– Или что? – язвительно спросил Жюстин.
– Или я заставлю тебя замолчать!
– Если сможешь!
Пока они препирались, Лизетта незаметно ушла, качая головой и улыбаясь. Выросшая без братьев и почти не общавшаяся с мужчинами, она до сих пор имела весьма скудное представление о противоположном поле. Мужчины казались ей чрезмерно задиристыми.
* * *
– Ты снова вернулся? – промурлыкала Мириам, открывая шире дверь и радушно принимая Макса в своем белом одноэтажном доме, расположенном в квартеронском квартале неподалеку от Рампар-стрит.
Мириам опустила свои густые ресницы, остановив взгляд на накрахмаленном галстуке Макса.
– Я думала, что удовлетворила все твои желания прошлой ночью. – Она добродушно улыбнулась и обняла его за плечи своими тонкими, но сильными руками. Стройная и высокая, она легко приподнялась на носках и прижалась губами к его губам. На этот раз, к ее удивлению, Макс не ответил, как обычно. Его мысли были поглощены чем-то другим.
– Я пришел не за этим, – сказал Макс, освобождаясь от ее объятий и хмурясь, будто к его и без того тяжелой ноше добавился новый непомерный груз.
Мириам покорно отпустила его и отошла, чтобы налить выпить.
– Тогда зачем же ты пришел, Макс? – произнесла она через плечо. Ее вьющиеся черные волосы ниспадали на спину.
– Просто… немного пообщаться по-дружески. – Он беспокойно ходил по комнате.
– Раньше ты никогда не приходил за этим, – заметила Мириам. – Пожалуйста, садись, мой друг. Я начинаю нервничать, видя, как ты мечешься, подобно голодному тигру. По-дружески… Ты имеешь в виду просто поговорить?
Макс коротко кивнул.
– Хорошо, – сказала она, – хотя мы никогда не делали этого прежде. Это может быть весьма интересным.
Она устроилась поудобнее на диване рядом с ним, небрежно положив свои длинные гладкие ноги ему на бедро и протянув стакан бурбона.
– О чем же мы будем говорить, Макс?
– Если бы я знал, черт побери! – бросил он, сделав большой глоток.
Пальцы Мириам коснулись его бедра и двинулись по хорошо известному пути, как это часто делали раньше.
– Ты уверен, что не хочешь…
– Нет, – резко сказал он, убирая ее руку. Мириам пожала плечами.
– Изволь. – Скрытая улыбка коснулась ее губ. – Тогда, может быть, расскажешь мне подробнее о женщине, находящейся в твоем доме.
– О ней? Мне нечего рассказать. К тому же она не женщина, а девочка. Почти ребенок.
– Ребенок, – повторила Мириам. – Сколько, ты говорил, ей лет? Семнадцать?
– Восемнадцать.
– В этом возрасте я уже была полноценной женщиной. Моя мать договорилась с одним молодым человеком, и тот стал моим покровителем, предоставив мне целый дом. Восемнадцать?.. Не сказала бы, что это ребенок, Макс.
– Наглая девка, – грубо оборвал ее Макс. – И почему это в последнее время каждый начинает противоречить мне?
– Твоя юная гостья… она боится тебя?
– Да. – Макс мрачно улыбнулся. – Хотя сама не знает почему. И старается всячески скрыть это.
Мириам с любопытством посмотрела на него:
– И каковы же твои планы относительно нее? Нет, нет, не говори. Я не хочу знать. Мне уже жаль ее.
Макс провел указательным пальцем по округлой линии ее чувственного подбородка.
– Мириам, – заверил он, резко меняя тему разговора, – ты знаешь, что я не брошу тебя без средств к существованию?
Мириам кивнула, вспомнив день, когда повстречалась с Максом. Восемь лет назад ее первый любовник бессердечно порвал с ней, оставив ее с ребенком на руках без денег и крова. В отчаянии она собрала свои вещи, чтобы вернуться к матери. Максимилиан, давно восхищавшийся ею, узнав о том, что любовник бросил ее, прискакал к ней на своем блестящем породистом скакуне и смело вошел в дом. В то время Мириам боялась Макса, как и все прочие. Она была крайне удивлена его предложением стать ее покровителем. Он мог выбрать более молодую и красивую женщину, к тому же непорочную. Большинство мужчин предпочитало девственниц, но Макс, по-видимому, был не таким. Все прошедшие годы он щедро одаривал ее. Хотя у него не было от нее детей, он оплачивал обучение ее сына в Париже. Одежды и драгоценностей, которые он дарил ей в течение нескольких лет, было достаточно, чтобы она прожила в роскоши всю оставшуюся жизнь. Макс был ближе ей, чем кто-либо иной, однако по-прежнему оставался для нее загадкой.
Однажды Мириам попыталась выразить ему благодарность за его доброту. Он посмеялся, заявив, что им руководят только корыстные интересы. Его подарки, как он говорил, были лишь стимулом для того, чтобы она продолжала доставлять ему удовольствие. Мириам не спорила, хотя оба знали, что ей не требовались такого рода побуждения. Как любовник Макс был опытным и неистовым, понимающим женщин и знающим, как их удовлетворить в наивысшей степени. Он доставлял ей необычайное наслаждение, которого она могла в конце концов лишиться с прекращением их отношений. Да, он утверждал, что не женится вновь, но Мириам подозревала о каких-то происшедших в нем изменениях. Мириам была очень проницательной женщиной, и от нее не ускользнули некоторые признаки того, что Макс стал уже не таким безжалостным, как думали остальные, да и он сам. Возможно, в его каменном сердце нашелся уголок и для сострадания. Поскольку Макс был очень добр к ней, она уже давно решила никогда не противоречить ему, Если он захочет порвать отношения, она отпустит его, не выразив никакого протеста. Она не хотела приковывать его цепью к себе и радовалась тому, что между ними не вспыхнула любовь. Он был бы очень жесток по отношению к той, кто полюбил бы его, и это невозможно было бы перенести.
– Я никогда не боялась, что ты оставишь меня без средств к существованию, – сказала Мириам, спокойно глядя на него. Был ли это первый признак того, что его интерес к ней ослаб? – Ты не такой человек.
Он мрачно улыбнулся, не ответив ей.
– Я хотела бы, – медленно произнесла Мириам, убирая ноги с его бедра, – когда-нибудь стать владелицей собственного пансиона. Думаю, я преуспела бы в этом деле.
– Да, конечно.
– Значит, можно на это рассчитывать?
– Да, когда-нибудь, если ты этого хочешь. – Он небрежно погладил ее по щеке. – Но не сейчас.
Мириам удовлетворенно улыбнулась, поняв, что пока еще он желал ее.
* * *
В четверг Волераны как обычно были дома. В этот день друзья и знакомые Ирэн приходили поболтать за чашкой крепкого кофе с цикорием. Лизетта очень сожалела, что Ирэн вынуждена отменить из-за нее все визиты.
– Мое пребывание здесь нарушило ваши традиции, – сказала Лизетта.
Ирэн успокоила ее:
– Нет, нет, мы будем пить кофе вдвоем с тобой. В настоящее время я нахожу твое общество более интересным, чем встречу с подругами, которые неделю за неделей пережевывают одни и те же сплетни. Ты должна рассказать мне все о своей матери и о своих друзьях в Натчезе, а также о своем возлюбленном. Такая хорошенькая девушка должна иметь много красивых поклонников.
