единственный праздник в возрождённом вместо сгинувшего нового старом клубе.)
А тогда… Записывали песни с телевизора – обычное дело, экспресс-доставка музыкальной «Утренней почты» на дом. Таскали туда-сюда огроменный магнитофонище, довольно неплохой, на коем получалось даже некое псевдостерео… Колонки, бобины, микрофоны; цветомузыку покупали и налаживали… Сейчас это смешно и даже трогательно, а в ту эпоху, когда телевизор смотреть (а чуть раньше – слушать радио) в одной избе гурьбою собирались… Сам я ходил смотреть уже цветной – большущий, выпуклый, с розоватым флёром – восьмое чудо света! И был он один в деревне – у председателя. Да и с отцовским магнитофоном катушечным позанимался вволю… Но это по большей части уже не чудеса были, а начало персонализма, а вот та же бабаня (вообще-то баба Лиза) об очевидном-невероятном передавала соответствующую легенду: молодой отец на гитаре играл дома, а у соседей по проводам звучало – полдеревни собиралось! А то и «выходил в эфир» (так называемое радиолюбительство: приёмники, нескончаемые разноцветно-разнокалиберные детальки, паяльники и прочая). Но мне уже запомнилось другое: позже он сделал провод замаскированный до будильника, чтоб не вставать: как запищит в серванте (или уже в стенке – часы были одни на всех), размыкаешь у дивана за ковром контакт – куда как прагматичнее…
Новые сведения о Лимонхве, Юрии Борисовиче и Николае Глухом
Вы уже мельком увидели наших героев – куда же без них… Впрочем, их житьё течёт по-старому, какая уж тут новизна – всё то же прежнее преданье, и очередные байки, как в сериале захудалом, ничего существенного к портретам персонажей не добавят.
Но недавно приключился эпизод и действительно из ряда вон – как сор вон из избы! – из самых таких остродраматических мелодраматических сериалов, из самых что ни на есть «индийских».
Вообще, надо сказать, анекдоты о Лимонхве и всех «моих» героях – как бы меня не костерили родичи за «очернение сосновской действительности» – непременный атрибут любых застолий и на природе посиделок (эта специфическая культура тоже уходит, и посиделки-то теперь редки и как-то принуждённы…).
Взяв стакашок, повествует брат:
– Я как-то выхожу зимой – верней, давлю на дверь входную изнутри и чувствую: выйти не могу – как снега нанесло, или как будто собака у дверей лежит. Ну, думаю, Герда или Волчок. А то и оба – толкаю и никак! «Пошла!» – ору, в ответ кто-то бякает, но как-то странно… Заболела, что ль, думаю, собака?.. Со всего размаху навалился… Вылетаю – Лимонхва! Тоже аж в сугроб отлетела, стонает… Как собака, калачиком свернулась с пьяных глаз и дрыхнет! Я на неё: «Иди домой отсюдова, замёрзнешь тут ещё под порогом – отвечай за тебя!» Кое-как растолкал, вроде поплелась… А вечером – что ты думаешь – пошёл за чем-то на зада, смотрю: у сеялки дрыхнет! Не далеко ушла! Холодище ведь, метель, а она в рванье и в сапогах резиновых дырявых. «Серёжа, отвези!» – а сама опять прикладывается. Полчаса поднимал – так и пришлось самому под руку до дому дотащить!
Но это я, конечно, так – история совсем другая.
Подъезжает как-то к нашему дому машина «крутая» (рассказывает мама), и выходит из неё «девушка такая симпатичная городская – молодая такая, как примерно твоя Аня…»
Тут я всё же вынужден сделать ремарку, что Аня, как ни исчисляй, прибывшей незнакомки ровно вдвое старше будет… У мамы вообще, с её работой в школе, симптом развился острого неразличения:
– Вот с этим-то, с Сашей Пятаковым, ты вместе учился?.. Вы же раньше общались…
И всему ещё виной, что у каждого салаги из не совсем уж захудалого семейства уже имеется какой-никакой, но джип, ну хотя бы консервная банка какая-нибудь из пятого поколения секонд-хендов, ну хоть бы мотобайк, а у восседающих на них – соответствующий возрасту (и статусу) вид (и пуп) … А мы вот с Аней всё, слава богу, не можем приосаниться – на великах всё шлёндаем, солидный народ потешая…
– Как я мог с ним общаться – когда я в 11 классе был, он пошёл в первый, его все звали Санькя Нямой – как я мог с ним общаться, когда он вообще не разговаривал?!
А уж люди лет на пять помладше мне вообще в прадеды ставятся – смотри и учись! «У твоего одноклассника вон уж внучка родилась!»
Короче, девушке всего 18 лет от роду. Ну, или всего на год больше.
– Вы Валя? – спрашивает она, с выражением взглядывая и как бы подмигивая большими непонятно-подведёнными глазами.
Голос доверительный, и мама в простоте утвердительно отвечает, сама уже волнуясь.
– А ваша фамилия Шепелёва?
Обычный тихий тёплый деревенский вечер – кто те тут будет про фамелии расспрашивать!..
– А вашего мужа Саша зовут?
Может, родственница какая, подумала мама. И не ошиблась:
– Я вот ваша дочка!..
Мама, насмотревшись сериалов, чуть в обморок не упала.
– Десять лет прошло, даже больше. Как у вас тут всё изменилось…
И смотрит в оградку, что перед домом, где в кои-то веки мама развела незамысловатые цветы – уже тюльпаны в покрышках колосятся – что твой Версаль!
Тут надо сделать вставку, что именно в этом году – и только что, в мае – в кои-то веки произошло глобальное премещение залежей железяк, расчистка территории… А раньше, что и говорить, здесь функционирование было развито по типу супермаркета. Подъезжает, скажем, на машине пуп, из окна высовывается: «Есть каленвал такой-то?»
И тут же ему, всё переворошив (а параллельно обсудив свежайшие новости – причём не подумайте: не из телевизора!), находят.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
