Недавно, больная бессонницей зябкой, Я встретила взгляд твой — тревога в нем стыла. И вспомнилась вдруг мне та старая бабка, — Как верно она про любовь говорила! Ирина Снегова Настолько тронули меня эти строки, что некоторое время я стояла, не двигаясь и сама не сразу поняла, что смотрю в глаза Лока и сердце болит от того, что будит во мне этот взгляд.
Бог лишь улыбнулся и подмигнул мне, начав напевать медленную песню с певучим началом. Многие тихонечко, неуверенно принялись подпевать.
Прикоснувшись к щеке, почувствовала на ней влагу. Я же даже не заметила, когда сбежала слеза. Может, есть и еще что-то, чего я в своей жизни не замечаю?
***
Ниркор Фаранар
В кабинете лишь ночник волшебным шариком света, застывшего над столом, да блики от огня в камине освещали комнату, создавая в ней загадочную и таинственную атмосферу.
— Что ты думаешь в связи с новыми сведениями? Доверяешь им? — спросил Диан Графт.
Сразу видна его сущность контролера, стоит на страже закона и правды, даже не работая в системе правосудия.
— Я уже на протяжении семи лет наблюдаю за талантливыми создателями, и Элаи не создала у меня впечатления натуры, которая враньем хочет привлечь к себе внимание. К тому же показания госпожи Трасы обеспечивают ей алиби. Я думаю, то, что она сообщила, имеет место быть… — поделился выводами я.
— И?
— И ничего. С ее слов, мы имеем только то, что наш убийца — мужчина, а таких, у кого нет алиби, со всех курсов более ста человек.
— Я не об этом спросил.
— Знаю, но не могу ответить на вопрос, который мучит всех. Нет пока никаких фактов, указывающих на то, что это ритуальное убийство. Однако я все свои награды готов поставить, что оно не последнее.
— Все бездны ада! — выругался Графт.
— Именно так. К сожалению, нам придется довериться расследованию контролеров и ждать. И давай уже сменим тему, я больше не могу думать о том, что произошло: картина растерзанного тела в подвале до сих пор стоит перед глазами.
— Хорошо, поговорим о другом. Расскажи мне тогда, почему ты так странно реагируешь на студентку Элаи? Она волнует тебя?
— Скорее я выделяю ее среди студентов, — не стал отпираться я. — У нее есть свои секреты и странности, связанные с семьей. Мне очень часто бывает ее жаль, она словно пытается спастись, выбраться.
— Пробиться, — вклинился Графт и поймал мой уничтожающий взгляд.
— Бесчувственность у тебя в крови.
— Почему сразу обвинения? Разве я сказал неправду? Пойми меня правильно, я прекрасно отношусь к студентке Элаи, но нужно смотреть на вещи реально. В связи с ее положением ей оказаться на вершине рейтинга гораздо важнее, нежели многим здесь. И может, именно поэтому ты и благоволишь ей, я бы сказал, покровительствуешь временами.
— Может быть и так, — пробормотал я, смотря на огонь.
В груди шевельнулось тянущее неясное чувство. Не иначе это убийство и старость меня когда-нибудь доконают.
Глава 5. Происшествие
Давайте жить так,
чтобы даже гробовщик оплакивал нашу кончину.
Марк Твен Рассказав ректору про то, что видела, я посчитала свой долг выполненным, и скоро другие проблемы вытеснили произошедшее. Но невольно я поймала себя на том, что на предмете, который ведет ректор, сижу и постоянно его рассматриваю.
Все вызывает в нем восхищение: его уверенность, взгляды, манера себя вести и подать. Даже движения. И одно меня радовало несказанно — он не нравился мне внешне.
Я не думала, что он мне понравился в романтическом плане, это смешно. В его возрасте половинкой не стать, а выходить замуж по расчету я не планирую. Однако то, что он на протяжении семи лет мне периодически помогал и поддерживал, пусть немного, но все-таки, видимо, сыграло со мной злую шутку.
Похоже, в нем я видела тот идеал отца, наставника, о котором всегда мечтала и каким бы хотела, чтобы был мой родитель. И, наблюдая за Фаранаром, понимала, что пристрастна и восхищаюсь им, скорее всего, многое преувеличивая. И, тем не менее, не могла ничего с собой поделать.
Я одергивала себя постоянно, но, увы, все повторялось изо дня в день. Лишь бы глава академии не заметил, а то я точно после этого не смогу ему на глаза показаться.
Так же изо дня в день я видела постоянную озабоченность Фаранара: не иначе расследование не давало желаемых результатов, во взгляде мужчины стыла тревога. И я была готова поспорить, что деятельность его в академии — это не единственное дело, которым он занимается.
А однажды вечером получила этому подтверждение.
В академии не было личных ванных комнат, вместо них были купальни, в которые мы ходили согласно удобному для каждого графику. Для меня же то было не просто место омовения: именно здесь я могла расслабиться и обдумать насущные планы или проблемы.
Вот и этим вечером я отправилась туда, в последний момент заняв свободное время. С завтрашнего дня у меня начинался отбор. Создатели на восьмом курсе выбирали свою первую команду, которая будет с ним до окончания академии, а иногда и после него.
