Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
– Нам сюда, Максим. Здесь желательно держаться подальше от стен…
Что-то звякнуло, он вскинул голову – очень кстати! В распахнутое окно вылетели две руки, держащие кастрюлю. Содержимое (уж явно не суп из черепахи) красиво устремилось вниз! Он схватил ойкнувшую Катю за руку, оттащил к подъезду. Порция помоев, выплеснутых явно злонамеренно, разбилась о землю, не причинив ущерба. Раздался демонический смех, «стреляющая» что-то крикнула на посылательном падеже, захлопнулось окно.
– Господи, – прижала сумочку к груди Катя. – Какой шалман… Серафима Капельсон – выжившая из ума старуха, и эта выходка еще безобидная…
– Увлечена любимым национальным занятием, – пробормотал Максим. – Пьет русскую кровь.
Распахнулась дверь на соседнем балконе, вылез жиртрест в трусах и майке, глянул вниз.
– Ну шо ж вы так, тетя Сима, в другой раз цельтесь лучше… Галка, глянь, Катерина сегодня с хахалем – во какой…
– Вот так и живем, – вздохнула Катя. – Не могу избавиться от мысли, что в конторе по операциям с жильем меня сознательно ввели в заблуждение. Привели смотреть квартиру рано утром, когда дом спал, пообещали все блага, расхвалили соседей… По тете Симе психбольница плачет, супруги Гурченко из Полтавы – просто жадные сволочи, а в третьей квартире на площадке проживает русский алкоголик и тунеядец Савочкин – временами его не слышно: уходит в запой, как в эмиграцию, а порой начинает долбиться в дверь и требует льготного кредита. Очень обижается, когда не даю. Вот так и живем, Максим… – повторила Катя, посмотрев на него очень печально.
Он вздохнул – делать нечего, следующие полчаса пришлось строить соседей. Баба Сима открыла дверь и тут же пожалела, Максим подпер ее ногой и с располагающей улыбкой вошел в квартиру. Сунул под нос пыхтящей старухе студенческий билет:
– Серафима Капельсон? Служба разъездных санитаров восьмой психиатрической лечебницы. Собирайтесь, вы пойдете с нами.
– Никуда я не пойду… – бормотала старуха, отступая и заслоняясь от нечистой силы какими-то хоругвями. – Сгинь, сгинь…
– На вас поступила жалоба, – настаивал Максим, перекрывая старушке кислород. – Последнее предупреждение, гражданка Капельсон. Еще одна претензия от женщины, проживающей в шестидесятой квартире, – и остаток жизни вы проведете в палате, забитой потными сумасшедшими мужиками. А сейчас позвольте процитировать вам фрагмент постановления муниципального совета о злостных нарушителях правил коллективного проживания и мерах по их ликвидации…
Господин Гурченко тоже зачем-то открыл дверь. Максим не церемонился – вошел в квартиру и без условностей стукнул господина по уху. Толстяк испуганно закудахтал, стал пятиться в комнату. Максим шел за ним и награждал оплеухами. Выскочила тетка в бигудях («Страх какой, – испугался Максим, – в теле человека жира на семь кусков мыла, а у этой – на всю коробку»), тоже закудахтала, путая русские, украинские и почему-то польские непечатные выражения.
– Ша, – сказал Максим. – А то язык порву. Частное бюро «Каратель», господа. Вы находитесь в оперативной разработке, с чем вас и поздравляю. А теперь вопрос: кто является автором идеи отравить жизнь проживающей в шестидесятой квартире госпоже?
– Нет никакого автора… – пускали пузыри и зеленели от страха соседи.
– Авторы есть у всего, – сурово наезжал Максим. – Даже у народных песен. КТО приказал выжить из квартиры гражданку Канады, КОГДА, СКОЛЬКО вам за это заплатили?..
Алкоголик Савочкин дверь по-умному не открыл. Из квартиры доносились лирические стенания и звуки ударов головой о стену.
– Эх, сивуха сивая, жизнь была красивая… – прокомментировал Максим. – Вот уж кому не помешают санитары.
– А вы забавный, – улыбнулась Катя. – Хотите зайти на чашку чая?
– Хочу, – ответно улыбнулся Максим. – Но некогда. Важные студенческие дела. Позвоните, Катя, когда оформите планы на жизнь, хорошо?
Предчувствия работали, но до дома он добрался в целости и сохранности. Вошел в квартиру, метко швырнув ключи на бараний рог. Забился в судорогах телефон. Незаслуженно забытая Алла Микош обиженно интересовалась, где его носит.
– Выполняю профессорское задание, – бодро отрапортовал Максим.
– Какой-то голос у тебя странный, – насторожилась Алла. – И запах духов струится по проводам…
– Правда? – изумился Максим. – А я-то думал, что мы проживем с тобой долго и счастливо и умрем, как Сервантес с Шекспиром – в один день.
– А они умерли в один день? – удивилась Алла.
– Как сговорились. 23 апреля 1616 года.
– То есть от ответа ты ушел, – вздохнула Алла. – Не придешь сегодня? А то я, понимаешь, уже остыла…
Он деликатно объяснил девушке, что отдельными ночами в нем просыпается оборотень – он тупо превращается в бревно.
– Понятно, – расстроилась Алла. – Бутерброд за ртом не ходит. Ладно, работай, развлекусь уж как-нибудь…
Он рухнул на кушетку и стал думать. ЧТО хотела от него девушка по имени Катрин Варден, подданная Канады и все такое? Действительно так испугана, что готова поделиться с первым встречным, который представился ей относительно порядочным? Почему не боится, что, получив информацию, он бросится в тайгу, оставив Катю с носом? Хотя какая, собственно, информация… Обширный квадрат поисков, копаться в чаще можно до второго пришествия и найти кукиш с маслом. Могла соврать. Могла придержать что-то важное. Биографию рассказывала с каким-то напрягом… Он спрыгнул с кушетки, оседлал «Прометея» с выклеванной печенью и через минуту уже бродил по виртуальной целине. Уйма историко-религиозных обществ. Теологическая пропаганда, приглашения посетить богослужения, лекции, семинары… «Древние храмы Сибири», монгольские бурханы, языческие идолы… Подробная карта размещения богопочитаемых мест… Все кому не лень бросают информацию (а кто ее проверял?), горы мусора, которые никогда не вывозят. Он стащил с полки атлас, обвел интересующий участок. 55 градусов северной широты, около ста – восточной долготы. Как сказала бы Чеснокова: сделаем триангуляцию и поймем, что заблудились окончательно. Ввел координаты в систему и пошел курить на балкон, справедливо полагая, что машинка не разгонится. Вернувшись, обнаружил на мониторе примитивную карту – ветка железной дороги, Турово, Тулун, Березинский тракт от Тулуна, Малакут, Астаховка. Ни Мансурово, ни Чахловка на карте не обозначены (чего ждать от тупой машины – деревни давно вымерли), но на юго-востоке от Малакута поблескивали две загадочные звездочки. Одна повыше, другая пониже. Он щелкнул по ссылке. Первая – развалины старообрядческой церкви. Из камня старообрядцы свои «храмы» не строили, и вообще это севернее. Вторая – каменное строение, окруженное каменной же оградой, состояние плачевное, сооружение наполовину ушло в землю, символика отсутствует, добраться трудно. По отдельным признакам древний буддийский храм предположительно VIII века. Дата обнаружения: август 1952 года (отсюда – отсутствие фотографий или зарисовок), организация, обнаружившая объект, – клуб «Ермак», приписанный к иркутскому обществу бойскаутов-искателей…
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
