Посмотрите: это дом – С крышей, дверью и окном, И с крылечком, и с трубой, Цвет у дома — голубой. Заходите смело в дом! — Приглашаете? Войдем!
Николай Голь
Они хорошо сидели в тот вечер — Сунгур, Лара и Ростислав, который оказался интересным собеседником, много читал, знал все фильмы культовых режиссеров… одним словом, ему было что сказать; держался скромно, не перебивал, не употреблял сленга. Кроме того, чувствовались в нем некая скованность и некий трепет перед великим писателем, и это щекотало самолюбие Сунгура. Оба напоминали снисходительного учителя и почтительного ученика.
— Ростик тоже пишет, — похвасталась Лара.
— Громко сказано, так, от нечего делать, — улыбнулся парень.
— Папа, ты должен почитать, — сказала Лара. — Ростик стесняется показать… даже мне не хочет, говорит, сыро.
«Не хочет и не надо», — подумал Сунгур и сказал:
— Конечно, почту за честь. Приносите, Ростислав.
— Спасибо, — обрадовался парень. — Я не решался попросить.
Лара сияла, переводя взгляд с отца на Ростислава. Он время от времени брал ее руку, она вспыхивала, а Сунгура, подозрительного в силу профессии и жизненного опыта, а также возрастного пессимизма, не оставляло чувство некоторой натужности застолья, хотя, в чем она заключается, он сказать затруднялся. А может, в нем говорила банальная ревность. Парень был стоящий — воспитанный, красивый, хорошо устроенный, да еще и пишущий… Сунгур сравнивал его с Юрием и неприметно вздыхал, искренне считая сына неудачником. Он уже прикидывал, а не сделать ли Ростислава героем следующего романа… вот только кем — жертвой или преступником? Он ухмыльнулся и подумал, что стал рассматривать всех окружающих в качестве потенциальных персонажей.
Они пили красное вино, разговаривали, и Сунгур в какой-то момент почувствовал, что его отпустило — исчезла подозрительность и напряженность, он стал охотно шутить и смеяться. Лара меняла тарелки, иногда они сталкивались взглядом, и она улыбалась. Он давно не видел ее такой оживленной и невольно почувствовал благодарность к этому парню.
А потом пришла Алена и все испортила. Она влетела как метеор, шумная, яркая, оживленная; расхохоталась при виде Ростислава:
— Какие люди! А мне никто ни словечка! Ну, семейка! Представляете, Ростик, с кем живу!
Она наклонилась и звонко поцеловала парня в щеку. Тот вспыхнул. Лара смотрела в тарелку, и Сунгура кольнула жалость к ней и досада… черт, так хорошо было! Принесла нелегкая… Дальше было предсказуемо, дальше был театр одной актрисы. Алена откровенно кокетничала, много смеялась, рассказывала о своей новой программе, бурно жестикулировала. Лара молчала, Сунгур изредка ронял слово-другое. Ростислав старательно избегал смотреть на Алену… Слишком старательно, как показалось Сунгуру. Впрочем, никто из них ни на кого не смотрел, в гостиной повисло тяжелое облако неловкости и недосказанности. Он разливал вино, Алена лихо чокалась со всеми и хохотала. Лара лишь пригубливала, мрачнея. Ростислав больше не брал ее за руку, отметил Сунгур. Ему хотелось прижать к себе Лару и сказать:
— Глупенькая, не обращай внимания! Ты же ее знаешь, она при любом мужике… вибрирует, забей!
Их трио разваливалось на глазах, они были уже разобщены. Хмурая Лара, смущенный Ростислав, раздосадованный Сунгур. И только Алена ничего не замечала… а может, привыкшая царить и царствовать, лишь делала вид, что не замечает, а на самом деле их молчание и неприятие лишь добавляли ей драйва. Но, как бы ни был Сунгур раздосадован, он не мог не признать: хороша! Что там хороша… ослепительна! Это понимали и Ростислав, и Лара. Дочке нечего было противопоставить этой… этой… тигрице! И это они тоже понимали.
Когда ситуация достигла точки замерзания, Ростислав поднялся и стал благодарить за прекрасный вечер. Алена, пьяноватая уже, схватила его за руку и закричала:
— Не пущу! Детское время!
— Нужно выспаться, — сказал Ростислав, — мой рабочий день начинается в шесть утра.
Они ушли вместе; Сунгур и Алена остались вдвоем.
— Что, не ждали? — вызывающе спросила Алена. — А я взяла и пришла. На что вы вообще рассчитываете? Красивый неглупый парень и наша золушка! — Она ухмыльнулась. — Ты действительно думаешь, что между ними может что-то быть? Не смеши меня, Кирка!
— Лучше бы ты не приходила, — сказал Сунгур.
— Я и не собиралась, так получилось. И главное, мне ни словечка! Конспираторы хреновы!
